Следствие, которое ищет убийцу
Шрифт:
Морган изучал его довольно долго. Красивое, серьезное лицо, темные волосы, глаза. Это было глупо, конечно, но он все равно взял с книжной полки «Кто есть кто» и посмотрел на Микали. И затем пара предложений, казалось, выпрыгнула прямо на него — ссылка на службу Микали в десантниках Французского иностранного легиона в Алжире — и он больше не чувствовал себя глупо.
Было чуть больше девяти, когда секретарша Бруно Фишера открыла дверь его офиса на Голден-сквер и вошла. Она едва успела снять пальто,
— Доброе утро, — сказала она. «Агентство Фишера».
— Мистер Фишер уже на месте? Это был мужской голос, довольно глубокий, с ноткой валлийского.
Она присела на край стола. — Мы никогда не видим мистера Фишера раньше одиннадцати.
«Я прав, он действительно представляет Джона Микали?»
«Да».
«Меня зовут Льюис», — сказал ей Аса Морган. «Я аспирант Королевского музыкального колледжа, пишу диссертацию о современных концертных пианистах. Я хотел спросить, может ли мистер Микали быть доступен для интервью?»
— Боюсь, что нет, — сказала она. «У него только что был концерт в Хельсинки, а потом он улетел прямиком в Грецию на каникулы. У него там вилла на Гидре.»
— И когда ты можешь ожидать его возвращения?
«У него концерт в Вене через десять дней, но он, вероятно, полетит туда прямо из Афин. Я действительно не могу сказать, когда он вернется в Лондон, и не было бы никакой гарантии, что он сможет тебя увидеть».
«Какая жалость», — сказал Морган. «Я надеялся, что смогу расспросить его о конкретных городах, в которых он любит играть. Любые личные фавориты и почему».
— Париж, — сказала она. «Я бы сказал, что он играет в Париже и Лондоне больше, чем где-либо еще».
— А Франкфурт? — поинтересовался Морган. — Он когда-нибудь играл там?
«Я должен так сказать».
— Почему ты так говоришь?
«Он давал концерт в университете в прошлом году, когда был убит восточногерманский министр».
— Спасибо, — сказал Морган. — Ты был более чем полезен.
Он сидел у телефона, размышляя об этом. Должно быть, что-то не так. Это было слишком просто. И тут зазвонил телефон.
Кейт Райли сказала: «Эйса, мне жаль. Я был так потрясен тем, что произошло…»
— Где ты? — спросил я.
«Вернулся в Кембридж, в Нью-Холл».
«Адская вещь произошла со мной этим утром», — сказал он. «Я посетил улицу, где критянин бросил машину той ночью, оттуда пошел пешком, как мог бы сделать он».
— Все это предположения, конечно.
«Но это привело меня через Кенсингтон-Гарденс в Альберт-холл. Где я заметил плакат. Одна из многих, но более интересная, чем другие, реклама концерта в восемь часов вечера в ночь смерти Меган».
— Концерт? — спросил я. Она почувствовала холод в себе, учащенное дыхание.
«Джон Микали играет Второй фортепианный концерт Рахманинова, и это название задело за живое. Итальянский режиссер по имени Форлани был застрелен на Каннском кинофестивале в тысяча девятьсот семьдесят первом году в своем отеле критянином,
— Ну и что? — спросил я.
«В прошлом году, когда во Франкфурте был убит восточногерманский министр, угадайте, кто давал концерт в университете?»
Она сделала глубокий вдох. «Эйса, это чушь. Джон Микали — один из величайших пианистов в мире. Международная знаменитость.»
— Который в детстве провел два года в Иностранном легионе, — сказал Морган. «Хорошо, это звучит не очень правдоподобно, но, по крайней мере, это стоит проверить».
— Вы говорили со старшим суперинтендантом Бейкером о своих подозрениях?
«У меня есть ад. Это мое — и больше ничье. Я собираюсь еще кое-что проверить. Я буду держать вас в курсе.»
После того, как он положил трубку, она достала свою записную книжку и быстро нашла номер Бруно Фишера. Когда он ответил, его голос звучал так, как будто он все еще был в постели.
«Бруно — Кэтрин Райли».
— И что я могу для тебя сделать в такую рань?
— Когда Джон должен вернуться из Хельсинки?
— Это не так. Он решил, что ему нужен перерыв. Вылетел прямо в Афины и продолжил путь на Гидру. Он будет там сейчас, если он тебе нужен. У тебя есть номер, не так ли? Единственное, что хорошо в этом варварском месте, так это то, что он разговаривает по телефону».
Она повесила трубку, затем открыла другую страницу. Одна вещь о Гидре. Дозвониться можно было напрямую с помощью автоматического набора номера магистрали. Она набрала длинный ряд цифр. Ей потребовалось три отдельные попытки, прежде чем она дозвонилась.
— Джон, это ты? — спросил я.
— Кэтрин! Где ты? — Он казался довольным.
«Кембридж. Я думаю, что смогу уехать на несколько дней. Могу я приехать?»
«Ты, конечно, можешь. Когда мне тебя ждать?»
Она взглянула на часы. — Мне нужно кое-что прояснить, но я, возможно, успею на дневной рейс. Если нет, то самое позднее сегодня вечером. Это означало бы, что я не смогу добраться до острова до завтрашнего утра.
— Я попрошу Костантайна подождать тебя на причале. После того, как он ушел, она долго сидела неподвижно. Чепуха! Абсолютная чертова чушь, и в этот момент она действительно обнаружила, что ненавидит Азу Моргана всем сердцем.
Морган ждал у стойки информационного отдела «Телеграф» на Флит-стрит. Приятная молодая леди, которой он изложил свои требования пять минут назад, вернулась с объемистой папкой.
«Микали — Джон, — сказала она, — и в нем много от него».
Который там был. Морган отнес его к одному из столов, сел и начал пробиваться. Конечно, были пробелы. Вырезки были в основном английскими и американскими, но были и французские. Обзор концерта, посвященного убийству Вассиликоса, еще один, который соответствовал русскому в Торонто.