Следствие ведут трое
Шрифт:
Внезапно, что-то пошло не так. Джек подался вперёд и громко застонал, вставая с кровати.
– Я что-то сделала не правильно, тебе больно? – Спросила я, роняя чёртову игрушку на пол.
На лице любимого отразилась гримаса боли.
– Нет, это смазка. Она печёт. Сука, долбанная смазка! – Зарычал Джек, бросая тюбик в открытое окно.
Его кожа покраснела, а глаза расширились от боли. Я попыталась помочь ему стереть с себя остатки мерзкого геля, но Джек даже не подпустил меня к себе. Он крутился по комнате, как дьявольская юла, стонал и матерился, а через минуту скатился по кровати прямо на
Горло сдавило спазмом, на мгновенье показалось, что я больше не могу дышать.
– Джек, Джеееек! – Закричала я, вытирая с лица слёзы. Но он меня уже не слышал.
Повторялся один из моих худших кошмаров. На моих руках снова умирал любимый человек и я опять ничего не могла сделать. Сердце набатом отбивало бешеный ритм, а руки мелко задрожали. Усилием воли я сдержала наступающую панику и побежала в ванную. Там я набрала кружку воды и выплеснула Джеку в лицо, но он не очнулся. Посуда выкатилась из рук… «Нет, только не он, Господи, почему?» Выхватив из сумки телефон, я набрала 911. Срывающимся голосом прохрипела:
– Моему парню плохо, он в упал в обморок. Возможно, его отравили.
Диктор вежливо записал адрес и попросил меня пощупать пульс. Коснувшись груди Джека, я обнаружила, что его сердце замерло…
– Не паникуйте. Девушка, что с пульсом? – Вопрошала безразличная трубка.
Я не успела ответить, только увидела, что в номер вбежала обеспокоенная шумом хозяйка отеля. Всё происходило, как в кошмарном сне. Так бывает, когда случается что-то жуткое, а ты стоишь в оцепенении, не в силах пошелохнуться или что-либо изменить…
– Труп в моём отеле? Это позор, что скажут клиенты?
В ту же секунду во дворе послышался пронзительный звук приближающейся машины скорой помощи. Женщина, не мигая, уставилась на меня, будто видела перед собою не человека, а Дьявола во плоти. Не отрывая взбешенного взгляда от моего лица, она медленно подвигалась вперёд.
– Убийца! Грёбанная шлюха!
Хозяйка отеля выхватила из своего кармана баллончик слезоточивого газа. И тут я поняла, как выгляжу со стороны. Взглянула на руки – на них всё ещё были следы проклятой смазки. Чёрт… я же сама намазывала ею Джека. Я – убийца, я не знала, но своими руками убила любимого человека… Снова… Нужно было срочно что-то делать. В какой-то момент мне показалось, что эта сумасшедшая женщина сейчас набросится на меня и придушит, ухватив за горло обеими руками.
Быстро вытерев смазку об одеяло, я попятилась назад. Эта ненормальная подходила всё ближе, а я случайно столкнула спортивную сумку, из которой на пол выкатилось золотое кольцо. «Боги, неужели он хотел сделать мне предложение?»
В тот момент, когда хозяйка нажала на кнопку на баллончике, я раздвинула створки окна и резко выпрыгнула на улицу. В этом не было ничего сложного, ведь номер находился на первом этаже.
– Сука, тебя всё равно посадят, – Раздался пронзительный крик из распахнутого окна, но я уже не обращала на него никакого внимания.
Рядом отчаянно сигналили машины. Неподалёку раздался сигнал полицейской сирены, но я неслась вдоль перенасыщенной трассы, хотя и отчётливо понимала, что далеко убежать не смогу.
1.2.Муки выбора.
Три дня после того, что случилось в отеле, я провела на даче у Тиффани. Как удачно, что подруга оставила мне ключи. Тиф попросила полить её цветник, ведь в августе в Вирджинии стоит страшная засуха.
И я полила её клумбу и, наверное, даже более тщательно, чем это требовалось. Ведь орошала я её собственными слезами, долго и обильно… Каждую ночь я видела полные боли глаза Джека. В моих снах я снова и снова звонила по телефону, но никто не брал трубку, никто не отвечал.
Умом я понимала, что моей вины в случившемся нет, но всё равно ощущала себя виноватой. Мне было больно, жутко и страшно. Не оставляло чувство непоправимости происходящего. «Неужели меня прокляли? Неужели любой, кого я полюблю, будет обречён умереть?»
Немного придя в себя, на третий день, я позвонила Мегги.
– Здравствуй, Мэг, – Начала я, но подруга тут же меня перебила.
– Господи, Руби, какой ужас! Ты знаешь, что тебя все ищут? Как ты, милая?
– Я не убивала его Мэг, не убивала. Там что-то было в смазке, я не знала…
– Успокойся, малышка, я тебе верю. Ты не могла.
О Боги! Хотя все доказательства были против меня, подруга мне всё равно поверила. Я чуть не расплакалась снова, но потом вспомнила, каких усилий мне стоило успокоиться, и сдержалась.
– Я слышала, что Джека завтра будут хоронить. Копы забрали его тело к себе, делали вскрытие, но завтра его вернут родственникам. Я читала об этом в “Сплетнике”.
И, хотя я и обещала себе, что сегодня плакать точно не буду, но при этих словах я уже не смогла сдержаться и из моих глаз снова потоком хлынули слёзы. Мне было понятно, что идти на похороны – не лучшая идея, но я всё-таки спросила:
– Где это будет происходить?
– На городском кладбище в восемь. Но ты не вздумай приходить, ты же понимаешь, что тебя там будут ждать.
– Конечно, я понимаю.
Поговорив ещё немного, я повесила трубку. Потом перезвонила родителям, успокоила их, как смогла. В телефоне было несколько пропущенных вызовов. Все от Стивена, напарника Джека. Звонить ему я не стала.
Говорят, что смерть не так страшна, как то, что она приходит внезапно. Наверное, это – правда, как и то, что неизвестность, что ждёт нас в конце жизненного пути, пугает не меньше внезапности.
Старики утверждают, что по-настоящему мы начинаем ценить людей, только потеряв их навсегда. Не знаю, правда ли это? Вот только осознание того, что я никогда не верну мужчину, с которым мне было так хорошо, просто сводит с ума. Я безумно скучаю за ним.
Сегодня я отчётливо осознала, что от отчаяния меня может спасти лишь одно – я должна найти ту тварь, что убила Джека и Кевина. Почему-то я была уверена: обоих моих мужчин убил один и тот же человек.
Всю ночь я боролась с желанием пойти на кладбище. Понимала, что нельзя, но какой-то навязчивый голос в моей голове твердил: «Это твоя последняя возможность его увидеть. Ты всё равно не сможешь прятаться вечно. Рано или поздно тебя найдут». В итоге, я всё-таки решила надеть мешковатое платье тёти Рози, матери Тиф, и, не подходя близко к церемонии, попрощаться с Джеком хотя бы издали. Лицо я спрячу под огромной шляпой, так что меня вряд ли узнают.