Слепые жернова
Шрифт:
— Шел бы ты наверх.
— Вот настанет Новый год, и я удалюсь.
Сара и Дэвид переглянулись и обнялись еще крепче. В комнате было шумно. Традиционным «первым гостем» в Новом году предстояло стать Рейли, и он уже выскользнул через заднюю дверь, нагруженный углем и хлебом. Мэри никогда не добавляла к грузу «первого гостя» бутылку, нарушая тем самым традицию. Все набились в прихожую.
Завыли корабельные гудки, раздался колокольный звон. Весь мир за стенами дома внезапно ожил. В доме же,
Сильный порыв ветра донес до слуха первые удары часов в центре города, и этот звук вывел всех из оцепенения. Лица вновь обрели нормальное выражение, все закричали:
— Ура! Ура!
После двенадцатого удара часов в дверь постучали, и на пороге вырос Рейли.
— С Новым годом!
Все по очереди пожали гостю руку, затащили его в гостиную, где пошли общие объятия, рукопожатия и поцелуи. Сару сгреб в охапку свекор.
— С Новым годом, Сара! Искренне желаю тебе счастья! — Он ткнулся усами ей в щеку.
— И вас с Новым годом… папа!
От этого словечка Стен весело рассмеялся, и они крепко обнялись. Потом она подошла к Дэну.
— Не целуйте меня, а то заразитесь. С Новым годом, Сара! От всего сердца желаю вам в Новом году счастья.
— И вам того же, Дэн! — Они трясли друг друга за руки, как дети.
Потом ее чмокнули в обе щеки все три гостя-мужчины. Наконец она оказалась перед Мэри. Поздравив друг друга с Новым годом, они прочувствованно обнялись и поцеловались.
Ее поцеловала Мэри Хетерингтон! Ее губы скользнули по щеке Сары и произнесли:
— С Новым годом, Сара!
— С Новым годом, мама!
Обе рассмеялись.
Так, по конвейеру, она оказалась перед Джоном.
— С Новым годом, Сара.
— С Новым годом, Джон.
Они смотрели друг на друга, стоя в проходе между прихожей и гостиной, но не соприкасаясь. Он улыбнулся. В его улыбке сохранилась нежность волшебного момента за несколько секунд до полуночи. Он повторил:
— Счастливого Нового года! — и прошел в гостиную.
Она немного погрустнела — ей показалось, что он ею пренебрег. Но огорчение длилось считанные секунды. В гостиную она вбежала с мыслью: «Джон есть Джон, он всегда что-нибудь выкинет». Она принялась бойко составлять на большой поднос тарелки с пирожками, рулетом, беконом, яичным пирогом. Вскоре к ней в кухню заглянула Мэй со словами:
— Дэну не помешала бы чашка крепкого чаю.
— Я мигом заварю.
— Нет, вы несите, я сама.
Даже Мэй была в эту ночь
В четверть первого Дэвид сел за пианино. Все запели. Сара наотрез отказалась солировать, боясь навредить только что наметившейся гармонии в ее отношениях со свекровью. Через минуту она вспомнила, что ей пора бежать. Выходя из гостиной, шепнула Мэри:
— Я сбегаю к матери, поздравлю ее с Новым годом.
— Это не опасно? — Вопрос был задан с искренней заботой.
Сара покачала головой.
— Со мной ничего не случится.
Мэй, слышавшая их разговор, дотронулась до ее руки и сказала:
— Неужели вы пойдете туда одна?
— Ничего, я привыкла.
— В такой час все может случиться. Я бы на в вашем месте опасалась ограбления.
— Ничего, на улицах полно людей.
Как все добры! Мэй и та проявила заботу! Она вышла вслед за Сарой, твердя:
— Взяли бы хоть провожатого. Позовите с собой Дэви.
— Нет, пускай играет. Всем хочется, чтобы он играл. Не беспокойтесь, Мэй, ничего со мной не будет.
— Тогда хотя бы дождитесь Джона. Он отлучился проверить наш камин и навестить старую миссис Уотсон, соседку. Он сейчас вернется.
— Не могу ждать, Мэй. Я мигом — одна нога здесь, другая там. Можете мне поверить… — Она широко улыбнулась. — Я привыкла бегать по улицам в темноте. Сколько лет я поздно возвращалась с работы!
Она заглянула в гостиную, вытащила из шкафа под лестницей свое пальто и накинула на голову платок.
За домом она столкнулась с Джоном. Он схватил ее за руку и уставился на нее в тусклом свете дальнего фонаря.
— Куда это вы?
— О!.. — Она взволнованно усмехнулась. — Тут недалеко, поздравить мать. Я быстро.
— Одна, без Дэвида?
— Он играет на пианино. Я не захотела его прерывать.
— Вам нельзя идти туда ночью одной. Я с вами.
— Нет-нет! — Почему-то она едва ворочала языком. — Говорю вам, я сама. Не нужно меня провожать, это займет считанные минуты.
— Минута или полчаса — не в этом дело. За кого вы меня принимаете? Что подумает Дэви, если узнает, что я отпустил вас одну, да еще в такой час? Тут что ни шаг, то пьяный. Такие времена, что они дуреют от одной капли.
— Не надо… — умоляла она, смежив веки.
— Ладно, если не хотите, чтобы вас провожал я, ступайте за Дэвидом. Одну я вас никуда не отпущу. Хорош я буду, если с вами что-нибудь случится! Все скажут: это он виноват, не надо было отпускать ее одну в новогоднюю ночь.
Именно так все и сказали бы, случись несчастье. Только никакого несчастья с ней не случится. Она не хотела, чтобы он провожал ее. Ох, как не хотела! Но он уже тянул ее в темноту. Не выпуская ее руки, он повторял: