Славяне: от Эльбы до Волги

Денисов Юрий Николаевич

Чешский ученый Е. Шимек предполагал, что на территории Моравии остатки кельтского племени вольков-тектосагов сохраняли свой язык до IV в. н. э. Он считает, что позднее они, хоть и растворившись среди славян, сохраняли некоторые специфические черты быта и свое старое имя – валахи. От кельтов Е. Шимек выводит и румынских валахов. А СП. Толстов обращал внимание на то, что в горах Трансильвании даже в XHI—XIV вв. сохранились остатки кельтской речи. Предположительно, что сохранение таких кельтских имен, как Влад (кельтское vlatos – господин), Тудор (предположительно означает здешний) в Румынии, от раннего Средневековья и до наших дней не случайно и может быть подтверждением наличия в Карпатах остатков кельтского населения. Точно так же как и имя Вальдемар до сих пор распространено среди поляков, а у русских это имя Владимир.

По

мнению О.Н. Трубачева, этнонимы «чех» и «сакс» являются калькированием, т. е. дословным переводом, этнонима «бойе», так как этноним «чех» – *сехъ соответствует значению режущего, рубящего оружия, а этноним «сакс» *sahsen значению «ножи». В подтверждение приводится разное наименование одной и той же разновидности рыбы: чехонь, она же – рыба сабля, она же – messerfish, т. е. рыба нож. Линонов, упоминаемых Эгингардом, историки считают одним из славянских племен, живших между Эльбой и Одером.

На завоеванных германцами землях образовывались герцогства, правителями которых чаще всего становились франки из среды родственников Каролингов.

Эгингард сообщает также, что империя франков распространилась на «обе Паннонии и лежащую на том берегу Дуная Дакию, Истрию, Либурнию и Далмацию, исключая приморские города, которыми владеть допустил (император франков. – Ю.Д.) константинопольского императора из дружбы к нему и вследствие заключенного с ним союза. Наконец, Карл покорил все варварские и дикие народы, которые населяют Германию между реками Рейном и Вислой, Океаном и Дунаем, сходные по языку, но по нравам и обычаям весьма различные; и он смирил их так, что они были принуждены сделаться его данниками. Между ними основные народы – велатабы, сорабы, ободриты, богемцы (Boemanni), и потому он вел войну с ними; других же, число которых гораздо больше, принял просто в подданство» (76, 19).

Удивительно, что согласно Эгингарду народы, населявшие Германию «между реками Рейном и Вислой, Океаном и Дунаем», говорили на сходном языке. То ли германские племена за время владычества над этими территориями сарматов, гуннов и аваров говорили совсем не на германском языке, то ли склавы, которые вошли в состав франкской империи, в большинстве своем состояли из этнических германцев, порабощенных аварами.

Эгингард приводит описание одежды, которую носил Карл Великий, – она в большинстве деталей, кроме чисто королевских пелерин, накидок и оружия, соответствует одежде российского крестьянина вплоть до XX в. «Карл носил национальную одежду, т. е. франкскую. На тело он надевал полотняную рубашку и полотняные исподни, сверху тунику, обшитую шелковой бахромой, и панталоны; ноги были обвернуты в полотно до колен (в России это называлось онучами. – Ю.Д.) и обуты в башмаки; зимой он покрывал грудь и плечи пелериной (thorace), сшитой из шкур выдры и соболя; сверх всего носил зеленоватый плащ и был всегда подпоясан мечом, рукоять и перевязь которого делались из серебра или золота. Иногда он подпоясывался мечом, украшенным драгоценными камнями, но это только в высокоторжественные дни или когда приходили чужеземные послы. Иностранною же одеждой, как бы она ни была красива, он пренебрегал и никогда не позволял одевать ею себя…» (76, 22).

Последующие сто лет после смерти Карла Великого германских хронистов не интересовали дела их восточных соседей славян, а наследники императора были заняты дележом доставшихся им земель и народов, постоянно перекраивая территорию, завоеванную при их великом предке. Правда, при сыне Карла Людовике I Благочестивом под 839 г. приводятся сведения о посольстве русов, но имели ли эти русы отношение к славянам – вопрос открытый.

Видукинд, монах Корбийского монастыря в Саксонии, в своей хронике под названием «Деяния саксонские» около 968 г. описывает события времени короля Германии Генриха I Птицелова (918—936) и его сына Оттона I Великого (936—973), который вновь объединил Франкскую империю в единое целое, став ее императором с 962 г.

