Славянская мифология: эницклопедический словарь

Коллектив авторов

Лит.: Этнография восточных славян. М., 1987. С. 410–416; Невская Л.Г. Балто-славянское причитание. М., 1993; Причитанья Северного края, собранные Е.В. Барсовым. СПб., 1997. Т. 1–2; Живая старина. 2000. № 1. С. 2–27.

В.Я. Петрухин

ПОХОРОНЫ ЖИВОТНЫХ, предметов и др. — магический ритуал, воспроизводящий погребальный обряд. Имеет охранительный или «отгонный», реже — продуцирующий характер. Объектом таких «похорон» могут быть чучела мифических персонажей — Масленицы, Зимы, Смерти, Костромы, Ярилы, Кузьмы-Демьяна, Марены, Германа; широко распространены похороны

животных, птиц и насекомых — кукушки, соловушки, воробья, мух, пауков, тараканов, клопов, вшей, лягушки, рака, ужа и др.; символических предметов — стрелы, сулы, контрабаса и др. В ритуалах этих «похорон» имитируются основные действия и элементы погребального обряда: смерть (убиение, умерщвление, в том числе потопление и повешение кукол, чучел, птиц, насекомых, животных; разыгрывание смерти участником обряда, изображающим Масленицу, Кузьму-Демьяна и т. п.); обряжение в смертную одежду; прощание с покойником, отпевание, оплакивание, голошение; похоронная процессия, рытье могилы, собственно погребение (закапывание в землю), поминки. В них воспроизводятся также основные реалии погребального обряда: покойник (соломенная, тряпичная, глиняная и т. п. кукла, чучело; деревце, трава, веник, живой человек, исполняющий роль покойника; убитый зверек, птица, насекомое; символический предмет — лента, шпилька, монета, букетик цветов); саван (рогожа, лоскут), гроб (корыто, ящик, коробка, носилки), могильная лопата (палка), могила (ямка), кладбище (огород, поле), поминальная еда.

В Полесье во время засухи, чтобы вызвать дождь, ловили и убивали лягушку, обряжали ее, т. е. заворачивали в какой-нибудь лоскут, клали в спичечный коробок, голосили по ней, как по покойнику: «Ой, жабка наша померла, ой, ой!», причем нужно было по-настоящему плакать, лить слезы. На Ровенщине хоронили рака: ловили рака, выкапывали ямку-«могилу», ставили над ней крестик, плели веночки и голосили: «Наш раченьку, да наш батеньку, да наш соколеньку, да як мы тебе хоронимо…». С той же целью вызывания дождя убивали ужа, гадюку или насекомое (медведку) и подвешивали на забор или на ветку, иногда поливали водой и т. д.

В Калужской губ. «хоронили Масленицу»: делали из соломы большую куклу, надевали на нее рубаху и сарафан, на голову повязывали платок; женщины, одна из которых изображала попа с кадилом, вели ее под руки по деревне, а затем сажал и на носилки и накрывали пеленкой. Пройдя до конца деревни, участники процессии раздевали куклу, разрывали ее на части и разбрасывали солому; «поп» размахивал кадилом, кричал «Аллилуйя!», а похоронная процессия пела песни.

С.М. Толстая

ПОХОРОНЫ-СВАДЬБА — обычай устраивать символическую свадьбу во время похорон молодых людей, не успевших вступить в брак. По народным поверьям, умерший, который при жизни не обрел своей супружеской пары, не мог перейти на «тот свет» и был обречен скитаться в земном мире. Наряду с теми, кто умер не окрещенным и не получившим имени, с теми, кто согрешил, покончив жизнь самоубийством, неженатые и незамужние парни и девушки включались после смерти в категорию «нечистых» покойников, души которых становились вредоносными демонами. Чтобы предотвратить это, родственники внебрачных умерших при их похоронах устраивали видимость «свадьбы»: обряжали покойника в свадебный наряд; плели венок и украшали свадебное деревце; пекли такой же каравай, как на свадьбе; на похороны приглашали музыкантов и гостей, которые пели свадебные песни.

