"Слава". Последний броненосец эпохи доцусимского судостроения. (1901-1917)
Шрифт:
55. В составе морских сил Рижского залива
Новый бросок в открытое море "Слава", навстречу подстерегавшим ее там германским подводным лодкам (они уже буквально начинали терроризировать русский флот в его водах), совершила 17-18 июля 1915 г. Операция ее перевода в Рижский залив была столь неожиданной и таинственной, что в подробностях многие авторы (даже участники войны С.Н. Тимирев и Г.К. Граф пишут об участии в прикрытии двух дредноутов) допускают разночтение. Точные данные содержат вахтенные журналы кораблей и прямые донесения руководившего операцией начальника бригады крейсеров М.К. Бахирева и встречавшего "Славу" в Ирбенском проливе начальника минной дивизии контр-адмирала П.Л. Трухачева (1867-1916).
Исчерпывавшее объяснение обстоятельств операции в примечаниях к книге Г. Ролльмана приводил Н.В. Новиков (1880-1957). По его сведениям, "Слава" 17/30 июля
На позициях между о. Готланд и Виндавой переход "Славы" обеспечивали английские подводные лодки Е1 и Е9, и на подходах к Рижскому заливу -две подводные лодки типа "Окунь". В столь же исчерпывавшей монографии А.В. Томашевича "Подводные лодки в операциях русского флота на Балтийском море в 1914- 1915 гг." (М., JL, 1939, с. 126-127) уточнялось, что русские лодки носили название "Аллигатор", "Дракон", "Кайман" (то есть были другого типа). Корабль с блеском выполнил поставленную перед ним стратегическую задачу – оставив Або-Оландский район на попечение "Цесаревича" и значительно увеличенных здесь сил обороны, возглавить защиту крайнего южного фланга передовой позиции – только еще формировавшиеся морские силы Рижского залива. На ходу исправляя едва ли не роковую ошибку Генмора, исключившего когда-то этот район из плана войны 1912 года, флот напрягал все силы, чтобы не допустить прорыва в залив германских крейсеров, миноносцев и подводных лодок.
С 1914 года переведенная сюда минная дивизия вместе с переданным в ее состав единственным современным эскадренным миноносцем "Новик" вела борьбу с осаждавшими вход в Ирбенский пролив германскими силами. Захватывающую эпопею этой каждодневной обороны с удивительной точностью отобразил убежденный патриот своего корабля – служивший на "Новике" старший лейтенант Г.К. Граф, издав книгу "На "Новике", вышедшую в 1922 г. в Мюнхене. Уточнить можно лишь обстоятельства. Бесценное приобретение истории составляет и великолепное исследование германского автора Г. Ролльмана. Эта книга вместе с работой Р. Фирле дает исчерпывающую картину боевых действий на Балтике в 1914 и 1915 гг. Наконец, война в Рижском заливе обстоятельно освещена в труде "Флот в мировой войне" (т. 1, М., 1964), а деятельность "Славы" в 1915 г. в статье И.Л. Бунича, помещенной в журнале "Гангут" (выпуск 6,1993, с.36-48).
В ней справедливо отмечается, что, в силу павшего на нее выбора, "Слава", в отличие от всех остальных линкоров, оказалась самым боевым кораблем, который действительно всю мощь своей артиллерии использовал в полной мере. Ко всему сказанному остается добавить немного. Во-первых, откомандирование "Славы" в Рижский залив не было, как это можно понять из знаменитого военного дневника И.И. Ренгартена, следствием глубоко обдуманной и хорошо подготовленной операции. Оно, скорее, явилось актом отчаяния, заставившего пойти на риск потери корабля. Исключение Рижского залива из первоначальных планов войны состоялось, как говорили участники событий ("Морской журнал". 1930 г. № 28, Прага, с. 9, письмо А. Щеглова), при деятельном участии А.В. Колчака, и в силу такого решения, несмотря на маневры флота в этом районе еще во времена И.А. Шестакова, углубление пролива Моонзунд не предусматривалось. Тем самым "Слава" в случае прорыва в залив превосходящих сил противника оказывалась под угрозой неминуемой гибели. Так власть уже в 1915 г. ставила "Славу" в положение крейсера "Варяг", заблокированного таким же образом в 1904 г. в ловушке Чемульпо.
