Славяне и их соседи в конце I тысячелетия до н.э. - первой половине I тысячелетия н. э.
Шрифт:
Самой ранней кельтской вещью из советского Закарпатья может быть короткий меч с иксовидной рукоятью, найденный в Галиш-Ловачке (табл. XXV, 2). Такие мечи, зачастую украшенные бронзовой человеческой головкой, характерны еще для Латена А (Godlowski К., 1977, tab. I, 6, 11). Впрочем, спорадически они встречаются на всем протяжении существования культуры вплоть до позднего Латена. Поздние, вероятно, имели уже не боевое, а культурное назначение (Duval P.-М., 1977, fig. 187; 188, p. 182; Megaw J.V.С., 1970, fig. 228; 229).
Второй меч из Галиш-Ловачки, сохранность которого позволяет определить тип (табл. XXV, 7), относится к Латену В2 и С1. У него слабоизогнутая треугольная гарда, клинок без сложной профилировки и с плавносужающимся острием — тип 1 по классификации 3. Возьняка (Wozniak Z., 1974, s. 87, fig. 7, 1; Bujna J., 1982, fig. 5, 44, 49).
Среди
Трудно с достаточной определенностью датировать псалии из Галиш-Ловачки (табл. XXV, 14). С одной стороны, они по форме повторяют скифские архаического периода. С другой стороны, в южных областях латенской культуры дуговидные псалии с шишечками на концах и двумя отверстиями на восьмерковидном расширении в середине встречаются на памятниках Латена С2 и D. Они известны в материалах оппидумов Манхинг, Страдоницы, в кельтских погребениях Трансильвании и Шампани, на поселениях в Румынии и Болгарии (Каспарова К.В., 1981, с. 73, рис. 9).
Кельты широко пользовались колесницами, использовали их и в военном деле. Различные детали колесниц, в том числе чеки, удерживающие колеса на оси, встречаются достаточно часто в латенской культуре. Роскошный вариант их в стиле «чеширского кота» найден, например, в Мезеке в Болгарии (Duval Р.-М., 1977, fig. 103). Комплекс, по всей вероятности, относится ко времени оккупации Фракии кельтами в 280–212 гг. до н. э., т. е. соответствует ступени В2Ь. Более простые чеки из Трансильвании и Венгрии 3. Возьняк датировал ступенями В2 и С (Wozniak Z., 1974, s. 55, fig. 4; 5; 6). Так же, вероятно, следует датировать и находки из Закарпатья (табл. XXV, 16) (Бiдзiля В.I., 1971, рис. 17, 1–3; Еременко В.Е., 1986, с. 12).
Бронзовые и железные «рубчатые» или «гусеничные» браслеты, представленные в Галиш-Ловачке (табл. XXVI, 20, 21), характерны для всего горизонта Духцов-Мюнзинген, включая и его позднюю, «выклинивающуюся» часть (Kruta V., 1979, fig. 1). Корреляционные таблицы И. Буйны демонстрируют, что в Карпатской котловине появляются они на рубеже ступеней B1 и В2а и иногда сочетаются и с вещами переходной ступени В2/С1 (Bujna J., 1982, Abb. 2, 9). Браслеты с тройными выступами-шишечками (табл. XXVI, 22) тоже появляются на рубеже Латена B1 и В2 (Еременко В.Е., 1986, с. 12; Maric Z., 1963, tab. II, 20; Wozniak Z., 1974, s. 42; Kruta V., 1979, fig. 1, 81, 106), но существует очень долго, в других культурах — вплоть до первых веков нашей эры (Зубарь В.М., 1982, с. 95, 96). Чрезвычайно характерным элементом юго-восточного ареала латенской культуры являются бронзовые браслеты из полых полусфер, скрепленных шарнирами. Их иногда считают ножными. Один такой браслет происходит из Галиш-Ловачки (табл. XXVI, 19), деталь второго — из клада в Малой Бега ни. Оба представляют поздние варианты этого типа украшений — из трех-четырех очень крупных звеньев. По И. Буйне, они появляются на ступени В2/С1 и существуют на протяжении всей ступени С1 (Bujna J., 1982, Abb. 2, 28), т. e. от последней четверти III приблизительно до середины II в. до н. э. О существовании их вплоть до начала ступени С2 свидетельствует и сочетание обломка такого браслета с гладким стеклянным в кладе из Малой Бегани.