Молодой Генрих по поручению своего отца, герцога Саксонии Оттона Светлого, провел ряд успешных военных походов против даламанциев, одного из славянских племен. В дальнейшем даламанции призвали в 906 г. к себе на помощь венгров, которых, как сообщает Видукинд, называли тогда аварами. Вообще представление о народах, ранее потрясавших Европу своей воинской доблестью, у Видукинда весьма

своеобразное: «Авары, как полагают некоторые, были остатками гуннов; гунны же происходили от готов, а готы, по словам Иордана, прибыли с острова, называемого Сульцей; свое имя получили они от герцога Гота» (76, 307). Видукинд, в отличие от своих предшественников, сообщает что Карл Великий остатки побежденных аваров загнал за Дунай и что эти авары, отделенные от империи франков естественной преградой, долгое время не имели возможности нападать на имперские территории. Но в правление императора Арнульфа (896—899), когда он был занят войной с моравами короля Святополка (у Видукинда – Центупулка), эти авары, а скорее всего, венгры, нанесли большой ущерб территориям франков.

И вот для противодействия Генриху I «вышеупомянутое войско венгров по приглашению славян произвело страшное опустошение в Саксонии и возвратилось, обремененное добычей, к даламанциям; но там им встретилась другая толпа венгров, угрожавшая своим союзникам (то есть славянам) войной за то, что они не пригласили ее на помощь и предоставили добычу другим. Вследствие того Саксония была опустошена вторично, и пока первое войско поджидало у даламанциев вторую толпу, эта страна была доведена до такой степени голода, что жители ее в том же году оставили свою землю и из-за хлеба пошли служить другим народам» (76, 307). Надо отметить, что славяне были союзниками всех восточных завоевателей Европы, начиная с аваров. Вероятно, возможности самостоятельно дать отпор желающим их завоевать в те времена у славян не было, а под прикрытием сильного союзника можно было почти безнаказанно участвовать в грабеже более цивилизованных на тот момент, а значит и более богатых народов.

Междоусобицы среди германских князей, желающих создать собственные королевства, давали возможность венграм вторгаться на территории этих государств, не встречая должного отпора. Но Генриху I удалось все-таки смирить амбиции кузенов и присоединить к своему королевству Алеманию и Саксонию.

«По укрощении внутренних междоусобий снова вторглись в Саксонию венгры (924 г.), обратили в пепел города и деревни и произвели такое кровопролитие, что стране угрожало совершенное истребление населения. Король же находился тогда в укрепленном городе Верлаоне; он не осмеливался выступить против такого дикого народа со своими слабыми войсками, не привыкшими к войне в открытом поле. Какое же опустошение произвели венгры и сколько сожгли они монастырей, я считаю лучшим о всем этом умолчать, чтобы не возобновить, даже и на словах, испытанных нами бедствий. Случилось, однако, что один из венгерских предводителей был схвачен, связан и представлен королю. Венгры так любили его, что предлагали за него огромную сумму золота и серебра. Но король, отказываясь от золота, требовал мира и наконец достиг того: под условием выдачи пленных и других подарков, мир был заключен на девять лет (924 г.)» (76, 310).

Генрих I за время мира с венграми постарался укрепить свое государство, и особенно – существующие города, построить новые крепости. Вместе с тем он усмирил славян племени гевельдов, жителей берегов реки Гавеля, близ современного Берлина. Главным укрепленным пунктом гевельдов был Бранный Бор, или современный Бранденбург (Видукинд называет его Бреннабургом), вот этот город войско Генриха, воспользовавшись сильным морозом, сумело захватить, подойдя по льду к его укреплениям. Затем также успешно Генрих расправился с даламанциями, жившими в районе современного Мейссена. Он осадил их город Гану и через двадцать дней вынудил покориться его жителей. Город был отдан солдатам на разграбление, все взрослые жители перебиты, дети взяты в плен. После таких успехов Генрих напал в 929 г. на Прагу в Богемии, приведя туда все свои вооруженные силы, чем вынудил богемского короля подчиниться власти и выплачивать ежегодную дань.

В 932 г. Генрих отказал венграм в выплате ежегодной дани, и те ответили новым нашествием на Саксонию и Тюрингию. Проходя через земли славян, даламанциев, венгры потребовали от них поддержки в военных действиях против германцев, но те им отказали. Это была не единственная неудача для венгров: соединенные войска саксов и тюрингов разбили в 933 г. венгерскую армию, вернув награбленное венграми добро и освободив множество пленных. В этой кампании Генрих впервые использовал тяжеловооруженных всадников, закованных в латы.