След Бешеного
Шрифт:
— Наслышан… — Полковник виновато вздохнул. — Но кто же мог предположить, что они так быстро выйдут на моих людей?
— Как кто?! — взорвался генерал. — Ты должен был это предвидеть! Именно ты!
— Не спорю, я. Исправлюсь, товарищ генерал! — Громыхайло попытался свести грядущий разнос к шутке.
— Ты напрасно шутки шутишь! Знал бы ты, сколько раз мне уже приходилось тебя выгораживать?
— О чем вы, Венедикт Иванович?
— О двухэтажной даче на Рублевке, о последней модели «Вольво»! Что скажешь, недоброжелатели
— Дачку, совсем малюсенькую, приобрели мои родители: всю жизнь копили… Это только звучит так гордо: двухэтажная… Да они купили ее за каких-то двадцать тысяч: прогнившая вся… А за «Вольво», кстати, купленную моей женой, еще бог знает, сколько лет выплачивать нужно…
— Еще скажи, что и твой «шестисотый» копейки стоит! — съязвил Бессонов.
— Не скажу: «шестисотый» работает как зверь, — довольно улыбнулся Громыхайло, — но с чего вы взяли, что он мне принадлежит? Клевета это! «Мерседес» перекинула с баланса на баланс нашего отдела одна частная фирма, которой мы помогли избавиться от рэкетиров. Можете сами проверить: все чисто и официально оформлено.
— И ты считаешь нормальным, что твой начальник ездит на старенькой «Аудио», а ты — на новеньком «шестисотом», при этом числящемся на балансе отдела?
— А кто ему мешает? Пусть работает так же, как я! Дел столько же раскрывает, сколько я. Террористов столько же обезвреживает, сколько я. Тогда и ездит пусть на чем угодно, хоть на самолете, — с обидой возразил полковник.
— Ты не забывайся, Гром! Не на планерке в главке находишься! Даже я на «БМВ» езжу.
— И вы давно могли на «шестисотый» пересесть и не прислушиваться, кто там что скажет, Вспомните, как было здорово, когда вас сам Президент похвалил?
— Тогда похвалил, а сейчас может и по голове настучать.
— Вот и нужно, чтобы вас почаще хвалили и даже никогда не думали о том, чтобы стучать по голове. Кстати, — полковник положил на стол перед Бессоновым черный дипломат, — это было найдено на месте той самой заварушки на хате Большого Амана, в которую так плотно вцепились журналюги.
— Что «это»?
— Что, что? — передразнил уверенный в себе Громыхайло. — Деньги! Пятьсот тысяч зеленых, вот что!
— Почему не сдал финансистам? — скорее машинально спросил генерал и тут же переспросил — до него только что дошло, о какой сумме идет речь: — Сколько-сколько?
— Полмиллиона баксов! Да сдай я их финансистам, вы думаете, наш отдел или ваше управление, которые разрабатывали эту операцию, увидели бы когда-нибудь хоть один доллар? Дудки! Распылились бы так быстро, что и концов бы не нашли. — Полковник специально отошел от основной темы в сторону, чтобы усыпить бдительность и совесть своего друга и наставника. — Если честно, то дело-то было ночью, а утром сдавать их было уже поздно: наверняка стали бы подозревать, что раз целых пятьсот тысяч сдали, то сколько же было на самом деле? Так бы повернули, что в век не отмылись бы!
— Кто
— Только те, кто находится по другую сторону баррикады! — глядя ему в глаза, ответил полковник.
— Ну… я даже… не знаю… — замялся Бессонов, как говорится, «и хочется, и колется, и мамка не велит». — Что же ты мне прикажешь с ним делать?
— Вы генерал, вам и решать… — Громыхайло с трудом скрыл ухмылку, не понимая своего приятеля. «Чего он, собственно говоря, боится? Меня, что ли? Глупо! Свидетелей нет! Да и подставлять его мне резона нет никакого: сам-то я полечу много дальше и ниже, чем ты, дорогой мой Бес!»
Он прекрасно видел, как в душе генерала борются противоречивые чувства, и потому пришел к нему на помощь.
— Венедикт Иванович, оставьте их у себя, подумайте, а потом сами и решите, как их использовать!
— Ладно, — немного помедлив, ответил генерал, — пусть будет по-твоему!
Он взял дипломат, зашел в комнату отдыха и убрал его в сейф с цифровым замком. Но прежде открыл, на глазок оценил, что в нем пятьдесят пачек банковских упаковок стодолларовых купюр, и написал записку, которую положил поверх пачек:
«Реквизированные пятьсот тысяч долларов во время операции захвата Большого Амана. Оставлены для проведения операции по выявлению транзитного пути переброски наркотиков с Востока в Европу. Оставляю под личную ответственность.
Генерал Бессонов».
И расписался. Конечно, это не бог весть что, если произойдет нечто непоправимое, но все-таки…
Вернувшись к своему приятелю, генерал сказал:
— Я вызвал тебя для того, чтобы обсудить одну идею, которая поможет нам отвлечь силовые структуры в нужном направлении. Как говорится, простенько и со вкусом.
— Я вас внимательно слушаю.
— Идея очень проста. Разработай несколько операций, которые помогут столкнуть лбами наиболее мощные криминальные группировки.
— И тогда мы вновь сможем сказать, что благодаря нашим агентам, умело внедренным в криминальную среду, удалось ликвидировать соответствующие преступные сообщества! — подхватил Громыхайло. Он уже приступил к некоторым подобным операциям, но сделал вид, что именно генерал додумался до этого первым.
— Ты схватываешь на лету! — похвалил Бессонов. — Как только будет что-то готово, сразу сообщи мне. Не хочу, чтобы мои люди столкнулись с твоими, — пояснил он.
— Не столкнуться: это я гарантирую на все сто!.. — заверил полковник…
После этой встречи по Москве вновь прокатилась волна кровавых разборок: на этот раз столкновения произошли между несколькими криминальными группировками, которые ранее считались вполне дружественными…
И делал все это Аркан со своими приятелями. Иногда он просто расстреливал авторитетов, оставляя среди вражеских трупов труп какого-нибудь своего «быка», в кармане которого обнаруживалось послание якобы от соседней группировки.