Сладостная победа

Ли Эйна

– Наши поздравления и золотая лента нашим победителям мисс Кэти Брейден и мисс Розалии Мерфи за их чудесный шоколадный торт.

– Этого следовало ожидать, – прошептала Кэсси своей товарке. – Никто лучше Кэти не печет шоколадных тортов.

– Второе место заняла миссис Сара Старр, она получает голубую ленту за свой вишнево-банановый торт.

– Похоже, нам не на что надеяться, Кэсси, – прошептала Сэм.

– Не теряй надежды, дорогая. Все-таки мы сумели закончить в срок.

– Третье место и красная лента достаются членам

все тех же семей, мисс Кэсси Брейден и Саманте Старр, благодаря их изумительному «Самантасу» с изюмом и вишней.

Визжа от радости и крепко обнимаясь, Кэсси и Сэм запрыгали на месте от счастья.

– Давайте же поприветствуем всех участников нашего конкурса, раз мы собираемся насладиться плодами их труда. Приятного аппетита, друзья! – прокричал Питерсен, перекрывая свист и аплодисменты толпы.

– Уж никак я не ожидал, что их назовут одними из победителей, – сказал Боуи Питу. – Это чудо.

– Да-а, чу-удо, – протянул Пит с улыбкой до ушей.

– Ну, что ты теперь скажешь насчет этого, мой меньшой братишка? – обратилась Кэсси к Джеффу, когда он подошел к ним.

– «Самантас»! – фыркнул Джефф. – Стоило ли называть этот десерт именем какой-то девчонки?

– Зато первое блюдо мы назвали «Джеффри», – уязвила его Сэм, – потому что это было не блюдо, а просто ужас что.

Кэсси ухмыльнулась:

– Я бы предложила тебе кусочек завоевавшего третье место десерта, «Джеффри», хотя вряд ли ты голоден после всего того злорадства, которым ты, должно быть, сыт по горло.

Высокомерно улыбаясь, Кэсси и Сэм удалились вместе с Боуи и Пити, следовавшими за ними по пятам.

Коулт хотел поздравить Кэсси с победой, но она все время находилась среди людей или помогала раздавать еду.

Спустя часа два он расположился в тени дерева, наслаждаясь пивом и маисовой лепешкой.

И тут к нему подошла Кэсси с тремя сорванцами.

– Коулт, дети хотят извиниться перед тобой за все свои шалости, они даже приготовили для тебя подарок, – сказала Кэсси.

«Бойся данайцев, дары приносящих», – подумал Коулт, но тут же пожалел о своем недоверии, когда вперед вышел, крошка Пити и протянул ему небольшую квадратную коробочку, перевязанную красной ленточкой.

– Мы не смогли найти бумагу, чтобы обернуть, – сказал Боуи.

– Зато мы взяли одну из моих лент, чтобы перевязать коробочку, – с улыбкой прибавила Сэм.

Забавно, он даже не предполагал, насколько приятнее она выглядит, когда улыбается. Может, все только из-за того, что она всегда сердито смотрела на него исподлобья. Но сегодня на ней было голубое платьице, украшенное вышитыми вокруг воротника крошечными бело-розовыми цветочками, ее ярко-рыжие волосы были зачесаны назад и перевязаны сзади синей лентой.

– Сегодня ты на загляденье красиво смотришься, Кра… а-а, Сэм.

Вместо своего обычно резкого ответа Сэм зарделась и произнесла лишь:

– Благодарю.

– Ну что ж, ребята, спасибо вам. Это настоящий сюрприз, –

сказал Коулт, рассматривая перевязанную лентой коробочку.

– Ну, давайте, развязывайте, – сказала Сэм. Коулт подмигнул Пити, когда дернул за ленту. Лицо малыша сияло от приятного предвкушения.

Кэсси и дети стояли, широко улыбаясь, пока он открывал крышку.

Он с ужасом уставился на что-то свернувшееся в ящике и затем бросил его на землю. Змейка выползла из ящичка, и Коулт поднял ногу, чтобы раздавить ее.

– Нет! – страшно закричал Пит.

Змейка ускользнула куда-то в сторону, и малыш бросился за ней.

Коулт неприязненно взглянул на них:

– С меня достаточно ваших глупых выходок. Я предлагаю вам не попадаться мне на глаза до тех пор, пока я не уеду из вашего городка.

– Коулт, – обратилась к нему Кэсси, – я думаю, что ты не понял. Они хотели подарить тебе…

– То же самое относится и к вам, мисс Брейден, – резко оборвал он ее. – Вам не к лицу подобные проделки, так что держитесь от меня подальше.

Он круто повернулся и пошел в сторону тюрьмы.

* * *

Коулт кипел от злости еще добрый час, пока, наконец, не успокоился. И теперь он даже не мог понять, почему он так разозлился на выходку Кэсси и трех сорванцов. Это было не в его характере. Видимо, оттого, что рана в плече беспокоила его, и он плохо спал в последние дни.

Уже вечером, изрядно поостыв, Коулт вернулся на площадь, чтобы утихомирить парочку ковбоев, перебравших пива.

Пока не стемнело, ему на глаза несколько раз попадалась Кэсси, которая все время что-то делала – резала пироги и торты, раздавала их.

Когда солнце село, из «Альгамбры» вытащили пианино и перевезли на повозке на площадь. Игрок на банджо и скрипач также взобрались на повозку, и начались танцы под музыку.

Снова и снова какая-нибудь из женщин хватала Коулта за руку и вела танцевать, раза два он протанцевал с Кэти, но не с Кэсси. Он хотел поговорить с ней, но предпочитал это сделать с глазу на глаз.

По мере того как наступала ночь, толпа постепенно редела. Многие из ковбоев возвратились назад в «Альгамбру» в поисках приятных утех у доступных женщин, другие просто дожидались полуночи, чтобы можно было пить более крепкие напитки.

Некоторые семьи даже собрали вещи, решив вернуться на свои ранчо этой же ночью, другие укладывались спать в своих фургонах.

Вскоре с площади убрали временные столы, пианино вернули на прежнее место в «Альгамбру», огонь в большинстве печек погасили, оставив гореть лишь некоторые для освещения.

Только тогда Коулт подошел к тому месту, где Кэсси и Кэти укладывали вещи на открытую повозку.

– Давайте я вам помогу. – С этими словами он схватил одну из корзинок.

– Благодарим, но мы сами справимся, – отозвалась Кэти. – Вам следует поберечь свое плечо. Док Уильямс говорил, что ваша рана снова открылась.