Сладкое зло

Хиггинс Венди

– Уверен, тебе очень понравится вид со Смотровой.

– Замечательно.

Я снова села прямо и стала смотреть на расстилающуюся перед нами дорогу. Смотровая слыла местом, где теряют девственность, и когда поворот в ту сторону мы проехали мимо, я мысленно поблагодарила Каидана и задышала немного спокойнее.

– Теперь безопасно, – сказал Каидан. – Тебя привез твой друг Джей?

– Да. А как ты определил?

– Я, разумеется, слушал, когда ты появилась. Мне же надо было всех выгнать.

Его голос звучал грустно, и я вспомнила,

какой расстроенной выглядела уходившая от него девушка.

– Ох! Прости меня. Могу я одолжить твой телефон, чтобы позвонить ему?

Каидан протянул мне безумно навороченный аппарат, который я повертела в разных направлениях, но так и не сумела включить, потом забрал его, и когда экран засветился, вернул мне. Я набрала номер Джея.

– Алло?

– Привет, Джей! Я только предупредить, что… в общем, меня отвезет Каидан.

– О-хо-хо! – Я не могла заставить себя смеяться вместе с Джеем, но краем глаза заметила, что Каидан улыбается. – Хорошо звучит, цыпа. Созвонимся позже.

Как отключиться, я тоже не знала, поэтому просто вернула телефон Каидану.

– Где ты живешь? – спросил он. – Здесь, в Атланте?

– Нет. В Картерсвилле. Тридцать с лишним миль отсюда. Это ничего?

– Ничего. Он ожидает, что мы на какое-то время исчезнем.

Меня все еще подташнивало после общения с Фарзуфом, не говоря уже о том, что я была в полном недоумении от поведения самого Каидана. Когда я пришла, он отнесся ко мне холодно и враждебно. А потом появился его отец, и он… что? Постарался меня защитить? Я не понимала, почему. А теперь он вез меня домой, а вовсе не в укромное местечко знакомиться с жуткой черной сумкой и всем прочим.

– Кто такая Марисса? – спросила я и тут же удивилась собственной настырности.

– Никто, – отрезал Каидан. Он крепко сжал челюсти, и его лицо сделалось жестким. Почему он так разозлился? Я пробормотала:

– Ты самая загадочная личность из всех, кого я встречала в жизни.

– Это я-то? Знаешь, испы не ходят без приглашения друг к другу на концерты и в гости, если нарочно не нарываются на неприятности.

Я представляю для него угрозу? Что за дикая мысль! Может быть, это ирония? Я на всякий случай засмеялась и сказала:

– Мне ведь не говорили, что я испа, я только после той вечеринки узнала.

– Теперь-то я понял.

– И вот еще что – ты тогда был прав. Я как ты, но и… не как ты тоже. – Я осеклась и замолчала.

– Я слушаю, – напомнил Каидан.

А я и так разболтала слишком много. Откуда вообще взялась эта безумная идея откровенничать с Каиданом? Что-то в нем заставляло меня отбросить всякую осторожность, но он не принадлежал себе. Им целиком и полностью распоряжался отец, а значит, я не должна была так рисковать.

– Не обращай внимания.

– Уже обратил. Говори смело, он не слышит.

– А ты не передашь ему всё, когда вернешься домой?

– Я ничего ему не рассказываю, если удается. Может быть, ты не заметила, но там, в подвале,

я пытался тебя защитить. Надеялся отвлечь его, чтобы он решил, что я работаю, и ушел, не поняв, кто ты такая.

– Очень даже заметила. – Мой голос смягчился. – А зачем ты это делал?

– На самом деле не знаю. – Он быстро взглянул на меня, но тут же перевел глаза обратно на дорогу. – Наверное, хотел сначала разобраться сам. Не ожидал, что он приедет так рано. Обычно на неделе его нет дома, но видимо, ему позвонила Марисса. Ты застала меня врасплох, и я на какое-то время перестал слушать, – вообще это на меня не похоже.

Хотя вокруг него не было цветной ауры, я вполне ему верила. Но мне не нравилось, что в этом невозможно убедиться, и я все-таки спросила:

– Почему мне не видны твои эмоции?

Каидан издал короткий смешок, как будто ответ был очевиден:

– Потому что я не хочу, чтобы ты их видела.

Он умеет скрывать свои цвета?

– А меня ты мог бы научить их прятать?

– Думаю, да. Хотя на это потребуется какое-то время.

Провести больше времени с Каиданом – что ж, неплохо. Но тут мне пришло в голову, что именно этого хотел его отец.

– А что будет, если я не стану – ну, делать те вещи, про которые говорил твой отец? Потому что я не собираюсь его слушаться.

– Что, правда? – Каидан, казалось, развеселился. – А почему?

– Потому что наркотики – ты видел, что они со мной делают. А я не знаю меры. Просто не могу остановиться. Так что не хочу их даже пробовать, тем более не собираюсь подсовывать окружающим. А что касается… ну, ты знаешь…

– Что знаю?

В груди у меня сделалось горячо, и жар растекся по всему телу; лицо запылало.

– Ты стесняешься выговорить слово? Давай я скажу за тебя – секс. Секс-секс-секс.

– Пожалуйста, просто ответь на вопрос. Что будет, если я не послушаюсь?

– Нас обоих могут наказать. Если ты отказываешься от моего «наставничества», тебе надо залечь на дно – не появляться больше в моем доме и не делать ничего, что могло бы привлечь внимание отца. В нашем мире демоны мало интересуются делами испов, и скорее всего, через несколько дней отец забудет о тебе и перестанет тебя замечать. Но если он обнаружит, что ты все еще девственница, то пеняй на себя. Я скажу ему, что пытался, а ты отказалась. И знай: если он тогда станет тебя преследовать, а ты по-прежнему будешь демонстрировать неповиновение…

Я кивнула, отчаянно прося его продолжать:

– То что?

– Ну, как ты думаешь, что? То тебе не жить.

У меня упало сердце. Патти знала, что есть такая опасность, когда брала с меня обещание держаться подальше от Каидана. Разве можно было поступать так безрассудно? Я сама отправилась прямиком в логово демона! А что если Фарзуф узнает, где я живу, наведается туда и обнаружит, что я все еще трезвенница и девственница?

– И все-таки я не понимаю, почему то, что я девственница, – такая проблема, и почему именно ты должен…