Слепой рывок
Шрифт:
Едкий, ядовито-желтый газ вырвался наружу, глаза защипало, он инстинктивно задержал дыхание, резким, паническим движением рванул вниз забрало гермошлема, судорожно выдохнул, закашлялся, скорее от неожиданности и страха, нежели от отравления.
Датчики кибстека тревожно перемигивались рубиновыми искрами, словно его угораздило попасть в зону промышленного тумана.
«Что же происходит?! Я ведь просто собрал лед!»
Взглянув на показания наружных анализаторов скафандра, Иван вновь выругал себя последними словами.
«Метановый лед! – мысленно простонал
Он растерянно осмотрелся вокруг. Спасательный сегмент захламлен содержимым различных контейнеров. Атмосфера отравлена, и непонятно, очистится ли. Он не заметил признаков работы каких-либо устройств, фильтрующих воздух. Скорее всего, они все еще находятся в разобранном состоянии, валяются на полу среди множества других деталей.
Ну что же теперь делать?! Пытаться рассортировать компоненты оборудования, не снимая скафандра? Бессмысленное занятие. Он сам себе создавал проблемы, которые не мог преодолеть.
Иван тревожно взглянул на датчик. Запасов реагента для генерации дыхательной смеси в скафандре хватит на сутки.
Еще один безнадежный, бестолковый, бессмысленный день?
«Мой последний день… – Он присел на пустой кофр. Слезы наворачивались на глаза. – Неужели я на самом деле такой беспомощный?»
Желтоватое марево тем временем полностью заполнило внутренне пространство спасательного сегмента. Оставаться тут уже не было смысла, и он выбрался наружу.
В холодном свете Юпитера угадывались очертания ближайших скал, подле которых, перевернутая набок, застыла «Игла» с бортовым номером «7».
Ее грузовые отсеки не пострадали при крушении. «Значит, я могу активировать еще один спасательный модуль с полным набором оборудования?! Нужно только расчистить площадку!»
Надежда то угасала, то вспыхивала вновь. Никогда Иван не испытывал таких сильных, острых чувств. Даже в самые счастливые либо отчаянные минуты своей прошлой жизни, которая казалась теперь далекой, принадлежащей кому-то другому.
«Я выживу! Я больше не наделаю глупостей, не растрачу попусту аварийный запас!» – думал он, спеша к сбитой «Игле».
Теперь уже два купола возвышались над дном кратера.
Иван учился быстро и болезненно. На личном опыте он понял главное: нельзя суетиться, принимать скоропалительные, необдуманные решения.
На этот раз Стожаров расчистил площадку и установил спасательный сегмент намного быстрее, чем прежде.
Оказавшись внутри убежища, он тщательно проверил показатели датчиков и лишь затем снял скафандр. Руки и ноги дрожали от усталости. От жажды потрескались губы. Глаза покраснели – слизистую все же успело обжечь ядовитыми испарениями.
На самом деле ему крупно повезло. Все могло окончиться намного хуже.
Он отыскал неприкосновенный запас, сделал всего пару глотков воды, осмотрелся, отвергая прошлый весьма бестолковый и неумелый опыт манипуляций с оборудованием убежища.
В каждом из нас дремлет скрытый до поры потенциал, но, как ни
Опять один. Ничего не изменилось, он лишь получил возможность начать все с начала, на пятисуточном аварийном запасе воздуха, воды и пищи.
Конечно, Иван не мог мгновенно измениться, стать другим человеком, но череда сильнейших стрессов несомненно повлияла на него.
Хотелось напиться водою всласть, выспаться, но – он направился в грузовой отсек – каждый вдох, каждая капля воды невосполнимы! «Во второй раз я не растрачу их бестолково и бессмысленно!» – вновь и вновь думал Стожаров. Теперь он взглянул на ситуацию с иной точки зрения, удивился собственным мыслям, особенно неожиданно проснувшимся воспоминаниям, ведь в его сиюминутной решимости огромную роль сыграли… семейные «коннекты», которые он так ненавидел!
Отец, в силу профессии, часто и увлеченно говорил об освоении других планет, которое, по его твердому мнению, станет уделом новых поколений.
Сейчас невольно вспоминались разговоры за завтраком, казавшиеся скучными и бессмысленными. В ту пору он совершенно не понимал, о чем толкует отец. Слова о технике будущего, ее эргономичности, простоте в эксплуатации казались откровенным бредом. Отец вообще любил рассказывать о работе, мечтать о будущем, которое, по мнению Ивана, относилось к категории воспаленного воображения родителей.
Ну, за каким фрайгом ему было вникать?
Теперь уже нечего горько и запоздало сожалеть. Никто не подойдет, не похлопает по плечу, ничего не подскажет.
Он тяжело вздохнул, глядя на упакованное оборудование, соображая, с чего начать.
Первые шаги – самые трудные. Нужно поверить в свои силы, в саму возможность выжить. На этот раз Стожаров не суетился, подошел к делу обстоятельно.
Как отыскать водяной лед? Есть ли среди оборудования убежища устройство для очистки воды и генерации кислорода? Правильно поставленные вопросы помогли достаточно быстро отыскать необходимые контейнеры. В одном из них он обнаружил несколько уже собранных, готовых к эксплуатации девайсов, важнейшим из которых был комплексный химический анализатор.
Вооружившись найденным прибором, он выбрался наружу.
Шар Юпитера по-прежнему царил над головой [9] , заливая окрестности неярким светом. На фоне газового гиганта двигались яркие горошины спутников.
Иван направился к ближайшему скоплению припорошенных пылью ледовых глыб.
Страх перед бездной космического пространства не исчез, но острота чувств заметно притупилась. Он старался смотреть под ноги, не совершать резких движений. Рассудок постепенно свыкался с окружающей обстановкой.
9
Вращение Ганимеда синхронизировано с обращением вокруг Юпитера, и он всегда повернут одной и той же стороной к планете.