Слишком большие, чтобы рухнуть. Инсайдерская история о том, как Уолл-стрит и Вашингтон боролись, чтобы спасти финансовую систему от кризиса и от самих себя
Шрифт:
За неделю до того, 3 июня, Джудит Вейл, которая управляла 15-миллиардным фондом малой капитализации Neuberger, по электронной почте разослала членам исполкома Lehman (всем, кроме Фулда) требование, чтобы топ-менеджеры отказались от бонусов[239] и готовились к отделению Neuberger.
«Боевой дух NB упал ниже низкого, в основном из-за того, что акции Lehman составляют значительную часть наших компенсаций, и в этом смысле компенсации не привязаны ни к чему, что мы можем контролировать, – писала Вейл. – Многие полагают, что большинство проблем Lehman являются структурными и не носят циклического характера. „Старый“ бренд Neuberger в
Джордж Эйч Уокер IV, глава подразделения управления инвестициями Lehman и двоюродный брат президента Буша, попытался сгладить резкую критику Вейл.
«Извините, коллеги, – написал он по электронной почте всем, кто получил послание Вейл. – Вопрос о компенсациях, который она поднимает… является частным вопросом горстки людей из Neuberger и вряд ли стоит времени ИК [исполнительного комитета]. Мне стыдно, и я прошу прощения».
Получив письмо, Фулд ответил: «Не волнуйтесь, это всего лишь люди, которые озабочены своим благосостоянием». У кого-нибудь в фирме еще осталась хоть капля лояльности?
* * *
Хотя Джо Грегори все еще занимал пост главного операционного директора, по мнению многих руководителей Lehman он уже несколько лет жил в собственном мире. Немногие выставляли напоказ личное богатство так, как он[240]. И дело не ограничивалось перемещениями на вертолете. Вместе с женой Никки он купил дом в Бриджхемптоне за 19 млн долларов, и, хотя дом был совершенно готов для жизни, они вызвали своего дизайнера и целиком сменили отделку. Грегори водил «бентли» и поощрял жену летать за покупками в Лос-Анджелес на частном самолете. Но, несмотря на экстравагантный образ жизни, который, по некоторым оценкам, стоил свыше 15 млн долларов в год, он держал большую часть капитала в акциях Lehman. Чтобы получить доступ к наличным, к январю 2008 года он положил на свой маржевой счет 751 тыс. акций Lehman, под которые он мог занять примерно 40 млн долларов.
Хотя люди из Lehman считали неприемлемыми манеру Грегори тратить деньги, это были его деньги, и он, по-видимому, был не единственным, кто любил ими разбрасываться. Странным казался список его обязанностей. Даже в лучшие времена Грегори никогда не заключал крупных сделок и не добивался больших успехов в торговле. Он должен был быть не задающим лишних вопросов доверенным лицом Фулда, и до тех пор, пока он выполнял эту функцию, остальное было неважно. Он любил выступать в роли философа-короля, быть евангелистом по вопросу разнообразия рабочих мест, преданным последователем теорий, описанных в бестселлере Малкольма Гладуэлла «Озарение». Он раздавал копии книги и даже нанял автора читать сотрудникам лекции о доверии собственным инстинктам при принятии трудных решений. В отрасли, основанной на анализе исходных данных, Грегори слишком полагался на чувства.
Он также был сторонником типологии Майерса – Бриггса, использовавшей психологические принципы Юнга для классификации людей по шестнадцати различным типам личности. (Типичный вопрос: «Вы предпочитаете сосредоточить внимание на внешнем или на собственном внутреннем мире?») Грегори использовал результаты при принятии кадровых решений. Он был убежден, что опыту отдельного человека придавалось слишком большое значение. Если у вас есть умные, талантливые люди, вы можете заставить их играть любую роль, так как чисто природный талант и мозги превосходят опыт. Грегори, казалось, наслаждался перемещением людей, играя в шахматы их карьерами.
