Слёзы Пасифаи по быку
Шрифт:
ЧЕТВЁРТОЕ. Полноценный курс идёт около квартала. Целых три месяца я буду оторван от внешнего мира. Звонки, к слову, строго запрещены, но доктор сразу же успокоил меня, поведав о других обитателях этого странного места. Будет с кем поговорить.
ПЯТОЕ. Когда я внаглую потребовал адрес, доктор не стал называть улицу с номером дома. Физический адрес, разумеется, имеется, но, по словам моего покровителя, я всё равно не смогу вызвать туда такси. «Не беспокойтесь, – говорил он, – в том заведении имеется своя машина с водителем». Теперь-то видно, что всё схвачено, только вопросов от этого не убавилось.
Как же мне некомфортно. Ещё эта иномарка, чьё колесо стоит больше моего
Городской шум остался позади. Бетонные нагромождения поредели, приравнявшись нулю. Теперь вся древесная манипула 16 казалась выше. Отсутствие гигантских ульев в кадре даёт простор стволам и кронам, а низкая горная линия не сбивает чистую вертикаль.
Давно я не выезжал за границу своего комфорта. Несмотря на тревожность, которая слегка обжигает грудь, чувство детской радости охватывает моё тело. И вот уже я совсем выхожу из-под контроля, решаюсь пойти на дерзкий шаг. Без спроса вдавливаю указательным пальцем кнопку, опускающую стекло дверцы с моей стороны. Бросаю испуганный собачий взгляд в салонное зеркало. Водительские глаза приобретают неожиданную лукавую весёлость.
16
Пехота, входящая в легион древнеримской армии.
«Решили сбежать, сэр?»
«Сэр?»
«Да, это вы».
«Для этой страны звучит немного чужеродно. Не находите?»
«Так же как и джентльмен».
«Верно».
«Но ведь вы джентльмен».
«Почему же?»
«Вы мне таким видитесь. А что до иностранных слов, то не всё ли равно? В нашем языке и так большое количество англицизмов, францизмов и арабизмов».
«Соглашусь. Но всё равно звучит странно».
«Простая вежливость».
«Наигранная».
«Ни в коем разе, скорее уставная».
«Я не собираюсь сбегать».
«Недавний вопрос был просто шуткой, сэр».
«Мне просто захотелось свежего воздуха».
«Да».
«Сэр».
«Да-да?»
«О, вы тоже сэр?»
«Разумеется».
Больше мы не произнесли друг другу ни слова. Остаток дороги был посвящён жадному созерцанию.
Около часа непрерывной езды понадобилось для преодоления лесной витиеватой дороги, прежде чем служебная машина добралась до ворот, подражающих английскому стилю. Высокий металлический штакетник со слегка выпуклой формой, дополнительно окрашенный в графитный хром, почти полностью перекрыл обзор на внутренний двор. Только кончик полигонального купола 17 на манер Санта-Мария-дель-Фьоре невзначай выглядывал, возбуждая фантазию Рафаэля.
17
Полигональный купол представляет собой ансамбль из многоугольников.
Как только водитель остановился у центрального въезда, механизм незамедлительно пришёл в действие, вальяжно распахивая створ своему новоприбывшему гостю.
Въехав во двор,
Стеклянный шестигранный купол впечатлял своей красотой, изящно ловя металлическими швами золотистые лучи, но сама «коробка» повергла Рафаэля в чувство лёгкого отвращения. Топорная, выкрашенная хоть и в приятный, но не вяжущийся бежевый, она напоминала солидного мужчину, надевшего дамскую шляпу ещё и не своей эпохи. Увиденный безвкусный фрагмент был только началом. Там, где лежит яблоко – имеется сама яблоня. Мелкая нелепость обещала полноценный моветон.
Пропитанные атмосферой «цирка уродов» конца XIX века несуразные бетонные блоки легли двумя отдельными кусками. Так в летнем обеденном супе можно увидеть короткую, но толстую макаронину, подплывшую почти впритык ко вполне аппетитной фрикадельке. Мясным шариком как раз выступало центральное купольное здание, возвышаясь над бетонной слизкой макарониной, посмевшей присоседиться в облипку. Высотой же она равнялась двум этажам, а извивающаяся форма, не имеющая классических углов, ещё откровеннее давала схожести с итальянским достоянием. Всё тот же бежевый цвет, подъездной вырез ровно посерёдке. И как Рафаэль уже догадался, его ждал внутренний благоустроенный сквер.
К слову, это только первое впечатление. Вполне возможно, подобный архитектурный эксперимент ещё приживётся в восприятии, но эти немногочисленные арочные окна… Стоит не забывать о вежливости. «Помни слова мамы, ты в гостях» – говорит себе Рафаэль.
Водитель плавно трогается, огибая кольцевые развязки обширного двора, напичканные декоративными кустами в виде массивных сфер. Заметив определённый дискомфорт в лице своего подопечного, служащий обратился с ободряющей ноткой:
– Чувствуйте себя как дома, сэр.
– Боюсь, ваше начальство не обрадуется, если я вдруг решу воспользоваться этим джентльменским советом.
– Здесь очень терпеливые люди.
– До поры до времени.
– Вы так считаете?
– Не знаю. Зависит от заработной платы и прозрачности ведения бухгалтерии.
– Приехали, сэр. – Машина остановилась перед центральным входом, не заезжая в узкий сквер.
– Благодарю. Поездка была, эм… – Рафаэль начал выбираться из машины, протягивая своё «эммммммм» – безаварийной.
– Благодарю на добром слове.
– Едете за следующим сэром?
– Нет. Сегодня больше никого не будет. У меня обед.
– Приятного аппетита.
Ни к чему не обязывающий обмен улыбками стал финальной точкой диалога. Никто не встретил вольно сравнительного Чарли Бакета, да и Виолетт с Верукой в компании Августуса 18 не приехали. Машина растворилась, оставив мужчину в полном, как ему показалось, одиночестве.
На удивление сквер оказался вполне миловидным: хорошо уложенная брусчатка, летние столики с парными стульями, фонари на коротких ножках. Только внушительное количество окон, которых оказалось намного больше, нежели чем с внешнего фасада, смущали нарушением интимности.
18
Чарли Бакет, Виолетта Боригард, Верука Солт, Августус Глуп – выдуманные герои фильма «Чарли и шоколадная фабрика», поставленный Тимом Бертоном по одноименной повести Роальда Даля.