Сладостный плен

Кэссиди Карла

— Ты много думала о своей свадьбе?

Его голос вывел ее из сладостного забытья, словно ее окатили холодной водой во время крепкого сна.

— Да нет, — возразила она; пусть ее глупые фантазии останутся с ней. — Хотя каждый человек рано или поздно задумывается о своей свадьбе.

— Тогда, наверно, я исключение.

Анджела сухо улыбнулась.

— Меня это не удивляет. Ты неисправимый холостяк. — Она посмотрела на босса с любопытством. — Именно поэтому я не уверена, что ты сможешь справиться с ролью женатого

мужчины.

Хэнк поднял темную бровь, в голубых глазах сверкнул вызов.

— Ты меня недооцениваешь, Анджела. Ты сказала, что изучила меня за время работы, где же твоя проницательность? Тебе следовало убедиться, что я непременно добиваюсь поставленной цели. Вот и сейчас у меня цель — внушить Бруди, что я счастлив в браке. Положись на меня… я-то справлюсь. Ну, а ты?

— Тебе тоже следовало бы знать, что я всегда выполняю свою работу высокопрофессионально. Раз ты попросил меня «поработать» твоей женой, я и это сделаю.

Хэнк разразился громким смехом.

— Думаю, это будет потрясающая неделя.

Своим ироничным смехом он бросал ей вызов! Анджела наконец со всей ясностью поняла, какую большую глупость совершила, согласившись на безумную авантюру.

И все-таки в течение следующего часа они пришли к соглашению, что скажут Бруди и всем остальным. Медовый месяц они провели на Багамах, а отпуск — в Нью-Йорке; по вечерам в пятницу обычно играют в карты с другими молодыми парами, ну и тому подобное. Когда все основные пункты были обговорены, между ними воцарилась непринужденная тишина.

Утро, несмотря на прохладу, было приятным, дорога — пустынной и прямой, и Анджела не заметила, как задремала. Теперь Хэнк воспользовался возможностью, чтобы получше рассмотреть ее. Когда он приехал к ней домой и увидел в объятиях брата, с рассыпавшимися по плечам локонами, она показалась ему незнакомкой. Почему он раньше не замечал красоту ее длинных, густых, блестящих волос? Ее остроумие и задор?

Хэнк смотрел на свою секретаршу пристальным мужским взглядом, оценивая ее. Нет, она не сногсшибательная красавица, а обычная средняя девушка — с острым подбородком, длинноватым носом. Но это и к лучшему, по крайней мере можно быть спокойным за свою независимость. Именно! Неделя наверняка показалась бы невыносимой, если бы он провел ее в обществе красавицы.

Он еще раз поздравил себя с удачей. Выбрать на роль жены свою простушку секретаршу было гениально с его стороны, и ни один из них не примет игру всерьез.

Когда до Мустанга оставалось несколько миль, Анджела зашевелилась и открыла глаза.

— Эй, соня, — окликнул ее Хэнк. — Через десять минут мы приедем в Мустанг.

Девушка выпрямилась.

— Прости, что задремала, но в машине всегда укачивает. Очень приятно было вот так расслабиться. Ты замечательно ведешь машину.

— Я рад. Но мы забыли об этом, — он полез в карман, вытащил маленькую коробочку и протянул ей.

— Что

это? — спросила Анджела.

— Твое обручальное кольцо.

Она откинула крышечку и восхищенно воскликнула:

— О, оно прекрасно!

Хэнк кивнул.

— Оно принадлежало моей матери. Надень, я посмотрю.

— Кольцо немного великовато, но обещаю, что буду беречь его как зеницу ока.

Хэнк улыбнулся ей.

— Теперь ты официально моя, мы почти обручились.

— И все-таки это безумие, — сказала она, рассматривая кольцо с огромным бриллиантом, окруженным россыпью мелких в форме лепестков.

— Еще большим безумием было бы, если бы Бруди Робинсон вложил свои деньги в другую фирму. — Хэнк замолчал, стараясь вспомнить координаты, которые ему дал Бруди.

— Какой очаровательный городок! — воскликнула Анджела, когда они ехали по Мейн-стрит.

Хэнк кивнул. Взгляд девушки останавливался на старых, но привлекательных домиках, на аллеях, обсаженных деревьями, на всем, что напоминало остатки другой эпохи, которые выдержали испытание временем.

— Дом Бруди находится на другом конце города, — объяснил Хэнк. — Нервничаешь? — спросил он, заметив, что Анджела заерзала на сиденье.

— Немного, — ответила она и улыбнулась. — Ведь мне ни разу не доводилось быть замужем.

Ее улыбка озарила лицо, отвлекая внимание от неправильных черт и выделяя блеск глаз и ровные белоснежные зубы. Анджела стала почти красивой.

Они проехали весь город за несколько минут и свернули на узкую дорогу, ведущую к дому Бруди.

Даже без огромного указателя с надписью «Ранчо Робинсонов» Хэнк узнал бы его: большое стальное печенье украшало ворота.

— Бруди совсем не оригинален, — прошептал Хэнк, увидев дом приятеля.

— Боже мой, это ведь настоящий дворец! — воскликнула Анджела.

И в самом деле, двухэтажный особняк выглядел помпезно: передний фасад украшали массивные колонны, на балконах росли причудливые цветы. Чуть подальше виднелись дополнительные постройки, а еще дальше, на бесконечных пастбищах, паслись сотни коров джерсейской породы.

— Не слабо, — произнес Хэнк, припарковываясь напротив особняка.

Они вышли из машины, а хозяин дома уже встречал своих гостей. Анджела напоминала комок нервов, и Хэнк ободряюще улыбнулся ей.

— Не волнуйся и входи смелее в роль супруги, — мягко произнес он.

Бруди излучал самое радушное гостеприимство.

— Так вот какая у Хэнка жена! — воскликнул он, заключая Анджелу в объятия. — Пойдемте скорее в дом, я познакомлю вас с моей дражайшей половиной. Чемоданы занесут слуги.

Хэнк взял Анджелу за руку. Да, холодная как лед. Он улыбнулся ей, чтобы хоть как-то приободрить ее.

— Барбара! — проревел Бруди, стоило им войти в огромный холл. — Приехали первые гости. — Он улыбнулся обоим. — Остальные приедут чуть позже.