"Слава". Последний броненосец эпохи доцусимского судостроения. (1901-1917)
Шрифт:
На представленный же Н.Г. Рейном '‘наводящий" вопрос: ‘'не достаточны ли длина судна и дымовые трубы для точного определения курса и курсового угла" – собравшиеся командиры дружно отвечали утвердительно: "Длина и трубы дадут достаточную точность и возможность определять необходимые данные", – говорилось в записке командира "Андрея Первозванного". К тому же, как говорилось в протоколе заседания комиссии, "собственно мачты ниже труб, и все, что было возможно, с них уже снято". Замена мачт нарушит радиосвязь, установку прожекторов, изменит девиацию, потребует больших переделок в надстройках.
Общим нежеланию и неготовности к каким-либо существенным переделкам, не говоря уже о кардинальной
Теперь же – с увеличением разрушительного действия современных взрывчатых веществ повторение на "Славе" ситуации, бывшей на "Цесаревиче", может обернуться заклиниванием смежных башен. Кроме того, высокий рангоут "Славы" и "Цесаревича", который, в отличие от "Андрея Первозванного" и "Павла", остается не укороченным, будет выдавать из-за горизонта присутствие эскадры. "Для жизни корабля мачты совсем не нужны", – считал О.О. Рихтер. А потому переднюю мачту он предлагал снять полностью, и вместо нее установить "легкую невысокую с марсом, где устроить пост для наблюдения за подводными лодками". Против ликвидации грот-мачты, от которой комиссия предлагала оставить лишь опору для такелажа грузовой стрелы, О.О. Рихтер, понятно, не возражал.
По оценке участвовавшего в работе комиссии корабельного инженера Свеаборгского порта штабс-капитана А.Е. Комарова (1887-?), единственный имеющийся 50-тонный кран мог эти работы на "Славе" и "Цесаревиче" выполнить при срезании мачт (его стрела была их короче) по частям, отпуская срезанные части особым приспособлением вниз. Работа могла стоит 10000 руб. и занять от 1,5 до 2 месяцев. Эти работы готов был выполнить Гельсингфорский мостостроительный завод. Правда, он не имел крана, но его, по мнению О.О. Рихтера, могла заменить стрела, установленная и раскрепленная непосредственно на льду.
Кардинальное решение проблемы предлагал приглашенный на заседание комиссии флагманский инженер-механик бригады капитан 1 ранга П.Д. Блинов (1869-?). По его вписанному в протокол отдельному мнению, мачты на кораблях следовало теперь же ликвидировать.
Но все эти весомые, казалось бы, тактические доводы не поколебали твердого нежелания председателя комиссии допускать на кораблях какие-либо значительные переделки. С мнением командира "Славы" он был "не вполне согласен". Заклинивание башен казалось ему "маловероятным". Для этого случая "имеется множество более отрицательных неустранимых причин". Предлагаемые серьезные переделки (уж коль скоро их за восемь лет не собрались осуществить) во время войны он считал недопустимыми. Для этих работ (речь была, видимо, о "Славе") лучше "воспользоваться временем после войны", если корабль доживет. "Конечно, завод рад сделать работу, но она выведет надолго корабль из строя". Снятие мачт теперь, особенно при отсутствии крана, он считал "легкомысленным". Что же касается установки стрел на льду, добавлял он, то это "выше моего воображения".
С еще большим сарказмом отозвался бы он, наверное, об общеизвестном в морской практике способе "выморозки" кораблей для ремонта их корпусов во льдах. Приемы этой выморозки, без сомнения, позволяли нарастить необходимую толшину льда для установки стрелы.
Смелое решение командира О.О. Рихтера осталось неосуществленным, очередной шанс приблизить "Славу"
Никто, видимо, уже не вспоминал о намерениях заменить 75-мм и 6-дм пушки на 102- и 120-мм (или, может быть, на уже освоенные 130-мм) и заделке 75-мм казематов. Несбыточной мечтой представлялось даже вполне, казалось бы, реальное и вызванное потребностями войны укорочение мачт на "Славе". Министерство явно пребывало в состоянии того, по выражению Н.О. Эссена, "затмения", которое не позволяло Р.Н. Вирену в 1904 г., принявшему командование отрядом броненосцев и крейсеров, решиться на прорыв из Порт-Артура с еще сохранившимися кораблями.
Подтвердив свою принадлежность к тогдашним "пещерным адмиралам", И.К. Григорович в записях дневника 1915г. открещивается от всякого отношения к военным действиям. Словно забыв о собственной предвоенной деятельности по сооружению большого флота и воспитанию его личного состава, имея чин полного адмирала, министр теперь почему-то избрал позицию чиновника, который ходом войны не интересуется и мнение о ней не высказывает. Он сам содержание дневника ограничил рассказом лишь "о тех мерах обороны, которое министерство принимает к возможному исполнению по представлению командующего флотом, а также и о тех, которые докладывает мне Генеральный штаб, что вызывается действительной необходимостью и предусмотрительностью". Ни словом не касался он попыток флота спасти "Магдебург".
В своей странной избирательности освещения событий он вспоминает лишь о пушках, снятых с "Магдебурга", и их применении для обороны Моонзундской минной позиции. Поразительна неосведомленность адмирала даже о месте крушения "Магдебурга", которое по его записям произошло будто прямо под Гельсингфорсом "у Эренсгрунда" (то есть в 12 милях от главной базы, а не у островов Оденсхольм!).
Нелепые, позорные для флота, Генмора и всего ведомства катастрофы с крейсером "Паллада" и заградителем "Енисей", адмирал бесстрастно записывает в разряд "неизбежных потерь". Тщетно искать в дневнике объяснение гибели со всем экипажем 22 мая 1915 г. заградителя "Енисей" хотя, как говорят документы, адмирал об этой катастрофе (в которой также была доля его вины) лично докладывал императору. Нет ни кого упоминания и о вторжении немцев в Рижский залив, о скандально малой дальнобойности орудий "Славы", о гибели кораблей. Все эти неприятные для министра события просто отбрасываются.
Свои препоны умела делать и бюрократия "на местах". Извечное противостояние "флота" и "берега", сыгравшее роковую роль в войне 1904-1905 гг., нередко проявлялось и в мировой войне на Балтике. Из документов видно, как портовая бюрократия в Ревеле сумела лучшие катера для разъездов распределить по чиновным должностям порта, но не находила их для бригады крейсеров. Известна эпопея с устройством плавучей базы для минной дивизии, когда даже ее начальнику флигель- адъютанту М.А. Кедрову не удалось преодолеть сопротивление бюрократии.