Следующий шаг
Шрифт:
— Конечно, есть. Не каждый опытнейший элементалист рискнет призвать такого элементаля, так как это чревато. Так что последствия есть. — После этих слов учитель замолчал.
— И каковы последствия?
Бератрон хранил молчание, нагнетая обстановку.
«Сейчас он скажет, что ты никогда не сможешь заниматься магией, так как повреждения необратимы!»
«Сплюнь! Я уже привык к магии и без нее буду испытывать некоторый дискомфорт».
— Как это ни странно, — наконец подал голос лич, — последствия положительные. Теоретически,
— Э… у меня есть несколько вопросов, учитель.
— Задавай, — разрешил Бератрон.
— Что значит «быстрый резерв с маной»? Получается, что есть и другой?
— Конечно, есть. Проведу аналогию с человеческим организмом: в мышцах содержатся соединения, которые обеспечивают организм «быстрой» энергией, а также в организме наличествует жировая прослойка, которая обеспечивает человека «долговременной» энергией. Также и у магического тела есть два резерва: быстрый и медленный. Мана из быстрого резерва тебе доступна для заклинаний, а вот мана из медленного резерва — нет. Аналогия ясна?
— Более чем. А почему все-таки последствия положительные? Мне кажется, что если мое тело разорвало на пять кусков, а потом кто-нибудь быстро сшил их, то ничего хорошего не случилось бы. В лучшем случае остался таким, как прежде.
— Очень распространенное заблуждение. К духовным телам нельзя подходить с теми же мерками, что и к материальному. Там другие правила, законы и особенности. Случай перегрузки магической ауры известен и хорошо изучен, поэтому я могу вам рассказать, какие еще могут быть последствия.
— Давайте, — сказал я за всех.
— Медленная и весьма неприятная смерть. Магическое тело расползается по швам и через связь убивает материальное тело. Обычно человек сгнивает заживо, но тут как повезет. — Краем глаза я отметил, что Джула несколько побледнела после слов лича. — Другой вариант: деградация ауры без полного разрушения. Грозит лишением любых магических способностей, да и с обычным здоровьем будут серьезные проблемы. Вот так!
— А никто не пробовал исследовать такой процесс более тщательно и снизить вероятность негативных последствий? И проводить подобный ритуал, чтобы, так сказать, прокачивать магов.
— Считаешь себя самым умным? — ухмыльнулся Бератрон. — Не получится. Такой способ используют некоторые магические школы. Насколько я помню, они достигли весьма успешных результатов: умирает только каждый пятый.
— Двадцать процентов смертности — это успешный результат? — удивился я. Двадцать процентов потерь… Не хотел бы я обучаться в такой школе.
— Вполне приемлемый результат. Выживает каждый десятый, так что у тебя, можно сказать, день рождения.
— С днем рождения! — поздравил меня Торрен из-за плеча учителя.
— Ага, спасибо,
«Что ж я злой такой?»
«Надо бы о шкурке больше заботиться…»
«А ты не офигело, тупое животное? Кто мне посоветовал увеличить напор маны? Кажется, что мне и стоит делать, так это поменьше тебя слушать».
— Сен, теперь у меня вопрос, — сказал лич.
— Какой? — заинтересовался я.
— Удар по твоему магическому телу был слишком силен, и разделено на куски оно было чересчур долго, поэтому твое физическое тело должно было «рассыпаться». Но после соединения кусков твоей ауры воедино никаких повреждений я на тебе не заметил. Объясни мне, старому, почему?
Я задумался.
«Выкручивайся».
— Регенерация. Я вроде бы говорил как-то…
— Знаю, что у тебя есть регенерация. Но в том-то и дело, что ни один вид регенерации не работает при почти уничтоженной магической ауре.
— У меня регенерация как бы независимая…
— Это «как бы» как? — передразнил меня Бератрон.
— Она… не знаю, как сказать… не является частью меня, точнее, не совсем часть меня. Что-то я запутался.
— Попробуй распутаться, — с усмешкой посоветовал Торрен.
— Да пошел ты, — дружелюбно произнес я, немного подумал и продолжил: — Можно сказать, что надо мной в моем мире провели специальный ритуал, после которого я получил возможность управлять собственным организмом как угодно. Регенерация — это одно из приобретенных свойств, в ситуации, когда я без сознания, она запускается сама.
— Интересно, интересно, — медленно сказал лич. — Ритуал ты вряд ли сможешь повторить?
— Ритуал — это просто ближайшее понятие в вашем языке. У нас в мире нет магии, совсем нет. Поэтому сделать такое преобразование можно только с помощью очень сложного оборудования.
— А почему нельзя сделать это оборудование здесь? — полюбопытствовал кто-то из братьев.
— Вы что, думаете, это ткацкий станок, что ли? — усмехнулся я. — Чтобы сделать такое, нужны несколько десятков тысяч различных специалистов, нужны химические заводы, нужны сборочные цеха, да много чего нужно, всего и не перечислить.
— А у вас все такие, как ты? — спросила Джула.
«О! Наша застенчивая девочка влезла в разговор старших».
«Засунь сарказм себе знаешь куда!»
«Попрошу отметить, что этого «знаешь куда» у меня нет».
— Нет, конечно. Когда я покинул свой мир, то был единственным в своем роде.
— Ого, — сказал Торрен, который намеревался задать еще парочку вопросов, но его перебил Бератрон:
— Так! Пообщались, и хватит, больному стоит отдохнуть, так что оставим его одного. — После этого он обратился ко мне: — А тебя предупреждаю: тебе категорически нельзя напрягать магическую ауру. Никаких заклинаний, никакого телекинеза. Дня три должно хватить для полного заживления ауры. Ясно?