Слезы жирафа

Макколл Смит Александер

– Это проще простого, – пообещала Флоренс. – Минут за пятнадцать управишься. Туда – и обратно.

Она вручила ему сверток. Пистолет снова был завернут в промасленную бумагу, а сверху упакован еще и в оберточную. Содержимое не прощупывалось, но сверток был тяжелый, и у Пола возникли подозрения.

– Ни о чем не спрашивай, – предупредила Флоренс. – Меньше знаешь – крепче спишь.

«Пистолет, – подумал Пол. – Она хочет, чтобы я подбросил пистолет в дом на Зебра-драйв».

– Я не хочу носить сверток с собой, – сказал он. – Это опасно. Я понял, что это пистолет.

И я знаю, что сделает с тобой полиция, если найдет его у тебя. Но я тоже не хочу в тюрьму. Поэтому я возьму его у тебя завтра днем в доме мистера Матекони.

Флоренс задумалась. Можно взять его с собой на работу, положив в пакет. Хочет получить его там – что ж, она не против. Самое главное – подбросить его этой Рамотсве, а через пару дней снять телефонную трубку и позвонить в полицию.

– Хорошо, – согласилась она. – Я положу его в пакет и возьму с собой. Приходи в половине третьего. К тому времени он уйдет в мастерскую.

Пол смотрел, как она укладывает пистолет в пакет универмага «ОК».

– Ты хороший человек, – сказала Флоренс, – и я хочу сделать тебя счастливым.

Пол покачал головой:

– Я слишком нервничаю, чтобы быть счастливым. Отложим на потом.

На следующий день, в самом начале третьего, Пол Монсопати, старший администратор «Отеля Сан», которого начальство как раз собиралось повысить в должности, зашел в кабинет одной из секретарш и попросил ее на несколько минут оставить его одного.

– У меня важный телефонный разговор, – объяснил он. – Частного характера. Насчет похорон.

Секретарша понимающе кивнула и вышла. Люди часто умирают, и похороны, на которые с готовностью собираются даже самые дальние родственники и случайные знакомые, требуют тщательной подготовки.

Пол снял телефонную трубку и набрал номер, записанный на клочке бумаги.

– Я хотел бы поговорить с инспектором, – сказал он. – Нет, не с сержантом. Именно с инспектором.

– Как вас представить?

– Не имеет значения. Соедините с инспектором, или у вас будут серьезные неприятности.

Ему ничего не ответили, и через несколько минут в трубке послышался другой голос.

– Пожалуйста, слушайте меня внимательно, рра, – начал Пол. – Я не могу долго говорить. Я законопослушный гражданин Ботсваны, противник преступлений.

– Отлично, – похвалил инспектор. – Мы всегда рады это слышать.

– Ну, так вот, – продолжал Пол, – если вы отправитесь в некий дом, в котором сейчас находится некая леди, вы найдете у нее незаконное оружие. Она одна из тех, кто им торгует. Пистолет лежит в белом пакете универмага «ОК». Если пойдете прямо сейчас, сможете ее задержать. Имейте в виду, виновна именно она, а не мужчина, который там живет. Пакет принадлежит ей, он у нее на кухне. Вот и все, что я хотел вам сказать.

Он продиктовал адрес и повесил трубку. На другом конце провода инспектор расплылся в довольной улыбке. Провести этот арест будет легко, и он станет борцом с незаконным распространением оружия. Сейчас многие жалуются, мол, народу не хватает гражданского самосознания, но такие звонки, как

этот, раздаются довольно часто. Люди выполняют свой долг. Надо бы их награждать. Медалями и премиями. Уж не меньше пятисот пула.

Глава XVI. Семья

Мистер Дж. Л. Б. Матекони совершенно точно знал, что стоит под огромной веткой акации. Он посмотрел вверх и очень ясно увидел листья на фоне безоблачного неба. Беззащитные под палящими лучами солнца, листья были похожи на молитвенно сложенные руки; маленькая птичка, обыкновенный серый сорокопут, пыльная и неприметная, прыгала по ветке и шныряла черными глазками-бусинками. Невероятная чудовищность совершенного преступления и жгучее чувство вины, которое испытывал мистер Дж. Л. Б. Матекони, сделали эту картину живой и отчетливой; так приговоренный к смерти выходит из камеры в свое последнее утро и видит такой знакомый мир, который скоро перестанет для него существовать.

Мистер Дж. Л. Б. Матекони опустил глаза и увидел, что мма Рамотсве все еще здесь, в каких-нибудь десяти футах, и на ее лице застыло изумленно-озадаченное выражение. Она знала, что мистер Дж. Л. Б. Матекони помогает сиротскому приюту. Еще она знала, что мма Сильвия Потокване обладает прекрасным даром убеждения. Мистер Дж. Л. Б. Матекони думал о том, что мма Рамотсве запросто может себе представить, как он взял на денек двух сирот и заказал их фотографии. Но ей и в голову не придет, что двое его воспитанников вскоре станут и ее детьми.

Молчание прервала мма Рамотсве.

– Что вы здесь делаете? – просто спросила она.

Вполне законный вопрос. Задать его могла бы любая знакомая, тем более невеста. Мистер Дж. Л. Б. Матекони посмотрел на детей. Девочка спрятала свою фотографию в пластиковую сумку, приделанную сбоку к креслу. Мальчик прижимал снимок к груди, словно опасаясь, как бы мма Рамотсве его не отобрала.

– Это сироты из приюта, – заикаясь, пробормотал мистер Дж. Л. Б. Матекони. – Вот девочка, а тот – мальчик.

Мма Рамотсве засмеялась:

– Ах, вот в чем дело! Очень ценная информация.

Девочка улыбнулась и вежливо поздоровалась с мма Рамотсве.

– Меня зовут Мотолели, – сказала она, – а брата – Пусо. Эти имена нам дали в сиротском приюте.

Мма Рамотсве кивнула:

– Надеюсь, там о вас хорошо заботились. Мма Потокване добрая женщина.

– Да, добрая, – согласилась девочка. – Очень доб рая.

Она собиралась еще что-то сказать, но мистер Дж. Л. Б. Матекони перебил ее.

– Мы тут фотографировались, – объяснил он и, повернувшись в девочке, добавил: – Покажи снимки мма Рамотсве, Мотолели.

Девочка выкатила вперед свое кресло и протянула мма Рамотсве снимок. Та похвалила его.

– Очень удачная фотография, – сказала она. – У меня есть всего пара моих снимков в этом возрасте. Когда я чувствую себя старой, я смотрю на них и думаю: может, я еще вполне молодая.

– Вы по-прежнему молоды, – сказал мистер Дж. Л. Б. Матекони. – В наши дни человек стареет лишь годам к семидесяти, а то и больше. Все изменилось.