Следы на воде
Шрифт:
Пошел бы ты, - Дэн скривился и попробовал сесть, но голова моментально поплыла, и он лег снова, чувствуя себя изнасилованным этой толстухой. Сигарету бы лучше
Профессор самолично поднес ему Данхилл и щелкнул зажигалкой. Дэн закурил и отвернулся. Странно, что зов сейчас молчит, и его просто подташнивает, а в ушах звенит.
Это просто экстаз, профессор! щебетала тем временем клиентка. Боли прошли совершенно мне словно снова двадцать, и она захохотала так же громко, как
Дэн лежал бревном, чувствуя, как покалывает ладони. Ей-то экстаз, а он будто всю ночь вагоны разгружал.
Мужчина у вас будет, произнес он, через неделю. Только ради Света не давите на него, не ревнуйте и не пытайтесь привязать.
Страсть. Животная чувственность, словно у низших из отступников вот ее сверхценность. Ее позывы лежали на Дэне пятнами горячей слизи.
Ему захотелось помыться. Встать под душ и жесткой мочалкой соскрести с тела эту дрянь.
Окурок в пальцах прогорел до фильтра. Дэн посмотрел на него с жалостью: пропала впустую хорошая сигарета, нароняв на паркет серые хлопья пепла.
Дэн.
В его ладонь легло что-то жесткое, бумажное. Деньги. Много денег.
Знаешь, кто это был? старческий голос прошелестел над ухом струйкой песка. Родная сестра губернатора. Ты очень хорошо поработал
Значит сестра губернатора. Получается, нелюбимая, если до сих пор без мужа. А у профессора была очень болезненная язва, но помощи Дэна он избегал, понимая, что тот просто убьет его изнутри и постарается сделать это наиболее мучительным способом.
В коридоре радостно забулькал звонок. Преодолевая головокружение, Дэн поднялся и поплелся к вешалке. Взять пальто и домой. Андрей шел рядом, бережно поддерживая его под руку. Какие церемонии
Машина тебя ждет, услужливо сказал Андрей. Дэн отмахнулся.
На трамвае поеду.
Когда дверь кафедры захлопнулась за ним, он испытал мгновенное облегчение. Студенты шли по своим делам, болтая и хохоча, обтекая неинтересного им человека так обтекает торчащую корягу вода в реке. Дэн поднес руку к глазам, потер веки что ж, во всяком случае сегодня все прошло быстро, а омерзительный вкус во рту и тошноту можно списать по графе Неизбежные потери.
В институтском буфете он разменял одну из полученных купюр: купил блок крепких сигарет, чтоб не думать об их наличии в квартире хотя бы неделю, вот ведь интересно: на каждой стенке красуется объявление о запрете курения в вузе, и прямо под ними торгуют пятнадцатью видами кислородных палочек. Коммерция, чтоб ее.
И тут Дэна толкнуло. Легко и мягко, в затылок; он вздрогнул и едва не выронил сигареты. Взрыв доброго лучистого тепла, искрящаяся
Кажется, ангелы зовут это Благодатью.
Дэн обернулся. Не бывает же чуда просто так. Высь не знала о нем, и к сожалению, это все не для него просто задело краем дождя, пролитого для других. Откуда же
Институтский буфет был всего лишь грязной забегаловкой с липкой клеенкой на столах, мокрой солью в чашках, гадкой пищей и клубами сигаретного дыма под потолком возле пыльных плафонов. Но Благодати безразлично место, она обращает внимание исключительно на человека.
Когда же Дэн увидел этого человека, то ощутил мгновенный острый холод: снова. Это началось снова.
Девушка сидела в углу за стаканом чая и куском пирога, штудировала формулы в толстой тетради в черной обложке. Не студентка: пока школьница. Дэн знал, что многие школы, не имеющие собственных компьютерных классов, заключают с политехом договор на проведение уроков информатики. Он смотрел: провинциально круглощекое лицо, огненно-рыжие волосы, балахон с жуткой рожей, красивые узкие кисти рук, тертые джинсы, видавшие виды башмаки
Она была Благодатью. Носителем и генератором.
Доброе горячее солнце в зените.
И радости она не чувствовала. Дэн видел, что ей очень-очень больно, тоскливо и страшно. Он кожей ощущал ее обреченность: придется переступить смириться, раз уже ничего нельзя поделать.
Это было естественно и потому жутко.
Дэну вдруг страстно, до зуда в мышцах захотелось подойти к ней. Постоять рядом. Коснуться бледной руки с серыми дорожками вен. Но он не пошевелился и не только оттого, что увидел ангела.
Ангел вынырнул из коридора межмирья, высокий, величественный и строгий, занимавший не последнее место в иерархии Выси. Весь его вид так и говорил: попробуй только сунься. Он что-то произнес; девушка вздохнула и встала. Увидев, как изменилось ее лицо, Дэн едва не вскрикнул.
И они ушли. За девушкой тянулся сверкающий золотой след, капли солнца, несчастного, глубоко страдающего солнца. Дэн шагнул было за ними, но потом остановился, опустив руки, и от грусти и жалости у него сводило горло. Вскоре шлейф истаял, и окружающий мир посерел и завонял еще сильнее, словно ничего не произошло. Студенты ели и курили, то и дело взрываясь хохотом. Бармен смотрел на Дэна подозрительно поверх буфетной стойки.