След Бешеного
Шрифт:
Иногда, впадая в тоску и меланхолию, Савелий делился с ними по-русски своими печалями, и свинки, вопрошающе глядя на него, как-то особенно урчали, словно пытались утешить и успокоить.
Савелий пришел к выводу, что ничего нет удивительного, когда настроение одного живого существа передается другому, — он сам неоднократно черпал энергию от деревьев. Ему казалось, что его друзья-свинки по-своему говорят ему, что все будет в порядке.
Однажды, укладываясь спать, он подумал о том, что если бы рассказал кому-нибудь из старых друзей, что с радостью общается
Самое забавное, что Новый, две тысячи первый год Бешеный встречал а обществе своих новых друзей, Лаврентия и Чики, — прислуга не осмелилась претендовать на его общество, о чем мягко сообщил ему Раджив. В двенадцать часов он выпил бокал шампанского, покормил свинок и отправился на боковую.
Вскоре после Нового года появился Широши: любезный и доброжелательный, в сопровождении неизменного Киона в белоснежной чалме.
Савелий поймал себя на мысли, что не толь коне испытывает ненависти к этому загадочному человеку, но даже несколько по нему соскучился, хотя бы потому, что общение с милыми и забавными зверьками никак не могло заменить человеческого общения.
— Простите, что оставил вас в одиночестве в этот популярный в России праздник. Не понимаю, впрочем, что такого знаменательного в переходе в новый, двадцать первый век? Я бы никогда вас не покинул, но существует давняя традиция, которой я не могу изменять. Я всегда встречаю Новый год в полном одиночестве в моем родовом замке в Шотландии, — несколько виновато сообщил Широши. Он замолк, словно ожидая вопроса.
Подыграв ему, Савелий этот вопрос с готовностью задал:
— Вы разве шотландец? Широши загадочно улыбнулся.
— Наверное, я по многим признакам шотландец, поскольку унаследовал от своих предков не только замок, но и титул. Но не меньшим откровением будет для вас, если я скажу с полной ответственностью, что во мне течет и русская кровь. Именно поэтому меня очень беспокоит судьба вашей многострадальной родины, Савелий Кузьмин-. Во мне намешано столько разных кровей, что сам черт не разберет, даже если очень постарается. — Широши Вызывающе улыбнулся.
Савелий ждал, что за этим последует, и после недолгой паузы Широши продолжил:
— У меня есть для вас в запасе существенно более интересное занятие, нежели изучение всех сложных перипетий моей родословной. Тем более что завтра рано утром я вынужден вновь покинуть вас.
В большой комнате дома, которая в непогоду служила им столовой, стоял видеодвойка с большим экраном, который показывал прислуге по вечерам индийские фильмы. Именно в эту комнату и пригласил Савелия Широши. Наверное, он вставил кассету заранее, поскольку, когда Савелий устроился перед экраном, на нем сразу появилась радостная мордашка Савушки, что-то увлеченно рассказывающего внимательно слушающей своего любимца Полли. К удивлению Савелия, он слышал только звуки улицы: машины, какие-то обрывки посторонних разговоров.
— Я могу послушать сына? — спросил он Широши.
— К сожалению, Савелий
— Жаль. — Савелий вновь уставился в экран и вскоре уже забыл и о Широши, и о том, где он находится.
Он замер от того порыва нежности, который ощутил к так далеко находящемуся от него сынишке. Ему страшно захотелось посадить его на колени, потискать, узнать, что он рассказывает Полли, но звуки голосочка, к сожалению, не долетали.
Словно ощущая внутреннее состояние Савелия, Широши сказал:
— Насколько мне известно, сын ваш весел и здоров. А супруга взяла себе новое имя — Джулия.
Это известие Савелия порадовало: он вспомнил, как однажды, в пылу особой нежности, называл ее Джульеттой.
В этот момент на кассете вместе с Савушкой появилась и его Розочка-Джульетта. Они оживленно о чем-то беседовали, а в руках у Джулии было несколько разноцветных пакетов. Судя по дате на пленке — 23. 12. 2000, они возвращались из похода по магазинам с рождественскими подарками.
Широши, как и обещал, на следующее утро отбыл в неизвестном направлении. Савелий, выкатившись из своей палатки, увидел удаляющийся вертолет.
С отъездом хозяина жизнь на острове вошла в свою обычную колею, лишь с тем небольшим отличием, что теперь Савелий нередко ездил в дом, чтобы посмотреть кассету с Савушкой, причем делал он это преимущественно по утрам в качестве своеобразной психологической зарядки и чтобы не мешать другим жителям острова по вечерам наслаждаться шедеврами индийского кинематографа.
Улыбающаяся, смышленая мордашка сына, его бойкие жесты и мимика придавали Бешеному силы, помогали ему пережить этот необычный период его жизни. Он обожал сына, гордился им и думал о его будущем. Почему-то оно всегда рисовалось ему светлым и радостным. А как же иначе? Ведь Бешеный своего сына никому в обиду не даст…
Широши вновь объявился на острове в конце января, о чем, на удивление Савелия, Раджив сообщил ему за целых два дня. На острове возникла если не паника, то серьезная суета. На рейде стал довольно большой сухогруз, и Говорков с любопытством наблюдал в бинокль, как команда Широ-ши перетаскивает с этого сухогруза какие-то тяжелые ящики на катера и доставляет их на берег. Вечером Савелий спросил Раджива:
— Что твои люди выгружали столь долго?
— Вещи, — односложно ответил тот, — вещи и еду. Послезавтра прилетает хозяин.
На этот раз Широши прибыл на двух вертолетах с Кионом и с еще одним смуглым молодым человеком, одетым по-европейски.
Широши представил его Савелию:
— Это Рам. Мой секретарь и верный помощник. Я было собирался взять на остров Фридриха, но потом вспомнил, что вы его терпеть не можете и его присутствие может вызвать у вас нежелательный стресс. Тогда я взял Рама. Он милый интеллигентный молодой человек, неплохо знает английский.