Сладостное пробуждение
Шрифт:
— Не думаю, что в этом будет большая нужда. Надеюсь, что не будет… Да и в Джайлзе тоже.
— В Джайлзе?
— Да. Он мог бы подтвердить показания Клер, что она не приняла его в тот день. И единственной причиной, по которой он хотел переговорить с ней на балу, было беспокойство по поводу ее здоровья.
— Конечно, никто не подумал бы о чем-либо другом…
— Ее муж подумал… Есть такие люди, которые будут испытывать симпатию к ревнивому мужу, а не к жене, оказавшей сопротивление.
— Но ведь последние два года мы почти не виделись с Клер…
— Я знаю. Это тоже будет кое-что значить. Но закон
— Так, значит, этот закон позволяет мужу убивать жену! — гневно воскликнула Сабрина.
— Нет, конечно, нет. Но следствие должно иметь неопровержимые доказательства того, что ее жизнь действительно подвергалась опасности.
Сабрина на минуту успокоилась и притихла.
— Как вы думаете, сможете выиграть, Эндрю?
— Собираюсь предпринять все, что только можно, будь я проклят, — сказал он с насмешливой улыбкой, которая делала его похожим на цыгана.
ГЛАВА 16
Никогда еще в жизни Джайлз не чувствовал себя таким беспомощным. Он хотел только одного: быть с Клер. Он нужен ей сейчас больше, чем когда-либо. Кто еще даст ей ту силу, которая поможет справиться с тем, что предстоит! И вот из-за каких-то смешных предостережений Эндрю он должен оставаться в стороне.
За эти два года Джайлз уверил себя, что его любовь к Клер угасла. Мало того, он всерьез был намерен жениться на Люси Киркман. Она привлекательна, умеет наслаждаться жизнью да и просто свой парень… Люси будет той женой, которая не станет предъявлять слишком больших требований к нему. Она жаждет его, Джайлз знал это; знал так же и то, этот брак устраивает его и с физиологической стороны. Ему нужен наследник…
Теперь же сама мысль об этом казалась Джайлзу смешной. Оказывается, все это время он обманывал себя. Возможно, не совсем обманывал… Возможно, он женился бы на Люси и, вероятно, был бы даже счастлив с ней, если бы был уверен, что и Клер счастлива в своем замужестве.
Теперь, когда Джайлз знал, что Рейнсборо плохо обращался со своей женой и она в одиночестве скрывала это, все прежние чувства вспыхнули в нем с еще большей силой. Клер — его любовь, его смысл жизни. Ее, и только ее, хотел держать он в своих объятиях, оберегать и охранять.
Когда наконец пришел Эндрю, Джайлз с таким нетерпением хотел услышать его полный отчет о делах, что чуть не забыл о своей роли хозяина дома.
Они прошли в библиотеку. Бросив взгляд на друга, Мор с насмешливой улыбкой сказал:
— Ты не предложишь мне что-нибудь выпить, Джайлз?
И, подразнивая товарища, произнес голосом Уиттона:
— Чаю, шерри, Эндрю?
— Извини, я сегодня что-то плохо соображаю. Чаю, шерри, Эндрю, — с улыбкой повторил он.
— Пожалуйста, шерри. Сейчас это очень кстати. Джайлз встал и приказал лакею принести им напитки и бисквиты. Эндрю медленно и с наслаждением потягивал шерри. Приближался вечер. В прошлом у Мора было уже несколько страшных дел, но ни одно из них не вызывало у него такого неприятного чувства, как это. Он ничего не имел против случайного удара, но сам бы, конечно, никогда не пошел бы на подобное разрешение ситуации. Эндрю хорошо знал, как определенного сорта женщины могут доводить своих мужей до непредсказуемых поступков. Казалось, в человеческой природе заложено, что сильный
Но Клер Дайзерт, леди Рейнсборо? Нежная, безобидная женщина, которая никогда не смела поднять глаз на другого мужчину… Мало-помалу она открывалась ему, но при мысли, что он услышал далеко не все, Эндрю почувствовал резь в желудке. Без сомнения, Джастин безумец, но, к несчастью, общество дало право проявлять свое безумие.
Эндрю еще раз взглянул на Джайлза и нахмурился.
— Что, все так плохо? — тихо спросил Уиттон.
— Да, не совсем хорошо, старина, не совсем…
— Что произошло? Ты можешь подробно рассказать мне обо всем?
— О, конечно… Сдается мне, что все эти два года лорд Рейнсборо постоянно, и с каждым разом, все сильнее, бил свою жену.
Джайлз закрыл руками лицо.
— Прошлой ночью, а если быть более точным, в последние две недели избиения еще больше усилились. Очевидно, он несколько раз пытался убить ее, потому что душил до обморочного состояния. Клер уверена, что прошлой ночью Рейнсборо решил окончательно… После убийства своей жены он должен был вызвать тебя на дуэль и убить.
— Меня?!
— Вероятно, у Рейнсборо внимание любого мужчины, проявленное к его жене, вызывало вспышку ревности. В особенности твое внимание.
— Но я почти не видел Клер, — возразил Джайлз.
— Не совсем. Вчера, на балу у Питерсхэмов, ты вызвал ее и говорил с нею наедине. Этого более чем достаточно, чтобы вывести графа из себя… Он грозился убить ее, если она не признается, что вы любовники, а затем собирался вызвать тебя на дуэль. А он был метким стрелком, не так ли?
— Клер, конечно, все отрицала?
— Да… Затем он пообещал не мучить ее, если она сознается, что вы состояли в интимных отношениях, и даст ему слово больше не видеться с тобой. И она сделала это.
Джайлз застонал.
— Он приставил пистолет к ее голове, и у Клер хватило смелости…
Эндрю посмотрел на Джайлза. В его взгляде сквозило удивление, смешанное с восхищением.
— Не знаю, как смогла, Джайлз… Этого бы не сделала ни одна женщина, кроме Клер. Она ударила его по голове медным подсвечником и… Если бы она на этом остановилась…
— Если бы она остановилась, — сказал Джайлз, с трудом выговаривая слова, — Рейнсборо остался бы жив и совершил бы задуманное. Вероятнее всего, к концу сезона Клер умерла бы.
— Да, возможно, ты прав. Во всяком случае, она дважды стреляла в мужа, из его же дуэльных пистолетов.
Джайлз с ужасом смотрел на Эндрю. С одной стороны, он был счастлив, что Клер смогла защитить себя. Но с другой — ужасно представлять себе все детали того, что произошло.
— Она бы с удовольствием выстрелила в мужа еще раз, — с иронией сказал Эндрю, если бы знала, как перезарядить оружие. Клер до тех пор не верила в его смерть, пока Сабрина не спустилась вниз, не посмотрела на труп графа и не убедила ее.