На сегодняшний день его главным экспериментом было назначение Эрин Каллан финансовым директором. В результате они с Каллан стали настолько неразлучны в офисе, что многие были убеждены, будто у них роман. Тем более что примерно в то же время, когда Каллан была назначена финансовым директором, она разошлась с мужем, Майклом Томпсоном, бывшим вице-президентом Lehman, оставившим фирму.
Грегори нравилось учить младших руководителей типа Каллан, и он был полностью осведомлен о своей роли в иерархии Фулда: если случался неприятный
Но, когда дело доходило до оценки лояльности сотрудников Lehman, Грегори мог быть безжалостным. Ввпадая в ярость, он становился несдержанным. Летом 2006 года Фулд пригласил топ-менеджеров Lehman отдохнуть в свой загородном дом в Сан-Вэлли, штат Айдахо. Алекс Кирк, который руководил отделом глобальных кредитных продуктов группы и ранее произвел на Грегори впечатление нелояльного хулигана, должен был выступить с докладом, но заболел. Почувствовав себя лучше, Кирк решил сделать доклад с помощью видеоконференции, и, когда Грегори увидел, как хорошо Кирк выглядит, он взбесился. Грегори был убежден, что на самом деле Кирк не болел и то, что он не приехал, было личным оскорблением Фулда. «Я хочу, чтобы его уволили», – кричал он. Сторонникам Кирка в фирме пришлось обратиться к Барту МакДейду, главе отдела акций Lehman, чтобы тот утихомирил Грегори. В конечном итоге все успокоились.
* * *
Наиболее успешным переговорщиком при Фулде и Грегори был Марк Уолш, необщительный трудоголик, который руководил операциями с недвижимостью Lehman. Американец ирландского происхождения, уроженец Йонкерс, Нью-Йорк, Уолш прославился в начале 1990-х, когда купил и «упаковал» в ценные бумаги коммерческую ипотеку у Resolution Trust Corporation – организации, учрежденной федеральным правительством для устранения последствий крушения сберегательных банков. Юрист по образованию, Уолш, казалось, не боялся рисковать. Это впечатлило Фулда и Грегори – они предоставили ему свободу, и он использовал ее, чтобы заключать сделки быстрее конкурентов[242]. После того как застройщик Аби Розен закрыл с ним сделку на 375 млн долларов по приобретению Seagram Building всего за четыре недели, Уолш хвастался друзьям, как быстро он способен закончить начатое.
Но успех вскружил ему голову, что привело к чудовищным сделкам, таким как партнерство Lehman и SunCal Companies. Земельный спекулянт, в основном приобретавший недвижимость за пределами Лос-Анджелеса, SunCal добивался разрешений на жилищное строительство, а затем продавал участки застройщикам с хорошей наценкой. Lehman вложил 2 млрд долларов в, казалось, беспроигрышную сделку. У Уолша был практически неограниченный доступ к деньгам Lehman, и он использовал это, чтобы пойти ва-банк, втянув фирму в незастрахованную игру на рынке недвижимости США, превратив ее в гигантский ипотечный инвестиционный траст с небольшим инвестиционным банком в качестве приложения. Это была отличная стратегия – до того момента, пока она не перестала работать.
На пике рынка Уолш завершил последнюю большую сделку, совместную операцию с Bank of America. Он залез в долги на 17,1 млрд долларов и выделил еще 4,6 млрд собственных средств для финансирования покупки Archstone-Smith, нескольких комплексов дорогих квартир и прочей элитной недвижимости. Недвижимость была хороша, но и цена оказалась заоблачной. Расчет был на то, что арендная плата существенно повысится. Правда, почти сразу предложение приобрело сомнительный вид, особенно в тот момент, когда замерли кредитные рынки. Но, когда представилась возможность выйти из сделки, Фулд отказался: фирма собирается выполнить взятые на себя обязательства. Грегори подбадривал войска. «Это все временные проблемы, – сказал он коллегам по Lehman. – Мы прорвемся».