Слёзы камня
Шрифт:
– Мне не по себе, - признался он, когда Леголас спросил, все ли в порядке с ним. –Теперь, когда все закончилось…
Их вели в лагерь, когда сзади раздался полный отчаяния и ярости вой. То из пещеры позади них вырвалась туча гоблинов. Обожженные, оглушенные, они орали от злобы и ненависти. Вел их Больг, прижимающий к груди ошметки, оставшиеся от левой руки. При виде него у Торина потемнело в глазах. Почудилось ему, что то сам Азог Осквернитель восстал из мертвых. Выхватив меч из ножен на поясе идущего рядом молоденького эльфа, король бросился навстречу врагу.
Страшная то была схватка. Плечом к плечу рядом с королем встали его кузен, Бранвен, Двалин, Беркем и Леголас. Остальные воины, те, что встретили их, вступили в последнюю битву. А снизу, с
– Ты проиграл, Больг, сын Азога, - произнес король, поднимая залитый кровью меч. Голова Больга покатилась, прыгая по трупам. Торин обессиленно опустился на орочий труп. Больше всего на свете сейчас он хотел бы оказаться по другую сторону Горы.
– Вар…- едва слышно пробормотал он.
========== Глава 15. ==========
Тихо было в лагере, не пели песен и не смеялись, ибо много полегло воинов в битве с нечистью. Усталые и измученные люди, гномы, эльфы сидели у костров, или спали мертвым сном от усталости, приложив к ранам чудодейные снадобья эльфийских врачевателей.
Двалин и Бранвен заняли небольшую палатку у края лагеря, её им уступили трое соплеменников-гномов, а сами ушли к кострам.
– Не можешь потерпеть до лагеря?- хмыкнула женщина, помогая Двалину стащить латы и кожаную рубаху. Мускулистое тело воина было черно от кровоподтеков, но доспехи сослужили добрую службу, и все обошлось синяками. Бранвен смочила кусок мягкой ткани в целебном отваре, который дал ей эльфийский знахарь, и принялась омывать тело возлюбленного. Двалин с видимым удовольствием поворачивался к ней то одним боком, то другим. А потом взял тряпицу из рук Бранвен.
– Теперь моя очередь обработать твои раны, - тихо рассмеялся он, - так что изволь раздеться, моя госпожа.
Бранвен усмехнулась. В бою её пару раз задели острые ятаганы орков, теперь помощь Двалина оказалась как нельзя кстати. Женщина расстегнула ремешки доспехов и стащила через голову рубаху и нагрудник. Двалин прерывисто вздохнул и тут же зашипел от ярости, увидев глубокий порез на боку воительницы. Бережно промокнув его, он оттер темную корку, наклонился и припал губами, посасывая рану, вытягивая из неё кровь и яд, которым орки часто мазали лезвия своих мечей. Бранвен закинула руку за голову, позволяя ему очистить эту рану и другую, бывшую чуть выше на ребрах и не столь глубокую. Двалин промыл обе, затем осторожно обтер все тело, касаясь его губами, слизывая капельки пота и крови. Тряпка упала на земляной пол. Двалин обнял любимую, прильнув губами к её пышной груди, целуя, лаская, так, что Бранвен, отвыкшей от нежностей, побывавшей уже однажды замужем за суровым и жестоким воином, казалось, что она попала в райский чертог. Она прикусила губы, чтобы не стонать в голос, боль в избитом теле смешивалась с горячим, сводящим с ума, поднимавшимся из самых глубин её тела и души. Она обняла Двалина, увлекая его за собой на ложе, и блаженно вздохнула, придавленная приятной для неё тяжестью.
Двалин приподнялся, опираясь на локти, глядя в любимое, прекрасное лицо воительницы. Бранвен даже не представляла, что в этом суровом и свирепом мужчине
– Ты создана для любви, а не для войны, - тихо прошептал он, обжигая её губы своими, -выходи за меня, Бран…
Вместо ответа она поцеловала его, обхватив обеими руками. От его предложения внутри у неё словно распустился цветок невероятной красоты. Исчезла боль, осталась только невероятная радость и теплота.
– Согласна… но при одном условии, - она ухватила его за нечесанные лохмы.
– Каком?- подобрался он.
– Ты не запретишь мне сражаться. Я воин и люблю битву…
– Мы будем сражаться вдвоем, - улыбнулся он, глядя в её сияющие глаза. –И одно сражение нам сейчас предстоит.
– До победного конца, - хихикнула Бранвен, нащупав означенную часть тела и проводя рукой по всей её немаленькой длине. С губ королевского телохранителя сорвался глухой стон. Двалин чуть приподнялся и отодвинулся, пристраиваясь поудобнее. Бранвен блаженно взрыкнула, когда он одним движением буквально ворвался в неё. Острые ногти вонзились в лопатки мужчины и Двалин довольно хохотнул, двинувшись навстречу возлюбленной.
С этой женщиной он мог быть самим собой, всегда и везде. Никогда ещё ему не доводилось встречать кого-то, с кем он был бы столь близок духовно и кто так подходил бы ему физически. Бранвен, сильная, по-мужски решительная и прямая, свела его с ума в их самую первую встречу. Первый взгляд, первая шутливая схватка, первая совместная попойка. Он проснулся утром, и тяжесть на плече заставила его повернуть голову. Она мирно спала, уютно пристроившись рядышком и используя его плечо в качестве подушки. Её лицо показалось ему ликом божества. Но ещё больше его потрясло её спокойное отношение к случившемуся и её признание, что после гибели мужа девять лет назад, он-первый мужчина у неё. Это была правда, Двалин достаточно имел связей, чтобы убедиться в её честности. Кроме прочего он стал свидетелем одной весьма красноречивой сцены, когда молодой нахальный гном сделал попытку «подкатиться» к Бранвен. Четыре передних зуба бедолаге пришлось заказать в кузнице, а Бран пожала плечами и заявила, что приласкает так же любого полудурка, который рискнет протянуть свои лапы, куда не следует. Разумеется, к лапам его, Двалина, это отношения не имело. Его лапы всегда были желанными гостями на мускулистом сильном теле воительницы.
Она стонала и рычала, исступленно оплетая его руками и ногами, сжимая в себе, выгибаясь навстречу его жадным поцелуям, на каком-то этапе стало просто не до нежностей. Они царапались, кусались, дрались, словно самец и самка варги, встретившиеся на брачной случке. Это дикое, бешеное, рвалось из них, растворялось во мраке ночи, в душном мирке палатки, окутывая сплетенные тела аурой силы и звериной страсти. Протяжная долгая дрожь и хрип, сорвавшийся с губ женщины, смешался с дрожью и рычанием мужчины. Оба финишировали друг за другом, почти одновременно. Двалин тяжело уткнулся лицом в шею возлюбленной, поглаживая её полную грудь.
– Так ты согласна выйти за меня?- пробормотал он, с наслаждением вдыхая терпкий запах хищницы. Бранвен провела пальцем по татуировкам на его голове.
– Согласна… что мне ещё остается, бедной обесчещенной женщине?- хохотнула она.
На следующий день отряды трех воинств двинулись обратно, неся с собой тела погибших и весть о том, что Дети Тьмы больше не вернутся. Двалин шел рядом с Бранвен, плечом к плечу. Этим утром он объявил гномам, что были в отряде, что Бранвен теперь его будущая супруга. Некоторые молодые воины, лелеявшие надежду завоевать внимание воительницы, были разочарованы, остальные же встретили сообщение восхищенным ревом. Бранвен была известна своим воинским искусством и отвагой, лишь такая женщина была достойна Двалина, а он достоин её. Это признавали почти все.