Слава. Возрождение
Шрифт:
– Кхе-кхе… – Слава поперхнулся, получив этот выплеск мысли Шаргиона, а Лера встала и похлопала его по спине:
– Слав, ты чего? Подавился, что ли?
Слава отдышался, поднял голову и, обнаружив перед собой сосок левой груди Леры, чмокнул его губами, отчего жена поежилась и покрылась мурашками:
– Ну-ну! Не возбуждай меня без нужды! Что с тобой случилось? У тебя глаза стали пустыми, и ты застыл как статуя!
– Я тут с Шарги беседую… Говорит, что расстраивается оттого, что, когда мы занимаемся сексом, я закрываюсь от него и он почти меня не слышит… и не чувствует. А ему хочется вместе со мной хорошенько тебя
– Это что, он все слышит, и чувствует, и видит? – с трудом выговорила Хагра. – Вот эта здоровенная штукенция?
– Эй-эй! Не штукенция, а Шаргион! – сердито кинул Слава. – Он, кстати, поумнее тебя. А то, что чего-то не понимает, – не надо забывать, что он не человек.
– Не знаю… – протянула Лера. – Я теперь в постели с тобой буду все время думать, что за нами кто-то подглядывает…
– А меня это возбуждает! – заблестела глазами Хагра. – Целый корабль! Я трахаюсь не только со Славой, а с громадным кораблем! Я чуть сейчас не кончила – так возбудилась.
– Хм… – протянула Лера. – Меня, кстати, тоже возбуждает эта мысль… сама не знаю почему.
– Эксгибиционистки вы, вот почему, – проворчал Слава. – Мне, например, не очень-то нравится, когда кто-то за мной в это время подглядывает. Мне кажется, что я сразу остыну…
– Прямо уж… не замечала за тобой такого. Сколько раз были рядом, и ты как-то не особо обращал внимания на то, что я смотрю, как вы с Лерой развлекаетесь во всех позах. Или, когда ты со мной и Лера на нас смотрит. Скорее наоборот – тебя это возбуждало! Так что не ври.
– Вы – другое дело, вы обе участвовали в процессе. Вы – партнерши. Но когда за тобой наблюдает твой брат… представили? Вот представь, Лер: ты стоишь на коленях, я сзади, ты вот-вот кончишь, поднимаешь голову – а тут Коля стоит и говорит тебе: «Давай, давай, я тоже хочу почувствовать, как ты кончаешь!» Представила? Вот то-то же… А тут все гораздо сложнее: я чувствую его, а он чувствует меня.
– М-да… Я как-то над этим не задумывалась, – призналась Лера. – Ладно, решай сам, что делать… я-то не против, если с нами в постели окажется еще и Шаргион. – Она хихикнула. – А вот как тебе это… Кстати, тебе не кажется, что мы не вовремя затеяли этот разговор о групповухах с участием звездолетов и малых планет? Может, сосредоточимся на избиении младенцев и закалывании агнцев?
– Я, что ли, начал? Это Шаргион, как обычно, вздумал расспрашивать в самый «нужный» момент времени. Если бы ты знала, сколько раз и в каких обстоятельствах он меня принимался расспрашивать и О ЧЕМ, ты бы просто обалдела. Например, почему у тебя две выпуклости в верхней половине тела и почему ты их сжимаешь, когда сидишь на мне? Почему Хагра визжит, как поросенок, на весь корабль, а ты похрюкиваешь и стонешь? И почему вы прошлой ночью в душевой чего-то искали друг на друге, ползая, как насекомые…
– Скотина! – покраснела Лера. – Может, он еще и в унитаз заглядывает?
– Зачем? Он и есть – унитаз, кровать, стены и потолок. Он видит ВСЕ, что тут делается, и слышит все. Он может мгновенно сделать анализ ваших выделений и сказать, что вы совершенно здоровы, а вот Хагра уже беременна. Ты, похоже, не позволяешь себе беременеть, потому и небеременна. А твоя подружка мечтает о беременности, и организм сразу отреагировал. Так
– Есть, капитан! – Лера нарочито серьезно приложила руку к голове и вытянулась «во фрунт», отчего ее груди поднялись торчком, и Слава, махнув рукой, отвернулся, чтобы не впадать во грех. Девчонки в корабле ходили так, как Лера привыкла ходить во все времена, с того момента, как они начали свою жизнь меж звезд, – только шорты и больше ничего.
Слава подошел к краю шлюза, постоял на пороге, глядя вниз, потом, раскрыв руки, как крылья, ухнул вниз, к поверхности планеты, видевшейся в трех километрах внизу.
Корабль отлетел довольно далеко, не было видно ни города, ни океана – по прикидке, километров на пятьдесят, не меньше.
Воздух свистел, обтекая голое тело, и Слава уже хотел было подцепить себя гравитационной волной, когда ему в голову пришла шальная мысль: почему бы еще не проверить способность к метаморфозам?
Его тело как будто бы заскрипело и выделило из спины громадные, сложенные в сверток, кожистые крылья – такие он видел у птеродактиля. Его ноги изменились, срослись и превратились в длинный хвост, оканчивающийся чем-то вроде самолетного стабилизатора.
Слава распахнул крылья, останавливая падение, и чуть не задохнулся от удара, который они испытали, едва не сломавшись от встречного потока воздуха. Он не учел, что падал свободно уже километра полтора-два, так что набрал вполне приличную скорость.
После раскрытия крыльев скорость падения замедлилась почти до нуля – он скользил по воздуху в сторону города, как громадный планер. Со стороны, вероятно, это было дикое зрелище, он выглядел как нечто среднее между драконом и человеком – человеческое тело в шортах, вросших в тело, человеческая голова, вместо ног – длинный хвост с лопастями на конце, на спине – огромные крылья, плавно несущие его к заданной цели.
Слава попробовал взмахнуть ими и чуть не сорвался в штопор: не такое, оказывается, это простое дело – летать по воздуху на крыльях! Он не стал брать скутер – где гарантия, что Мудрые не могут его отследить? Шаргион скутеры видит своими гравитационными локаторами, любой корабль, который летает в межзвездном пространстве и в атмосфере планеты, – тоже бы увидел. А вдруг Мудрые поставили какие-нибудь системы наблюдения за воздухом и пустят ракеты, ориентируя их на работающий антигравитационный двигатель? «Умные» ракеты как раз для этого и были предназначены.