Славься, Темная Властительница!
Шрифт:
— Вот вы где! — на лице мэра отражалась высшая степень паники. — Моя госпожа, наконец-то. Я хотел отправить гонца, но, похоже, что они все разбежались. У нас проблемы.
— Да, проблемы. Стоп. Какие ещё проблемы?
— Еды осталось всего на неделю. Бандиты. Орки. Эпидемия грифоньего гриппа. Мусор на улицах. Мне продолжить?
— Не стоит, — из груди героини вырвался тяжёлый вздох, — просто соберите всех на площади.
Над городом разносился звон набата. От многочисленных людей уже рябило в глазах, но они всё продолжали стекаться к площади. На многих физиономиях читалось недовольство.
Мизори взирала на человеческое море с небольшой трибуны. Когда-то здесь был эшафот, но после смерти Ледяного Властелина виселицы разобрали на карусели, а из плахи сделали летний столик. Чуть поодаль стояла статуя, воздвигнутая в честь неё. Вернее, не воздвигнутая. Кто-то снял голову Тёмного Повелителя и приделал на её место деревянное изображение её лица. Глядя на эти инженерные сооружения, бывшая странница не могла отделаться от мысли, что королевство ей досталось отнюдь не самое лучшее. По трибуне взад-вперёд бегал мэр, призывая сограждан к порядку.
— А теперь наша прекрасная королева скажет нам что-то важное.
Голоса стихли, на лицах застыло любопытство.
Она вышла в центр помоста. Чувство неловкости, вызванное нахождением под сотнями взглядов, заставляло коленки трястись. «Надо было привести себя в порядок», — подумала девушка, вспоминая, что не мылась чёрт знает сколько времени, не говоря об одежде и макияже.
— Мои верноподданные, — голос слегка дрожал, выдавая нерешительность. Язык заплетался. — Мы с вами сегодня вместе собрались, и это... хорошо. Нас ждёт счастливое будущее, в котором все будут счастливы. Но это не значит, что можно громить замок потому, что в нём я теперь живу. И казна, она тоже нужна, чтобы нанимать герольдов и массажистов... Вперёд к свету!
Во всеобщей тишине раздались аплодисменты мэра, которые не сразу, но были подхвачены толпой.
— А значит, — героиня слегка приободрилась, — вы вернёте всё взятое в замке на место, включая деньги.
На этот раз не хлопал никто.
— Чего молчите? Если не будет денег, то как мы будем жить?
— А вы поищите где-нибудь, — послышалось из толпы.
— Там должен быть тайник. Я в книжке читал.
— Продайте что-нибудь ненужное.
— Нападите на кого-нибудь.
— Я не могу ни на кого напасть! У меня нет армии, — прошипела Торвальд. — Значит так. Сейчас я закрою глаза и досчитаю до ста, а когда открою, золото будет вот на этом столике.
И, зажмурившись, волшебница принялась считать:
— Один… Два… Три…
...
— Девяносто девять… Сто.
Когда королева открыла глаза, золота на столике не было. Как не было и самого столика, и людей вокруг. Только мэр с виноватым лицом стоял чуть поодаль.
— Я хотел передать вам список проблем, требующих безотлагательного решения, — пискнул толстячок, и, сунув ей в руки бумажку, скрылся в переулке.
====== Госпожа Метёлка. Часть третья ======
В замок Мизори вернулась злой, голодной и разбитой. Бросила взгляд на трон. Пальцы рефлекторно сжались в кулак, который вскоре загорелся ярким голубым светом.
— Жалкий планктон!!! — молния ударила в невинное сидение, разойдясь по округе
И действительно, хотя в некоторых местах кресло и оплавилось, а обивка вообще начисто сгорела, сам трон по-прежнему возвышался на своём постаменте.
— Это символ власти, — сверху послышался знакомый голос, — он должен быть надёжным. Золото — слишком мягкий металл.
— К тому же дорогой, — усмехнулась воительница, присаживаясь на ступеньку. — Всё было, как ты и предсказывал. Я облажалась. Облажалась по всем пунктам.
— И даже не представляешь, насколько, — филин переместился на спинку кресла. — Вышла с неподготовленной речью в народ, выдвинула идиотское требование, а главное — закрыла глаза во время выступления. Ты хоть представляешь, что сделала?
— Да, я так ничего и не получила.
— И это большая удача. Потому что если в следующий раз учинишь такое, получишь десяток стрел в грудь и пару кинжалов в спину.
— Какая забота. Теперь меня жалеют дьявольские птицы, — усмехнулась девушка, всерьёз задумавшись, а не поджарить ли этого надоеду?
— Ты до сих пор не поняла одну вещь, — продолжал гнуть своё филин. — То, что я работал на короля, вовсе не делает меня твоим врагом. Так или иначе, вся страна на него работала. «Дьявольский повар» пёк ему «дьявольские пироги», «дьявольский конюх» седлал «дьявольских лошадей», а «дьявольский садовник» стриг «дьявольский газон».
— Но у них не было выбора. Здесь их земля. Не могли же они всё бросить?
Жёлтые глаза филина округлились до невероятных размеров.
— Чёрт. Прости, до меня не сразу дошло, — Мизори вспомнила рассказ Гуама. Всё правильно! Он пережил пятнадцать правителей, но служил им не потому, что был героем или злодеем. Просто замок был его домом.
В мозгу завертелись шальные мысли. Странница вспоминала свои былые приключения. Пещеры, склепы, леса. А что если все эти крысы, пауки, летучие мыши и кролики не были врагами, а всего лишь защищали свои логова?
Впрочем, птица и не думала сердиться. За свою долгую и нелёгкую жизнь Латокинт повидал немало сложных характеров. А у этой девушки были смягчающие обстоятельства, начиная от возраста и завершая профессией. В отличие от волшебников, с их педантичным следованием букве магической науки, колдуны черпали силу из собственных эмоций. Это неизменно накладывало свой отпечаток на психику чародеев. Они были порывистыми, шумными, страстными. Резкие перепады настроения происходили по поводу и без повода, гнев сменялся милостью, любовь — ненавистью, радость — грустью. Сейчас Мизори было грустно, и он её прекрасно понимал.
— Завтра уже послезавтра, а я до сих пор ничего не сделала, — продолжала сокрушаться властительница. — Теперь меня совсем перестанут уважать.
— Вот только не надо ныть, — бывший министр слетел со своего насеста и опустился рядом с королевой. Переборов в себе чувство гордости, филин состроил смешную рожицу и громко «ухнул», выжимая из девушки улыбку. — От твоего нытья проблем меньше не станет.
— А что мне делать-то? Даже если я придумаю указ, то не смогу его объявить без герольда.