Следующая ступень

Француз Михаил

— Орбитальный удар по району Хигасияма… — остекленел взглядом Иван.

— Да, — не стал отрицать верность его догадки Кашим.

— Ты заразился? — отмерев, остро посмотрел на Леонида Император.

— Нет, — ответил Кашим. — Я штурмовал лабораторию в бронекостюме шестого класса защиты — абордажный космический скафандр.

— Почему? Ты знал о вирусе?

— Нет, — поморщился Леонид. — Догадывался, но… нет. Я опасался обезвоздушивания блоков лаборатории и применения боевых газов. Согласись, после «Инцедента» у меня имелись на это основания.

— Пожалуй, — согласился Император.

Повисло молчание, в которое каждый обдумывал что-то своё. А Лена вновь погладила по голове сына.

— А это «Л-51»… где она? — нарушил повисшее молчание Император.

— Внутри астероида, находящегося в системе Лили — Солнца Терры, носящего такое же название. Астероид «Л-51».

— Астероид? — взлетели вверх брови Ивана.

— Да, — ответил Кашим. — Один из астероидного пояса системы.

— Почему ты тогда сказал, что лаборатория в Новопитере?

— В Новопитер расположен «вход» в лабораторию. Это автоматический челнок, запрограммированный на совершение внутрисистемных рейсов Новопитер-«Л-51». Он оформлен, как «гравитационный поезд», увозящий куда-то глубоко под землю, ближе к противоположной стороне планеты. Очень немногие знали, где на самом деле расположен комплекс — «ступенчатое информационное прикрытие».

— И кто же это придумал? — хмыкнул Иван.

— Как кто? — удивился Кашим. — Твой отец. «Л-51» была его детищем.

* * *

Глава 53

* * *

Гравикомпенсаторы на «Авте Лайфе» оказались действительно уникальными: входа в атмосферу и приземления Иван даже и не почувствовал. Просто, в какой-то момент Вася отстранился от приборной панели, а Леонид сказал.

— Приехали, — и пожал плечами. — Пошли?

— Пошли, — немного начав нервничать, кивнул Иван.

Снова стыковочный шлюз, снова флаер, тот самый, в котором они улетали из Москвы. Давление внутреннее шлюзовое со внешним выровнялись, створки шлюза открылись. Флаер вылетел наружу и завис, давая Ивану возможность полюбоваться кораблём и процессом активации его системы оптического камуфляжа.

Зрелище действительно впечатляло и стоило того, чтобы им полюбоваться, ведь «кораблик» был маленьким лишь по меркам космических аппаратов, а так: махина больше пятидесяти метров в длину, тридцати в ширину и пятнадцати в высоту, с плавными «зализанными» обводами, острым носом, красиво изогнутыми крыльями, используемыми для облегчения маневрирования в атмосфере планет при заходе на посадку. Блестящая, антрацитово-черная поверхность, начиная от кончика «носа» вдруг, словно начала подёргиваться рябью. И рябь эта побежала волной к хвосту аппарата, словно бы «съедая», «проглатывая» космолёт, который исчезал прямо на глазах. Минуты не прошло, а корабля уже на месте посадки «нет». Лишь только, если очень-очень внимательно присмотреться, то ещё можно уловить едва заметные неправильности, искажения пространства, похожие на те, что бывают от струящегося над раскалённым на летнем солнце покрытием дороги перегретого воздуха.

— Впечатляет, — со вздохом подавляемой зависти произнёс Иван, выдыхая. Оказалось, что следил он за «растворением» корабля, не дыша. Затаив дыхание. А теперь вот выдохнул. — И насколько

такая маскировка эффективна? На практике?

— Трудно сказать, — пожал плечами Леонид, начиная движение флаера, который под его уверенными руками на «штурвале» управления заложил красивый вираж и принялся набирать скорость, делая это на удивление плавно. Вообще, этот полёт отличался от полёта предыдущего разительно: не было безбашенных рывков, резких поворотов и… переворотов. Даже скорость держалась в рамках установленных правил, регламентирующих полёты в атмосфере густонаселённых планет. И это было странно. А любая странность, связанная с Кашимом, настораживала. — Сам понимаешь: от локационной и сканирующей аппаратуры спрятаться можно, а вот от глаз случайного человека… Пыль, ветер, листья, туман, роса, изморозь, дождь… всё это очень сильно демаскирует. Так что, на сколько-то длительный срок его лучше так нагло не «парковать» — могут просто натолкнуться. Не нужный шум поднимется.

— Пожалуй, — согласился Иван. — Поэтому ты прячешь его в водоёмах?

— Не обязательно в водоёмах, — отозвался Леонид. — Можно много подходящих мест придумать и поинтереснее водоёма.

В этот момент раздалась мелодия входящего вызова на том коммуникаторе, который ещё в космолёте передала Леониду Лена.

Леонид достал коммуникатор, мельком глянул на высветившийся на экране номер, затем вставил устройство в специальный держатель на приборной панели и активировал приём видеовызова.

Развернулся полный экран коммуникатора, на котором появилось изображение широкоплечего мужчины с короткой причёской и неприятным, колючим взглядом.

— Привет, Малёк, — сказал он. — Куда-то спешишь?

Леонид ничего на это приветствие не ответил. Иван же внимательно всматривался в лицо говорившего. Человек на экране был несомненно Говорковым Иваном Сергеевичем, почти таким же, каким он был на фото из его личного дела более чем десятилетней давности. Только выглядел… нет, не старше. А если и старше, то не на много. Но как-то взрослее. Более опасным. Заматеревшим. Хотя он и на тех фотографиях «пацаном» и «душкой» не был.

— Молчишь, — вздохнул «собеседник» Леонида. — Это раздражает, вообще-то, — заметил он. — Мог бы хоть элементарную вежливость проявить. В конце концов, я у тебя в «трупах» не первый десяток лет хожу… второй. Даже твоя любимая логика подсказывает, что разговор с таким «долгим трупом» не станет напрасной тратой сил и времени, — улыбнулся-оскалился он.

Леонид продолжал молча вести флаер.

— В общем так, Малёк, — убрал оскал-улыбку с лица «Говорун». — Чего звоню-то… Я это сделал! Ты слышишь меня? Я сделал это! Я сделал это сам! Без тебя, чертов ты гений!

Леонид всё так же не отвечал ему и не менялся в лице, продолжал управлять полётом флаера.

— Черт, Мелкий, не порти мне удовольствие! Изобрази хоть какую-то реакцию. Я ведь точно знаю, что уж ты-то, вот именно ты, понимаешь всю степень моего триумфа! Всю невероятность достижения!

Иван, сидящий рядом с равнодушным Кашимом, не выдержал.

— О чём он, Лёнь?

— О своих «программируемых ретро-вирусах», которые могут переписывать геном человека так, как ему вздумается, — пояснил Леонид Ивану.