Славянская мифология: эницклопедический словарь
Шрифт:
П.
– обычный способ выражения приязни гостю. Поцелуйный обряд в России XVI–XVII вв. представлял собой сложное действо, включавшее взаимный обмен поклонами и питье вина «друг к другу». По словам Адама Олеария (1630-е гг.), поцелуйный обряд — величайший знак почета и дружбы, оказываемый русскими гостю. После угощения хозяин велит своей жене, пышно одетой, выйти к гостю и, пригубив чарку водки, собственноручно подать ему. Иногда в знак особого расположения хозяина разрешается поцеловать хозяйку в уста. Павел Алеппский сообщает, что русские, угощая гостя, «приводят к нему свою жену, чтобы он и все присутствующие поцеловали ее в уста, причем муж ее спокойно смотрит на это, и никто не может ее не поцеловать, а то выгонят из дома».
Церковный ритуал «святого целования», совершаемый в пасхальную утреню, вошел в быт восточных славян и воспринимался в прошлом как общенародный
При прощании с покойником в церкви присутствующие целовали его в губы. Шведский дипломат Петр Петрей (1610-е гг.) наблюдал, как «подходят к гробу родители покойного, братья, сестры, жена, дети, друзья, родные и все присутствующие, целуют его на расставанье, прощаются с ним, потому что дольше ждать ему нечего, а пора и в дорогу». Так и в XIX в. при прощании в церкви с покойником все непременно целовали его в губы.
П. Петрей рассказывает также о том, как русские устраивают пирушки в поминовение умерших. «Они справляют это пением, каждением, целованием друг друга в губы: последнее водится и между мужчинами и женщинами в доказательство их искренней, сердечной и душевной радости, и при этом вполне верят, что души их умерших друзей получают от того большое облегчение, даже чувствуют радость и удовольствие, в каком бы месте они ни находились».
У славян было широко известно целование сакральных объектов: икон, креста, земли и др., что часто сопровождалось произнесением клятвы или присяги. По сообщению англичанина Джильса Флетчера (1588 г.), давая присягу при решении какого-нибудь спорного дела, «русские клянутся крестом и целуют подножие его, как бы считая его самим Богом, имя которого и должно быть употребляемо при этом судебном доказательстве». К крестному целованию можно было привести насильно, и это не отменяло обязательного выполнения клятвы.
Лит.: Байбурин А.К., Топорков А.Л. У истоков этикета: Этнографические очерки. Л., 1990. С. 49–64.
А.Л. Топорков
ПОЯС — в народных верованиях символ дороги, пути через мифические и реальные преграды (так же как нитка, пряжа, волокно, веревка и даже цепь). П. как часть одежды, принимающая форму круга, часто используется в качестве оберега. Белорусы повязывали П. ребенка сразу после крещения, на Украине при проводах умершего из хаты родственники нередко завязывали П. ворота, «чтобы больше покойников не было»; считалось, что подпоясанного человека «бес боится», его не тронет ни домовой, ни леший. Вместе с тем снятие П. означало приобщение к потустороннему миру, нечистой силе и т. д. Поэтому П. снимали при добывании цветка папоротника в ночь на Ивана Купалу, при поисках клада, во время исполнения обрядов против эпидемий и падежа скота; этот же прием используют севернорусские девушки для гаданий: перед сном кладут П. под подушку, приговаривая: «Пояс мой, пояс, покажи жениха и поезд». Специально вытканный за один день из остатков льна П., по поверью крестьян из Минской губ., позволяет подпоясавшемуся увидеть на Радуницу мертвых.
С помощью П. устанавливается связь между «своим» и «чужим» пространством, «старым» и «новым» домом. Так, у белорусов при переходе в новый дом хозяин притягивает всех членов семьи внутрь избы за нитку или П., молодая, входя в дом мужа после венчания, бросает свой П. на печь. При первом выгоне скота в поле у восточных славян было принято расстилать в воротах П., чаще красный; его также привязывали к рогам коровы, клали пастухам в сумки и т. д. При покупке скота его вводили в новый дом через П., во Владимирской губ. в этот момент приговаривали: «Забывай старого хозяина, привыкай к новому!» На Русском Севере перед первым выгоном скота хозяйка плела из трех льняных ниток П., нашептывая: «Как этот плетешок плетется, так милая скотинка плетись на свой двор из следа в след, из шага в шаг. Нигде не заблуждайся, ни в темных лесах, ни в зеленых лугах, ни в чистых полях…» Этот П. она носила до самого выгона скота, когда снимала его с себя и закапывала у выхода со двора со словами: «Коль крепко и плотно пояс вокруг меня держался, так крепко коровка круг двора держись». Расстилая П. перед порогом хлева или воротами двора, следили, чтобы корова «не уволокла его ногами», поскольку это сулило несчастье по дороге на пастбище.
