Сладкое зло

Хиггинс Венди

—Беспокоил на физическом уровне, м-м?

Я пристально смотрела в окно на проплывавшие мимо деревья и дома. Мы почти подъехали к школе.

—Я знал это! —Джей ударил по рулю, наслаждаясь каждой секундой моего дискомфорта. —Это так странно! У Анны Уитт появилось увлечение.

—Отлично, твоя взяла. Этот парень —привлекателен. Очень. Но это ничего не значит! В нем есть что-то такое, что меня отталкивает. Я не могу этого объяснить. Он… пугает меня.

—Конечно. Он же —не соседский парнишка, если ты это имеешь

в виду. Только, прошу тебя, не включай "синдром хорошей девочки".

—Что это?

—Ты знаешь… когда хорошая девочка влюбляется в плохого мальчика и надеется, что тот влюбится в нее тоже и волшебным образом захочет изменить свои привычки. В результате, единственный кто начинает меняться —это сама девочка. Как Джейми Мур, помнишь?

Джейми Мур! Вот где я слышала имя Кайдена прежде! Она училась в предпоследнем классе нашей школы.

Мы припарковались на нашем обычном месте у Кастервильской Средней Школы.

—Увидимся за ланчем, —бросил Джей, проследив взглядом за девушкой по имени Кайла, вышедшей из машины в трех метрах от нас.

—Да, увидимся.

Я пошла в школу, а он задержался сзади, поздороваться с Кайлой.

Весь день я возвращалась мыслями к Джейми Мур. Она не давала мне покоя. Я сидела с Джеем за обедом, но то и дело поглядывала на эту девушку которая вроде бы находилась среди своих друзей, но была теперь кем-то вроде изгоя.

Она сидела в конце стола, замкнутая в себе, в то время как другие флиртовали и смеялись.

А ведь раньше она всегда была в центре всеобщего внимания, причем в самом лучшем смысле этого слова.

Она была на год старше меня, красивая и по-настоящему хорошая. Обычно, ее основным цветом был солнечно-желтый —цвет счастья. В начале школьного года она была лидером танцевальной группы поддержки и руководителем драм-кружка.

Осенью, я слышала, она начала встречаться с каким-то парнем из средней школы в Атланте…

Кайден Роу.

Ее цвета после этого начали стремительно меняться.

С желтого на красный.

С красного на серый.

С серого на черный.

Она была полна гнева и отвращения к себе, и в последнее время часто прибывала в депрессиях.

Сплетни ходили о каких-то фотографиях, которые она отправила на телефон своего бойфренда… После этого они порвали друг с другом.

Ее выпнули из команды поддержки за низкие оценки.

Потом последовали бесконечные истории о ее постоянных вечеринках. Она меняла парней один за другим… И при этом оставалась несчастной.

В первые за столько много лет она не получила главной роли в зимней постановке.

Мое сердце сжалось, когда я посмотрела на нее снова, она сидела в конце обеденного стола.

Джейми по прежнему была одета модно, и на ее прическу, наверно, ушло много времени. Благодаря этому она, видимо, и могла сидеть, как и раньше, вместе с остальными.

Но ее улыбка и солнечное

сияние исчезли, сменившись серой дымкой.

Прозвенел звонок, и я смотрела, как она уходит из столовой.

Нет, мне не хотелось снова увидеть Кайдена. Сейчас я была в этом уверена, как никогда.

Проходя через переполненный людьми школьный коридор, я старалась не обращать внимания на натиск людских эмоций. Было сложно приспособиться к большому учебному заведению. Первые восемь классов я провела в маленькой частной школе. Хотя… сейчас я уже привыкла.

Я почти дотянула до конца года, оставалось только две недели.

Стояла настоящая Джоржийская жара. Народ уже давно переоделся в топы, шлепанцы, шорты и короткие юбки, которые открывали намного больше, чем скрывали.

Что касается меня, я всегда избегала излишнего оголения, отчасти из-за того, что была стеснительной, а еще, потому что сочувствовала мальчишкам.

В отличие от других, я своими глазами видела, насколько тяжело им было сконцентрироваться на чем-то другом, кроме своих бушевавших гормонов.

Когда я проходила мимо Джея, тот дернул меня за волосы, не прерывая ни на секунду разговора с одноклассником. Я выдавила улыбку и пригладила пряди обратно, поспешив на занятия по Испанскому.

Зайдя в класс, я немедленно приступила к выполнению классной работы, написанной на доске. Закончив, я посмотрела на Скотта Макаллистера, который сидел рядом со мной.

Он спал поверх незавершенного упражнения спряжения глаголов.

В школе Скотт считался борцом, подававшим большие надежды. Со своими большими карими глазами и детским лицом он всегда мне казался очень милым. Он всегда был вежлив со мной, иногда даже флиртовал, но я никогда не принимала этого всерьез, замечая, как он заигрывал со многими девушками.

Урок закончился рано, и нам оставили указания поработать над последним заданным проектом.

—М-м, Сеньора Мартинез? —я подняла руку, и она кивнула. —Вы не хотите собрать домашнюю работу?

Со всех сторон раздался коллективный стон, и парень, сидевший рядом со Скотом, пробормотал: "Заткнись, дура"! Я вжалась в стул, подавленая своей собственной глупостью.

—Ах, да! —воскликнула Сеньора Мартинез.

—Спасибо, Анна.

—Ну почему ты всегда должна быть такой хорошей? —прошептал Скотт.

Я подняла глаза и поймала его дразнящую улыбку.

Когда преподаватель сравнялась с нашим столом, домашнего задания у него не оказалось.

Мое лицо все еще горело, когда она закончила собирать листы.

Вероника, которая сидела передо мной, повернулась и одарила меня сочувственным взглядом. Она была одной из тех немногих учащихся, которые все-таки сделали домашнее задание. Над своими проектами после этого никто уже не работал. Кроме меня, конечно. Я, как всегда, проявила свою супер безупречность.