Еще в начале XX в. украинцы и белорусы практически всегда смотрели на похороны девушки как на ее «замужество», т. е. одевали умершую, как под венец. Ее родня раздавала участникам похорон подарки, как на свадьбе. Иногда для покойницы избирался из числа ее знакомых «жених», который шел в свадебном наряде за гробом. У западных славян при похоронах девушки плели два венка: один надевали на голову умершей, а другой символизировал ее жениха — его бросали

в могилу или вешали на могильный крест. В Восточной Сербии подобные обряды фиксировались еще в 50-е гг.: в окрестностях Петровца при похоронах жениха, уже сговоренного к свадьбе, устраивали так называемую «мертвую свадьбу»: после похорон юноши «венчали» его оставшуюся в живых невесту с одеждой умершего. Случалось, что на роль условной «невесты» приглашали какую-нибудь сельскую девушку и при похоронах еще не обрученного парня. В Тимочкой Крайне (Сербия) ряженая «невеста» несла в траурной процессии два венка, один из которых она бросала в могилу, а второй была обязана носить еще какое-то время после похорон. На таких похоронах обычно играла веселая музыка, а на могиле исполнялся обрядовый хоровод («хоровод по мертвому»). Такие же ритуальные формы похорон-свадьбы были известны на всей территории Болгарии.

Условным партнером умершего в ритуале символического венчания иногда выступало растение или камень. Так, в Михайловградском крае Болгарии отмечен обычай венчать неженатого умершего с камнем: при похоронах юноши слева от него клали камень, обвязанный женской косынкой, а при похоронах девушки справа от нее размещали камень с надетой на него мужской шапкой. В других вариантах обряда юношей венчали с камнем, а девушек — с сухой веткой ежевики. Известны также случаи, когда брачным партнером умерших молодых людей выступала верба или фруктовое дерево.

Древнейшим упоминанием об обычае похороны-свадьба является свидетельство арабского путешественника Масуди (X в.), который сообщал, что на Руси при похоронах неженатого человека его до погребения «женили».

В славянском песенном фольклоре смерть молодого героя часто описывается как «свадьба» или «венчание» с сырой землей или с могилой; если герой тонет в реке, то женой его называется речная волна, сватами и гостями — рыбы и т. п. В похоронных причитаниях по неженатым подробно разрабатываются мотивы выбора невесты для умершего, свадебных приготовлений, похороны называются «невеселой свадебкой», у покойника спрашивают, к какой девушке он отправился свататься, и т. п.

Лит.: Зеленин Д.К. Восточнославянская этнография. М., 1991. С. 347; Соколова В.К. Об историко-этнографическом значении народной поэтической образности: Образ «свадьбы-смерти» в славянском фольклоре // Фольклор и этнография: Связи фольклора с древними представлениями и обрядами. Л., 1977. С. 188–195; Байбурин А.К., Левинтон Г.А. Похороны и свадьба // Исследования в области балто-славянской духовной культуры: Погребальный обряд. М., 1990. С. 64–98.

Л.Н. Виноградова

ПОЦЕЛУЙ — форма этикетного и ритуального поведения славянских народов. Целоваться было принято не только при встрече, но и при прощании. Как отмечал француз Жак Маржерет, русские «целуются <…> всегда, ибо у них это нечто вроде приветствия, как среди мужчин, так и среди женщин — поцеловаться, прощаясь друг с другом или встречаясь после долгой разлуки». Само слово «поцелуй» свидетельствует о том, что он несет пожелание быть целым, цельным, здоровым. П. мог сопровождаться пожеланием здоровья и сам в скрытом виде содержал такое пожелание.

П. устанавливал между людьми взаимную симпатию и обоюдное влечение. В Подольской губ. если будущая мать говорила до родов, что она отдаст ребенка, что он ей обуза и т. п., то ее заставляли поцеловать новорожденного: считалось, что после этого она уже не сможет не любить его. В Закарпатье после венчания и приезда в дом мужа молодая целовала под сердце свекровь, а свекровь — молодую, чтобы они жили в любви друг к другу.

С П. передавалась и сексуальная энергия, он стимулировал плодородие и усиленный рост. На Брянщине во время первого выгона скота женщины целовали пастуха, чтобы коровы «гуляли». В Пермской губ. последний день масленицы назывался «целовник»; парень, скативший с ледяной горы девушку, должен был поцеловать ее.