Слезы небес

Мартин Чарльз

Она не смогла сдержаться и захихикала. Еще пару секунд назад плотно сжатые губы растянулись в улыбке от уха до уха, а смех порхнул по кафе, словно бабочка. Похоже, мои слова помогли девчушке сбросить сковывавший ее страх. Удовлетворив свое любопытство, она допила коктейль, затем обернулась через плечо и прошептала:

– Он придет, чтобы нас забрать?

– Нет, не придет.

– Ты ему помешал?

– Да.

– Ты сделал все то, про что говорил тот человек?

– Да.

– Ты боялся?

– Нет.

Она

допила коктейль.

– Мистер Джо-Джо?

– Просто Джо-Джо.

Она задумалась.

– Мистер Джо-Джо?

Я улыбнулся.

– Да.

– Мне кажется, ты хороший человек.

Я быстро набросал ее личико – белые усы молочного коктейля, любопытные глазки и неподражаемую улыбку. Пока я рисовал, они с Диего наблюдали за мной.

Закончив, я протянул ей карточку.

Она внимательно взглянула на нее.

– А можно ее оставить себе?

Я кивнул.

– Где ты этому научился?

– В Калифорнии.

– Сколько рисунков ты уже нарисовал?

Я на мгновение задумался.

– Сотни. – Пожал плечами. – Возможно, тысячи.

– Ты их хранишь?

– Нет.

– А почему? Ты же хорошо рисуешь.

– Я делаю это не для себя.

– Тогда зачем?

– Это позволяет мне схватить мгновение и одновременно освободить его.

Она задумалась над моими словами. И надо мной. Затем бросила взгляд на экран телевизора.

– Ты всему этому научился в Калифорнии?

Каталина закрыла ей рот и что-то быстро произнесла по-испански. Габриэлла мгновенно умолкла.

Я задумался над ее вопросом.

– Да, наверное, и этому я тоже научился в Калифорнии.

Она уверенно кивнула и шумно выпила через трубочку остатки коктейля.

– Калифорния такое интересное место. – Она взглянула на мать. – Когда-нибудь мы туда обязательно съездим.

Габриэлла постоянно ерзала, отчего казалось, что она вот-вот сдерет кожу. А еще она вела себя так, словно ее трусы постоянно ползли вверх и врезались ей между ягодиц.

Я расплатился, оставил чаевые, и мы вышли. Когда мы садились в джип, где Роско с нетерпением ожидал момента лизнуть Габриэллу в лицо, наша официантка вышла из кафе. В слезах. Я уже завел мотор, когда девушка подошла к окошку моего автомобиля и положила мне на плечо ладонь. В руке она сжимала деньги. Вряд ли она могла заработать столько за целую неделю, а может быть, и за две.

– Спасибо, – произнесла она сквозь слезы.

Я протянул ей свой носовой платок, она вытерла слезы, размазав косметику, и стала немного похожа на енота.

Мне захотелось как-нибудь ее утешить.

– Жизнь не всегда так уж тяжела. – Она кивнула, но руки с моего плеча не убрала. На ее левом мизинце болталась пустышка.

– Как зовут вашего ребенка? – спросил я.

– Джеймс Роберт. Я называю его Джей Эр.

– Я когда-то знал одного парня, которого звали Джей Эр.

Хороший мужик. И имя хорошее.

Она кивнула, сжала мою руку, потом еще раз и вернулась в кафе. Каталина не сводила с нее глаз.

Габриэлла продолжала ерзать и крутиться, как будто ни одного мгновения не могла усидеть спокойно. Словно наркоман в состоянии ломки.

– С ней все в порядке?

– Ей нужен врач.

– А что с ней?

Мой вопрос явно смутил Каталину.

– У нее глисты.

Глава 8

Мы с Диего сидели в комнате ожидания. Каталину с Габриэллой увела медсестра. Минут через пять медсестра позвала Диего, и он исчез за той же стерильной дверью. Минут через двадцать все трое вернулись; у Каталины в руках было две бутылочки с таблетками. Судя по пластырям на руках у всех троих, им всем сделали уколы.

– Теперь лучше? – спросил я.

Каталина кивнула, смутившись еще сильнее.

– Вам нужно лечь в больницу?

– Нет. – Она покачала головой. – У всех нас глисты.

Я купил Диего подборку вестернов Луиса Ламура, потрепанный экземпляр «Острова сокровищ» и несколько книжек с кроссвордами и головоломками. Габриэлла выбрала книжки-раскраски про принцесс, «Винни-Пуха» в твердой обложке и громадную коробку цветных карандашей, заявив, что она хочет научиться рисовать так, как я. Минут через двадцать мы уже стояли, неловко переминаясь с ноги на ногу, на автобусной станции.

Я повернулся к Каталине и протянул несколько свернутых в трубочку стодолларовых бумажек.

– На то время, пока вы устроитесь.

Она думала было отказаться, однако поняв, насколько они ей нужны, сунула их в карман джинсов и посмотрела на детей. Догадываюсь, чего ей это стоило.

– Вы оба позаботьтесь о своей маме. Хорошо? – спросил я, наклонившись к детям. Те кивнули. Диего пожал мне руку, Габриэлла обхватила мать за ногу.

– Спасибо, мистер Джо-Джо, – произнесла Каталина.

– Просто Джо-Джо, – улыбнулся я.

Минут через пять, выехав из города, я остановил автомобиль и задумался, глядя сквозь лобовое стекло. В юности я не стал бы колебаться, а внял бы внутреннему голосу. Увы, я пытался убить его с помощью выпивки и десятка других вещей, так что мой тогдашний голос молчал. В сорок лет я бы не ушел со станции без них, но я пытался убить и его, мой внутренний голос, – с помощью успеха, путешествий, женщин и детей, поэтому мой голос тех лет был едва слышен в рокоте мотора. Так что сегодня в джипе сидел только я. А также мой диабет. Артрит. Антациды. Очки для чтения. Шрамы. Воспоминания, на которые страшно взглянуть. На протяжении всей своей жизни я тратил уйму времени и сил, пытаясь заглушить свой внутренний голос, и вот теперь, когда мне необходимо было услышать правду, я ничего не слышал.