Славные времена
Шрифт:
Без лишних слов они с двух сторон подошли в постели. Кирмон взял Калилу за руку — и сразу отпустил её, опустив голову. Альта положила обе ладони на живот Калилы — и сразу убрала их, и с ужасом посмотрела на меня. Всё было понятно без слов.
— Опоздали, — наконец, с хрипением в голосе сказала Альта. Она повернулась ко мне и со своей чудовищной силой схватила за плечи и притянула к себе. Бесполезно было с ней бороться. Её глаза с вертикальными зрачками, полные слез, заглянули в мои.
— Зачем ты не вызвал меня луну назад?! — с тоской прошептала Альта. — Я бы смогла бы что-нибудь сделать. А теперь мы одни с тобой
Она прижала мою голову к своему твердому как камень плечу и заплакала.
Утром за нашим траурным столом сидели отец, я, мой брат-корнет, прискакавший утром из кавалерийского училища, наш семейный врач, лучшие врачи страны — архимаги Саброз и Деларюс, и два дракона — Кирмон и Альта. Священник нашего Дома прочел последнюю молитву за душу усопшей, мы выпили вина — и он покинул нас, уйдя молиться над телом Калилы. Нам же предстоял тяжелый разговор.
— Что, собственно, произошло? — устало спросил мой отец.
— Все шло очень хорошо, — растерянно сказал наш врач, — и вдруг всё сразу словно взорвалось в ее внутренних органах. Они были словно моментально отравлены. Ее тело оказалось под атакой неизвестного мне заклинания.
— В ней было заложено заклинание отдаленного действия, — сказал Деларюс. — Я уже видел такие вещи. В решительный момент родов оно должно было убить ее и ребенка. А вот откуда оно — я еще не знаю. Спасти ребенка мы смогли чудом. Судя по всему, на девушке было сильное заклинание общего здоровья, замедлившее процесс умирания. Так ведь?
Он посмотрел на нашего врача, но тут раздался голос Альты:
— Я наложила его несколько лун назад, когда увидела, что она беременна. Это драконье заклинание, очень сильное. Но оно не справилось.
— Потому что смертельное заклинание тоже было драконье, — холодно сказал Кирмон. — Его накладывали из драконьего амулета. Но это делали не драконы.
— И кто же это делал? — нервно дернув головой, спросил отец.
— Во всем мире сейчас драконьи амулеты есть у пяти человек, — продолжал Кирмон. — Четверо носят их по разрешению Великого Дракона — это вы, Сергер и еще двое близких нам людей на Южном континенте. Эти амулеты защитные. И только у архимага Прекора есть наступательные амулеты, захваченные им во время Драконьей войны, точнее, снятые им с убитых магов и драконов. Могу добавить, что заклинание, судя по остаточным эманациям, было наложено шесть лет назад.
— Насколько я знаю, Калила бежала в изгнание пять лет назад, — устало сказал я.
— Значит, Прекор обрек твою жену на будущую смерть за год до начала гонений на ее семью, — сказал Кирмон. — Многозначительный факт. Если об этом узнают дворяне Таронии… Интересно, он сделал это по приказу короля, или сам решил?
— Иностранная политика, — проворчал старый архимаг Саброз, снимая ткань со своей белой бороды. — Казни дворян, тайные убийства наследников, отравления их жен и детей, грабеж имущества родов… Бедная девочка… А Прекор — ничтожество с драконьими амулетами, позор магов.
— Прекор — один из самых опасных людей на континенте, — сказал Деларюс. — Без него король Таронии не смог бы так давить на свое дворянство. Он и сам-то не образец порядочного политика, а на пару с Прекором… Мы расположены далеко от них, но они сейчас в союзе с империей. Формально — он наш противник.
— Кстати, — вдруг сказал Кирмон, — мы
Некоторое время отец молчал, затем поднял голову, как всегда, когда он должен был принять решение.
— Так кто отвечает за смерть моей невестки — король или архимаг? — сурово спросил он.
Все молчали. Ответ на вопрос указал бы, кого мы возьмем на прицел нашей мести. Но я уже все решил за себя.
— Сейчас это неважно, — спокойно сказал я. — Они умрут оба.
Архимаги переглянулись. Отец с беспокойством посмотрел на меня, а Кирмон поспешно сказал:
— Только не спеши, прошу тебя. Надо дождаться конца войны, еще выждать какое-то время… Удар должен быть неожиданным и успешным. Ваши кладбища полны молодыми смельчаками, которые атаковали без подготовки и плана. Главное — уничтожить Прекора. Мы сами не можем сделать это. Война с ним может стоить жизней драконов, и много, очень много жизней людей, чего мы не желаем. Столица Родонии сгорит в этой войне. Но если Прекора не станет, тогда король тоже не устоит. Поскольку Родония — союзник империи, ваш король охотно закроет глаза на ваше участие в этом деле. С вашей стороны это будет просто семейная месть. Все будет законно.
Альта при этих словах подняла голову и посмотрела прямо на меня. Я прекрасно понял ее взгляд.
— Не забывай, — продолжал Кирмон, — как воин ты хорош, но этого мало. Нужна магия. Ты должен стать для этой мести сильным магом.
Отец нахмурился — он всегда хотел, чтобы я остался наследником графства. Но я сказал:
— Да, я стану магом.
Альта накрыла мою ладонь своей горячей ладонью.
— Я буду с тобой, — шепнула она. — Я научу тебя всему, что знаю.
Я погладил ее по руке. Слезы стояли у нас обоих в горле. "Она так любила мою Калилу" — подумал я.
— Я поддержу тебя во всем, — с другой стороны сказал ломающимся юношеским баском все время молчавший брат. — Не беспокойся — я буду стоять за тобой.
Он обнял меня за плечи. Меня тронул его порыв. Брат еще не понял, что такое решение семьи сделает его человеком, отвечающим за графство всю свою жизнь. Веселая военная жизнь, карьера при дворе — его мечты не смогут исполниться.
Мой отец молчал. Невозможно было прочесть мысли на его усталом, угрюмом лице. Я понял, что он примет решение позже, чтобы не втягивать посторонних в наши дела. Но я мог бы предсказать это решение.
8. СНОВА В ШКОЛУ
Мы прибыли на парадное построение в центр столицы за час до начала.
В новых мундирах, выбритые и увешанные медалями, мои абордажники выглядели молодцами. Стоя за их рядами, принявшими команду 'Вольно', я не без ехидства улыбался, вспоминая подробности уголовных дел этих героев. Разбойники, убийцы, отчаянные буяны — кого только не было в моей команде! Только насильников не было — этих мы не брали в бой.
Но в конце концов высшие командиры оказались правы. Рискованное предприятие удалось: из уголовников сделали военных моряков. Все негодные к службе просто попали обратно в камеру смертников.