Важным хронологическим индикатором являются и браслеты из сапропелита. Фрагменты их происходят из Галиш-Ловачки и поселения Ративцы. В Карпатской котловине самые ранние из них фиксируются в комплексах ступени В2b, а самые поздние — с вещами ступени G1b, когда их вытесняют стеклянные браслеты (Bujna J., 1982, Abb. 2, 20). Более всего они характерны для ступени В2/С1. Гладкий браслет из светло-голубого прозрачного стекла найден в кладе из Малой
Хорошие основания для датировки дает комплекс погребения кургана XI в Куштановице. Здесь, кроме сероглиняного гончарного кельтского сосуда (табл. XXVIII, 5) и поясного крючка, найдены три фибулы раннелатенской схемы. Одна из них, проволочная с арковидной спинкой, крупными завитками пружины и большим шаром на конце ножки, относится к категории так называемых фибул с шаром (табл. XXVI, 2). Это типологическое звено, следующее за духцовскими фибулами (Filip J., 1956, s. 104–107). В корреляционных таблицах И. Буйны такие фибулы выступают в комплексах ступени В2b, т. е. где-то между 280–225 гг. до н. э. Вторая фибула из Куштановицы — мюнзингенская (табл. XXVI, 7). Но вместо кораллов, зачастую украшавших диск на ножке, здесь лишь небольшие круглые выпуклины. Вероятно, эта застежка была изготовлена после 263 г. до н. э. О сравнительно поздней хронологической позиции свидетельствует и многовитковая пружина. Третья фибула (табл. XXVI, 4) относится к переходному варианту от духцовских фибул (характер оформления ножки) к так называемым пауковидным (выпукло-вогнутая широкая спинка). Аналогичные, хотя и более крупные, известны на территории Болгарии (Wozniak Z., 1974, fig. 6, 3, 4), т. е. они — времени оккупации Фракии в 280–212 гг. до н. э. Эта дата подтверждается горизонтальной стратиграфией и корреляцией комплексов могильника Мюнэинген (Hodson F.R., 1968, p. 30, 67). К несколько более позднему времени мог бы относиться бронзовый поясной крючок из кургана XI в Куштановице (табл. XXVI, 3), поскольку это вещь, характерная уже для Латена С. Аналогичные происходят, например, с оппидума Страдоницы (Каспарова К.В., 1981, рис. 6, 14) и из Мниховского Тынка (Filip J., 1956. Rys. 51, 2) в Чехии. Но появляются такие крючки еще на ступени В2b, а о сравнительно раннем возрасте крючка из Куштановицы может свидетельствовать наличие на нем выемки под коралловую, вероятно, вставку. По-видимому, погребение в Куштановице было совершено где-то во второй четверти III в. до н. э.
На поселении Галиш-Ловачка найдены обломки и среднелатенских скрепленных проволочных фибул (табл. XXVI, 5, 6). Две из них украшены шариками на месте соединенная ножки и спинки. Это вещи, характерные для ступени C1 (Bujna J., 1982, Abb. 4, 30). А простые проволочные среднелатенские фибулы без каких-либо декоративных элементов характеризуют уже ступень С2. К сожалению, сохранность их такова, что уточнить хронологическую позицию не представляется возможным. Это касается и обломка фибулы из кургана у с. Бобовое (Бiдзiля В.I., 1971, рис. 35, 2).
Что касается железных кованых цепей с крючком на конце, служивших у кельтов боевыми поясами или портупеями (табл. XXVI, 16, 17), то их находки и знаменуют еще наступление ступени С1. В Италии они известны в комплексах еще середины — второй половины III в. до н. э. (Kruta-Poppi L., 1979, fig. 7, 4). В Карпатской котловине ступень C1 начинается несколько позже, но железные пояса-цепи здесь появляются и на переходной ступени В2/С1 (Bujna J., 1982, Abb. 4, 18; 5, 45). Поздний этап их типологического развития представляет лишь сравнительно короткий поясной крючок с «выбитым» точечным орнаментом (табл. XXVI, 18). Такие характерны только для ступени С1 и существуют в начале ступени С2 (Bujna J., 1982, Abb. 5, 54).
Кельтские женщины тоже носили пояса-цепи, но бронзовые звенья их сложно профилированные и иногда украшены красной эмалью. Прекрасный экземпляр поясного бронзового крючка в виде головки бычка (табл. XXVI, 14), происходящий из Мукачева, хранится в музее города Сибиу в Румынии (Duval P.-М., 1977, fig. 329, p. 134). Он выполнен в пластическом стиле ступени В2b и C1 (Bujna J., 1982, taf. 2). Несколько моложе бронзовая цепь с эмалью из Галиш-Ловачки (табл. XXVI, 1). Это изделие ступени C1b (Bujna J., 1982, Abb. 2, 34).