Традиционные
Магические свойства П., скрепляющего союз молодых, используются в свадебном обряде: поясом обвязывают невесту или жениха и невесту, узел с приданым невесты, пирог для жениха после первой брачной ночи, рюмку или бутылку для жениха и т. д. Мощь П. могла быть использована и в злокозненных действиях на свадьбе. Так, по поверьям поляков и белорусов, с помощью скрученного П. ведьма могла «оборотить» весь свадебный поезд в волков.
В славянских верованиях П.
– это источник жизненной силы, поэтому он часто наделяется оплодотворяющими и оздоровляющими свойствами. У южных славян бездетные женщины в стремлении иметь потомство кладут под подушку П. священника или носят при себе кусочек такого П., опоясываются травами на Юрьев день; распространен обычай опоясывания церкви ниткой, пряжей и т. д. В Тамбовской губернии с целью расположить молодую к рождению детей к ней на колени сажали мальчика, она целовала его и дарила «девичь пояс».
Лит.: Байбурин А.К. Пояс (к семиотике вещей) // Из культурного наследия народов Восточной Европы. СПб., 1992; Костоловский И.В. К поверьям о поясе у крестьян Ярославской губернии // Этнографическое обозрение. 1909. № 1.
А.А. Плотникова
ПРАЗДНИК — одно из главных понятий народного календаря, «сакральное» время, противопоставленное повседневному, «профанному» времени будней. Различаются великие, большие и малые П. К первым относятся Рождество, Пасха и Троица, празднуемые несколько дней; ко вторым — остальные «годовые» (двунадесятые) П. — Благовещение, Крещение, Успение и т. д., к третьим — прочие.
П. отличаются от будней запретом на все или некоторые виды работ, который вступает в силу накануне П., после захода солнца. Нарушение запрета грозит, по народным верованиям, разного рода несчастьями, и прежде всего — неблагополучными родами и неблагополучием домашнего скота и приплода. В Полесье считали, что калеки рождаются в семьях, где, вопреки запрету, работали в П. Сербы верили, что пренебрежение таким П., как Русальный четверг (четверг после Троицы), грозит разливом реки и наводнением. Особенно опасными были работы на земле; нельзя было брать в руки топор или косу. В некоторые П. запрещалось даже топить печь, готовить пищу и исполнять другую домашнюю работу. На Черниговщине в «великие» П. не мели хату; повсюду в П. остерегались одалживать что-либо из дома. Накануне крупных П. запрещались супружеские сношения.
Будучи христианским по составу П., народный календарь сохраняет дохристианское мифологическое понимание П. Названия праздников нередко включают эпитеты, не имеющие ничего общего с христианским содержанием П. П. (и дни) могут быть «святыми, светлыми, чистыми, благими», с одной стороны, и «злыми, погаными, вредными, некрещеными, страшными, тяжелыми, кривыми, пустыми, напрасными, никакими» — с другой. Дни (праздники) могут быть также мужскими и женскими, молодыми и старыми, куцыми и хромыми, безумными (бешеными) и глупыми, гнилыми и глухими, мертвыми и веселыми, крепкими и тяжкими, богатыми и бедными, крутыми и ленивыми, толстыми (жирными) и голодными, теплыми и холодными, сухими и мокрыми, огневыми и водяными, градовыми и ветряными и т. п. Для обозначения П. широко используются цвета; дни бывают белыми, красными, черными, зелеными, пестрыми; символы, связанные с растениями: ср. Яблочный Спас, Вербная неделя, Цветное (Цветочное) воскресенье, Кленовая суббота, Ореховый Спас, Травяная пятница и т. п.; бывают также дни, П. и периоды волчьи, лисьи, медвежьи, конские (лошадиные), песьи, змеиные, птичьи, куриные, гусиные, мышиные и др.; используются термины родства: П. могут обозначаться по отношению друг к другу как батька, мать, племянник и т. п. Ср. полесское «Варвара — Миколина матка, Сава — Миколин бацька»; рус. «Масленица — Семикова племянница» и т. п.; в белорусском заговоре: «Святая Покрова — мамка Христова», «Святэй дух и святая Троица, и святэй Трайчонак» и т. п.