Посылка "Славы" оказалась возможной лишь благодаря неимоверным усилиям "молодой школы" штаба флота А.А. Саковича (1885-?, в 1907-1908 гг. плавал на "Славе" и "Цесаревиче", в 1909-1910 гг.- на "Авроре"), И.И. Ренгартена и князя М.Б. Черкасского (1882-1918). Верные памяти и заветам своего безвременно скончавшегося 7 мая 1915 г. командующего Н.О. Эссена, они сумели преодолеть колебания нового командующего вице-адмирала В.А. Канина (1862-1927, Марсель), но встретили отчаянное сопротивление продолжавшего оставаться непробиваемым бюрократом начальника штаба Н.Ф. Григорьева(1873-1930, Ментон, Франция). Это сопротивление, по-видимому, и привело к тому, что операция "Славы" не получила поддержки и развития. "Слава" оказалась один на один с обступившими ее обстоятельствами и устарелой техникой, сохранившейся от доцусимского времени, не защищавшей людей рубкой и
Энергично проведенная операция перевода "Славы" оказалась столь своевременной, что успела на несколько дней опередить планировавшуюся немцами в глубокой тайне экспедицию для вторжения большими силами в Рижский залив. Целью операции в начале июля была поддержка наступления немецких войск на Ригу. Несколько раз согласовывавшаяся с принцем Генрихом (главнокомандующим флотом) и кайзером Вильгельмом II операция вылилась в грандиозную демонстрацию с использованием захваченной 25 апреля/1 мая Либавы и участием нескольких десятков кораблей, одно лишь перечисление которых в труде Г. Ролльмана (см. приложение на с. 30) заняло почти целую страницу. И тем не менее многое зависело от стойкости русской обороны. Задержка вторжения, соединенная с действием русских подводных лодок, могла сильно поколебать германскую решимость продолжать операцию. Много зависело и от успехов подводных лодок, которые, благодаря "Славе", получали возможность охотиться в море за наводнившими его кораблями германской армады. С еще большей уверенностью об ином повороте событий можно было бы говорить в случае, если бы русское командование и министр И.К. Григорович озаботились бы своевременным углублением Моонзунда.
Но обстоятельства сложились совсем иначе. Фактор внезапности, который мог обеспечить проход канала в Моонзунде (тогда не исключался бы и временный ввод в залив дредноутов), теперь отсутствовал: немцы с захваченного к тому времени Михайловского маяка засекли появление "Славы" в заливе и могли с прежней уверенностью разворачивать свою операцию.
Эту операцию немцы, по всей видимости, рассматривали как репетицию вторжения в Финский залив с форсированием центрального минного заграждения. С достойными заимствования методичностью, изобретательностью и основательностью немцы привели в действие свой план. Новшеством было применение катеров-тральщиков, транспортировавшихся на специально оборудованных судах-носителях. Эти моторные тральщики вместе с тральщиками традиционных типов с устрашающей методичностью начали "выстригать" своими тралами проход для кораблей прорыва. Потери под огнем русских кораблей немцев не смущали. Да и оказались они не столь впечатляющими, как это представлялось на зимних тактических играх. Тральщики упорно продолжали свое дело. Неожиданностью оказался и весьма меткий, что было особенно скверно, осуществлявшийся с запредельной для "Славы" дистанции, огонь германских додредноутов. Они стреляли и попадали с расстояния более 100 кб., "Слава" же могла "бросить" свои снаряды не далее, как на 78-80 кб.
Вопреки всем законам науки, "Брауншвейг" и "Эльзас" из своих 240-мм пушек стреляли на расстояние более дальнее, чем это удавалось "Славе", имевшей, казалось бы, более мощные и дальнобойные 305-мм пушки. О 152-мм пушках, из которых по довоенной науке и полагалось расстреливать тральщики, и говорить не приходилось. Несколько очередных метких залпов с немецкой стороны заставили "Славу" отойти на безопасное расстояние. Тральщики же получили возможность безнаказанно продолжать свою работу. Унизительная и, казалось бы, давно и уверенно изжитая ситуация с броненосцем "Император Николай I", который, имея 12-дм пушки с дальностью стрельбы 51 каб., не мог отвечать из них на расстояния, с которых, окружив остатки русской эскадры 15 мая 1905 г., японцы начали ее безнаказанно расстреливать. С удручающей непреложностью вдруг обнаружилось, что высокая выучка корабля и образцовое исполнение его экипажем своего долга бессильны восполнить несовершенство данного ему оружия. Нежданный, давно, казалось бы, забытый призрак Цусимы, во всей своей неприглядности восстал из вод Рижского залива.
Так бюрократия еще раз предала "Славу", которая, подняв на стеньгах андреевские флаги, тщетно пыталась вести бой, но каждый раз под новым залпом методично громивших ее "Брауншвейгов" должна была еще и еще раз отступать. Это сбивало стрельбу, немцам начинало казаться, что она на огонь не отвечает. Г. Ролльман в своей работе позволил даже сделать такое нелепое предположение, что, может быть, артиллерия на "Славе" вообще была снята. Чтобы позволить пушкам "доставать противника, на "Славе" прибегли к крайнему средству – увеличили угол возвышения орудий креном, за счет заполнения бортовых отсеков до 3°. Но и этот неудобный для маневрирования и опасный для корабля (обнажалась подводная часть корпуса) способ не позволял сравняться с немцами в дальности стрельбы – прибавка получалась лишь около 7 каб. Так методично отодвигая "Славу" в глубь Рижского залива, "Брауншвейги", следуя за тральщиками, уже к полудню 26 июля вошли в протраленный 500-метровый ширины проход. И все же героическое сопротивление "Славы", поддерживавших ее канонерских лодок, миноносцев и морской авиации сорвало план немцев.