Слепой рассвет
Шрифт:
Я бы тоже хотела, чтобы Зинаида Владимировна перевела телефон на громкую связь, не все можно понять, когда не слышишь собеседника.
— Полина, поговори с Германом. Уговори его остаться в больнице. Врач сказал дней пять нужно находиться на лечении, а он к тебе собрался. Ох, любовь… — она встала и направилась к двери. А мое сердце радостно прыгало в груди. Так хотелось в это верить…
Глава 21
Герман
Четыре дня нахождения в больнице
Наташу положили в клинику. Меня навещал Леха — брат жены. Родители ее, наверное, в произошедшем винят меня. Они ни разу не позвонили и не спросили, как я себя чувствую. Возможно, переживают за дочь и им не до зятя, который в ближайшем будущем станет бывшим.
Зато мама и Полина обрывали телефон, чередуясь, приходили проведать. Я замечал, с какой интонацией они говорят друг о друге. Поля все еще с опаской относилась к маме, а вот родительница с теплотой отзывалась о Поле. Я даже не сомневался, что рано или поздно мама сменит гнев на милость.
Родительницу беспокоило, что Поля плохо ест и спит, а еще ее настораживало, что Полина каждый день принимает таблетки. Как объясняла Поля — у нее часто болит голова. Это было ненормально. Необходимо сходить к врачу, а не глотать обезболивающее горстями. Я тоже не большой любитель докторов, но иногда без их помощи не обойтись. Рассуждаю я логично, но сам прямо сейчас глотаю две обезболивающих таблетки. Можно и без них обойтись, но напрягает дискомфорт, который вызывает рана.
Никто кроме Андрея не знает, что я сегодня выписываюсь. Появлюсь дома, женщины обрадуются, мама поворчит, но смирится. Мне хотелось к семье. Соскучился по Маше, прошло несколько дней, а будто год дочь не видел. Привязался к ней за короткий период времени. Поля присылала короткие видеозаписи, но их было недостаточно.
Сажусь в такси, откидываю голову на спинку сидения. Окно приспущено. Общаться с таксистом нет желания, прикрываю глаза. Теплый ветер бьет в лицо. Слушаю музыку, достаточно неплохой современный репертуар.
Так и уснуть можно. Звонок мобильного заставляет открыть глаза.
— Привет. Уже сбежал из больницы?
— Да, еду домой.
— Через меня сможешь проехать?
— А что случилось? — спросил, а потом вспомнил, что мама Поли каждый день приходит к офису и ждет до вечера. — Она снова пришла?
— Да. Тебя караулит.
— Понятно. Сейчас буду.
Адрес запретил ей давать, поэтому женщина до сих пор не знает, где мы с Полиной и Машей живем. Что-то ей точно надо, раз она не отстает.
— Может тебе бронежилет надеть? Мы тут с Ирбегом посовещались…
— Да идите вы! Шутники.
— Мы ее в кабинет тогда проводит, не на улице же вам разговаривать. Досмотрим заодно. — сбросил вызов, водителю назвал новый адрес.
О том, что со мной случилось, мы не распространялись. Знали только моя семья и начальник безопасности компании. Ах да, еще и родственники Наташи, но те
Я без особого энтузиазма собирался с ней встретиться в тот день, когда на меня с ножом набросилась жена. Чем настойчивее себя вела мать Полины, тем сильнее мне хотелось узнать, зачем она меня ищет. Явно не просто так. Возможно, что ей срочно понадобились деньги?.. Тогда их нужно искать, а не сидеть весь день у дверей компании. Может, желает увидеть дочь? Извиниться?
Полине я не хотел об этом сообщать. Я знаю, что с матерью и сестрой она не общается. Родительница ежедневно ей названивает, Поля не берет трубку. Спрашивал, когда она приходила ко мне в больницу. Полина до сих пор зла и обижена. Я ее понимаю.
Поднялся на нужный этаж. Не заходя к Андрею, направился в свой кабинет. Пора покончить с этим делом. Секретаря у меня не было, потому что я не бывал в офисе. Открыл одну дверь, вторую…
Мать Полины стояла ко мне спиной, обнимала себя за плечи, смотрела сквозь панорамные окна на город.
— Добрый день, — поздоровался и прошел в кабинет. Женщина вздрогнула и обернулась. Мне казалось, что за то время, что мы не виделись, она похудела, осунулась. У нее и тогда взгляд был потухший, бегающий, а сейчас мне показалось, что она очень устала, будто у нее не осталось сил. Возможно это всего лишь маска, чтобы меня разжалобить. Пообещал себе не поддаваться.
— Здравствуйте.
— Вы хотели со мной поговорить? — холодно поинтересовался и указал ей на стул. Сам занял кресло руководителя.
— Хотела. Это очень важно. Вопрос жизни и смерти. — в глазах ее заблестели слезы. Играет? Вряд ли, но я не собирался поддаваться и идти у нее на поводу. Меня ее проблемы не волнуют. Я уже помог один раз. — Жизни и смерти Полины, — добавляет она.
Глава 22
Герман
Меня будто парализовало в кресле, не могу заставить себя пошевелиться, хотя все органы чувств обострены. Ее заявление заставляет сердце пропустить удар. В голове нарастает гул из слов и образов, которые меня все это время настораживали. Ощущение, что я знаю, о чем пойдет речь, но никак не могу ухватить эту мысль.
— Что с Полиной? — выдавливаю из себя слова. Мне не понравится то, что я сейчас услышу, но я хочу знать правду!
— У нее опухоль. — смотрит мне прямо в глаза, подбородок дрожит.
«Не верю!» — хочется крикнуть, но в голове уже складывается общая картина. Вот почему она пьет горстями таблетки…
Опухоль?! Опухоль мать ее!..
В груди жжет так, будто в рану засунули каленое железо. Потерялся от этой новости. Не ожидал. Не получается переварить и принять информацию. Мозг, словно старая операционная система страшно тормозит. Мать Полины рыдает, утирает влажным платком слезы с опухших глаз.
— Может воды? — единственное, что могу предложить. Сам бы выпил что-нибудь покрепче…