Слишком большие, чтобы рухнуть. Инсайдерская история о том, как Уолл-стрит и Вашингтон боролись, чтобы спасти финансовую систему от кризиса и от самих себя
Шрифт:
Для Тейна, давнего помощника и друга Корзина[270], это было тяжелым решением, но поддержка Полсона, которого он искренне считал лучшим лидером, чем Корзин, позволяла ему продвинуть собственную карьеру. Как ближайшему к Корзину человеку в исполкоме именно Тейну сообщили новости[271], и он был вынужден наблюдать, как его босс пытался сдерживать слезы. Партнеры Goldman, многие из которых только что вернулись из отпусков, утром 11 января 1999 года получили по электронной почте короткие сообщения от Полсона и Корзина: «Джон решил отказаться от должности генерального директора».[272]
Но через два года Полсон даже не думал об отставке: он понял, как много работы еще предстоит сделать, но не был уверен, что его преемники справятся. Тейн, как и любой старший партнер Goldman, возмутительно разбогател, накопив несколько
– Нельзя полагаться на слова Хэнка, – сказал он. – Если бы я был на вашем месте, я бы тоже ушел.
Через несколько месяцев Полсон назначил бывшего трейдера потребительского сектора Ллойда Бланкфейна сопрезидентом вместе с Тейном. Вознесение Бланкфейна, который выстраивал собственную сеть влияния в фирме, не только политически, но и с позиций прибыли (бизнес, которым руководил Бланкфейн, приносил 80 % доходов Goldman), для Тейна послужило сигналом, что пора искать выход.
Когда Тейн вошел в кабинет Полсона, чтобы сообщить, что он переходит на пост гендиректора Нью-Йоркской фондовой биржи, Полсон промолчал. На новой должности Тейну сопутствовал успех.
Четыре года спустя, осенью 2007-го, с углублением кредитного кризиса несколько крупных банков понесли огромные убытки, и им пришлось уволить руководство. Тейн был предсказуемым кандидатом для фирм, жаждущих обновления. (Действительно, его кандидатура рассматривалась не только в Merrill Lynch, но и в Citigroup вместе с кандидатурой Тима Гайтнера.) Он обдумывал и обсуждал с женой Кармен, принимать ли предложение Merrill, если таковое будет сделано. Он провел исследование бухгалтерии фирмы и был удовлетворен тем, что, несмотря на примерно 90 млрд долларов в не слишком надежных кредитах и производных инструментах на балансе, компания оставалась управляемой. Более того, он воспринимал это как возможность быть генеральным директором крупной брокерской фирмы, чтобы получить работу, которую никогда не получил бы в Goldman. Учитывая его связи и репутацию, он также рассматривал Merrill как платформу, с которой мог обыграть Goldman на его собственном поле. Он прикидывал, что это будет как минимум пятилетний проект; совету Merrill он заявил, что ему потребуется два года, чтобы исправить баланс, и еще три, чтобы поднять фирму на новый уровень. В конце концов он принял предложение и получил 15 млн долларов бонуса за подписание контракта[277] и 750 тыс. годового оклада. Совет также предоставил ему опционы, которые составят еще 72 млн, если он сможет добиться оценки акций Merrill выше 100 долларов. Только после новостей о том, что Тейн вольется в команду, акции выросли на 1,6 %, до 57,86 долларов, но впереди еще была большая работа.
Он начал с молниеносных действий, чтобы укрепить Merrill в надежде опередить появление проблем. Точкой отсчета был закат Drexel Burnham Lambert – фирмы Майкла Милкена, которая объявила о банкротстве в 1990 году. «Крах Drexel был действительно проблемой ликвидности, – заявил он на одном из проходивших по утрам каждую среду заседаний комитета по рискам, объясняя, как случилось, что фирме не хватило наличности. – Ликвидность – это самое главное». В декабре и январе Merrill помимо прочих инвесторов привлек 12,8 млрд долларов из
В то же время Тейн начал демонтаж империи О’Нила. По прибытии он заметил, что охранники в штаб-квартире Merrill, через дорогу от Ground Zero, держали лифты открытыми исключительно для него. Тейн подошел к одному из лифтов, вошел в него, и все сотрудники сразу же вышли. «В чем дело?» – спросил Тейн. «Мы не можем ездить с вами в лифте», – ответили сотрудники. «Это безумие, вернитесь», – сказал Тейн и поручил службе безопасности открыть лифты для всех. Он также сократил затраты[279] за счет продажи одного из самолетов G-4 и одного вертолета компании. Он обращал внимание на все: например, свежие цветы, которые обходились фирме примерно в 200 тыс. долларов в год[280], были заменены на искусственные.
