Сладостный огонь
Шрифт:
— Можно пить помедленнее, — сказал Натан, наполняя бокал. — А можно разбавить виски водой.
— Сойдет и так, — с вызовом заявила девушка. Хантер пожал плечами:
— Как хотите. Это ваша голова. — Он поставил рядом с ней на пол графин со спиртным, а сам вернулся на свое место. Вытянув перед собой скрещенные ноги, он уставился на Лидию поверх краешка своего бокала.
— Не смотрите на меня так, — сказала она.
— Как это «так»?
Она прищурила глаза, сурово стиснула губы и подняла бокал до уровня своего носа. Несколько минут она пристально смотрела на него.
— Понятно, —
— Я чувствую себя дурочкой, — честно призналась Лидия. — Одно дело — быть дурочкой и совсем другое — когда тебя заставляют чувствовать это.
— Прошу прощения, — сказал он, садясь прямо и подбирая ноги. — Вы все-таки моя гостья. Я постараюсь не раздражать вас.
Его уступчивость согрела ее сердце. Или, может быть, стало тепло от виски? Она хихикнула.
Натан понял, что виски начинает действовать. Он принялся размышлять о том, как бы доставить свою гостью в особняк на Ноб-Хилл, не подняв на ноги весь дом.
— Вы были знакомы с мистером Муром до сегодняшнего вечера? — спросила Лидия, прервав его мысли.
Натан ничем не выдал своего удивления, только его серые глаза чуть прищурились.
— Почему вы спрашиваете?
— Из-за вашего акцента. Он очень похож на акцент мистера Мура. Вполне естественно, что здесь, в Сан-Франциско, вас, англичан, потянуло друг к другу.
— Вот как? Я об этом не подумал. Скажите, а мистер Мур говорил вам, из какой он части Англии?
Она кивнула, задев подбородком край бокала, отчего немного виски выплеснулось ей на руку. Лидия слизнула языком капельки и облизала губы. Расстроенная своей неловкостью, она не заметила, как, остановившись на ее влажных губах, потеплел взгляд Натана.
— Он из Лондона, — сказала она. — А вы откуда?
— Из Лондона… Это еще ничего не значит. Вы и представить себе не можете, насколько велик этот город.
— Хотелось бы мне когда-нибудь его увидеть, — мечтательно сказала она.
Натан мог бы сказать то же самое. Это было единственное место, куда он никогда не сможет вернуться. Без полного помилования от губернатора въезд в Англию был навсегда ему запрещен.
— Это невероятный город, — сказал он, вспоминая место своего рождения. — Волнующий, многолюдный. Шумный и грязный. С узкими кривыми улицами, по обе стороны которых стоят жилые дома, и с дворцами, окруженными самыми прекрасными в мире парками. Там соседствуют такая нищета и такое богатство, что трудно себе представить.
— То, о чем вы говорите, очень похоже на Сан-Франциско.
— Вот как? Да, возможно, кое в чем сходство есть. — Натан допил виски и поставил бокал на стол. — Лондон имеет многовековую историю. И нищета, и богатство там существовали при жизни нескольких поколений, и это вошло в плоть и кровь горожан. У них развилась некая покорность судьбе, чего нет в вашем городе, мисс Чедвик. Здесь богатство молодое, ему всего несколько десятков лет, и многие еще помнят его происхождение. Мужчины и женщины здесь стремятся к чему-то другому. Меня это восхищает.
— Правда? Признаюсь, я удивлена.
— В самом деле?
— Откуда вы знаете об этом, мистер Хантер? — воскликнула она,
— Он вас восхищает?
— Да… да, почему бы нет? Он не сдается под ударами судьбы. Он интересный человек…
— К тому же красивый.
Лидия покраснела, но почему бы не признать очевидное?
— Да, он красив. У него добрые глаза, чудесная улыбка, и он очень вежлив.
— Образец добродетели среди мужчин. Возмущенная насмешливым тоном, Лидия наморщила носик.
— Думайте что хотите. Но вам было бы неплохо поучиться у него манерам.
Поскольку было время, когда Натан и сам думал так же, он не мог упрекнуть Лидию в близорукости.
— Я непременно последую вашему совету, — сказал он, заметив, что ответ пришелся ей по душе.
Она снова окинула взглядом гостиную и покачала головой. Глаза у нее были огромные, как серебряные доллары. Может быть, ее удивляло, что она не дома.
— Похоже, вы уже опьянели, — заметил Хантер. — Каковы ощущения?
Девушка широко улыбнулась.
— Я получаю огромное удовольствие, — заявила она, старательно выговаривая каждый слог. — А вы?
— И не припомню, когда получал такое удовольствие.
Лидия наморщила лоб, пытаясь уловить смысл сказанного, потом, решив, что не стоит ломать голову, немного расслабилась и сказала:
— Знаете, как я на вас сегодня разозлилась?
— За что? — вежливо осведомился Натан, подумав, не предупредить ли Лидию, что алкоголь развязывает язык. Сомневаясь, что она прислушается к его предупреждению, он решил не делать этого.
— Я не хотела, чтобы вы выигрывали последнюю партию в покер. Мне кажется, вы об этом догадались.
— Догадался. Но что я мог сделать? Так уж выпали карты. Я выиграл бы, независимо от того, что было поставлено на Кон. Вам не следовало соглашаться на это. Сэмюел должен был позволить вам вежливо отказаться. Но вы согласились, надеясь, что выиграет Бригем Мур.
— У моего отца был фул. Помните? Я думала, что выиграет он.
— Возможно. Однако надеялись вы на то, что выиграет Бриг.
— Если вы это знали, то почему открыли свои карты? Могли бы просто сложить их. Выигрыш все равно пошел бы в пользу приюта.
— Вы в этом уверены?
— Конечно. — Лидия замолчала и сделала еще один большой глоток, подумав, что могла бы, пожалуй, даже пристраститься к шотландскому виски. — Не хотите ли вы сказать, что мистер Мур не удостоил бы меня чести?
Натану меньше всего хотелось говорить что-нибудь плохое о Бригеме. Это наверняка заставило бы ее броситься в объятия его старого приятеля. Он расстегнул пиджак и достал из жилетного кармана бумажку с ее именем. Держа ее между большим и указательным пальцами, он показал ее Лидии.