При этом Тейн не жалел денег на таланты, что не осталось без внимания окружения. В конце апреля с одобрения совета Merrill он назначил Томаса К. Монтага, старого знакомого из Goldman, главой подразделения продаж. Чтобы купить его, фирма согласилась на бонус в размере 39,4 млн долларов, хотя Монтаг не планировал приступать к новым обязанностям[281] до августа. В мае Тейн нанял Петера Крауса[282], еще одного парня из Goldman, которому гарантировал «золотой парашют» в 25 млн долларов.
А еще был кабинет[283]. Тейн с женой решили, что его нужно переделать. Мебель О’Нила из белой огнеупорной пластмассы не соответствует декору Merrill, а смежный конференц-зал был превращен О’Нилом в личный тренажерный зал в комплекте с велотренажером и гирями. Тейн нанял знаменитого дизайнера Майкла С. Смита (в число клиентов которого входят Стивен Спилберг и Дастин Хоффман) для ремонта кабинета, конференц-зала и приемной, включая перекраску, столярные и электромонтажные работы. Тейн не обращал внимания на детали. Главное, что Смит с радостью привез его любимый стол из его бывшего кабинета на бирже. Но Смит выставил фирме счет на 800 тыс. долларов за свои услуги и представил подробный список товаров, куда входили небольшой ковер за 87 тыс., низкий горизонтальный шкаф за 68 тыс. и комод за 35 115. Руководители в отделе платежей, увидев чеки, были настолько ошеломлены расточительством, что сделали копии квитанций, которые впоследствии использовали в подковерной борьбе.
Все усилия Тейна, направленные на поднятие морального духа компании, казалось, достигали ровно противоположного эффекта. На торговой площадке «39,4» – намек на бонус Монтага – теперь стало модно использовать в речи слова-паразиты. И пусть руководство Merrill хвалило Тейна за его усилия по привлечению капитала, оно было недовольно, что как руководитель он или слишком много внимания уделяет мелочам, или слишком отстранен. Когда он нанял нового начальника отдела кадров, Май Ли, он забыл сказать об этом некоторым людям из руководства. В свой первый день на работе Май заняла место на заседании исполнительного комитета вместе со всеми. Роберт Мак-Канн, который заведовал брокерским бизнесом фирмы, вошел в комнату, заметил незнакомку и вопросительно посмотрел на Тейна. «О, я, вероятно, должен был предупредить вас, – сказал Тейн как ни в чем не бывало, – это мой новый начальник отдела кадров».
Он также раздражал некоторых членов исполкома своими пафосными высказываниями в СМИ, в которых преподносил себя как великого спасителя Merrill. Он привел с собой Маргарет Татуилер, бывшего пресс-секретаря госдепартамента в администрации Джорджа Буша, и поставил ее во главе отдела общественных связей. Некоторые в фирме думали, что он нацеливается на пост секретаря казначейства, если Джон МакКейн[284], фаворит республиканцев, одержит победу.
К 11 июня, когда раздался звонок от Ларри Финка по поводу BlackRock, было ясно, что денег, найденных Merrill Lynch в суверенных фондах Temasek и KIA в декабре, было недостаточно и что эти сделки оказались гораздо дороже, чем казалось. По условиям сделок, инвесторы имели право на дополнительные выплаты, чтобы компенсировать любое размывание своих долей, если Merrill выпустит новые акции по более низкой цене. Тем временем цена акций Merrill падала. Чтобы увеличить капитал на 1 млрд долларов, фирме нужно было найти сумму почти в три раза большую, чтобы выплатить компенсации инвесторам за 2007 год. Тейн также понимал, что второй квартал будет хуже, чем первый, хотя он даже не предполагал, насколько хуже он окажется.