Слишком похожие
Шрифт:
– Что ты намерен делать?
– А вот это уже тебя не касается.
– Собираешься натравить на меня копов?
Бобби усмехнулся.
– Кому ты нужна?
– Кого же тогда ты намерен сделать козлом отпущения… уж не Кервуда ли?
– Ты только что подала мне отличную идею. – Бобби потер руки. – Только представь: ты и Майкл. Тайные любовники, которым мешает быть вместе Кортни Милз. Вы решаете избавиться от нее. Но как это сделать, не вызвав подозрений? И вот вам приходит гениально простая идея: авария, в которой пострадает не только
– Ты сумасшедший!
– О нет, Мэг. Это у тебя не все дома. А я знаю, что делаю. Кортни не захотела быть моей, так пусть она не достанется и Майклу Кервуду.
– Ты ответишь за все зло, что причинил, – поклялась Мэг.
– Ой напугала, – съязвил ей вслед Бобби. – Скатертью дорога, дорогая. Надеюсь, мы больше никогда не встретимся.
Мэг удалялась по пустому больничному коридору, не зная, правильно поступает или нет. Ее душа разрывалось в противоречиях. С одной стороны, она чувствовала свою вину перед Кортни и Майклом и хотела им помочь. Но с другой стороны, ее грызли сомнения. Может быть, Бобби прав и ей никто не поверит? Как она докажет свою непричастность? Не лучше ли уехать, скрыть, залечь на дно?..
Медленные, размеренные шаги отдалялись и вскоре затихли. Бобби с облегчением вздохнул. По крайней мере, ему не придется беспокоиться еще и о Мэг.
18
– Я могу к ней зайти? – тихо, чтобы не услышал сидевший неподалеку Бобби Вэллер, спросил Майкл.
Медсестра отрицательно покачала головой.
– Но, возможно, Кортни станет лучше, когда я буду рядом? – настаивал Майкл. – Доктор Харрисон обмолвился, что она слышит меня, даже находясь без сознания.
– Извините, мистер Кервуд, но у меня приказ самого доктора Харрисона никого не пускать в палату к мисс Милз. И если вы сейчас же не отойдете от двери, мне придется попросить полицейских, чтобы они выставили охрану.
Разговор медсестры и Майкла привлек внимание задремавшего Бобби. Он поднял голову и, не сразу осознав, где находится, огляделся по сторонам. Увидев Майкла, настойчиво требовавшего разрешения навестить Кортни, он коршуном ринулся к нему.
– Решил закончить начатое дело? – обвинительным тоном поинтересовался Бобби.
Медсестра чувствовала себя Жанной Д’Арк, защищавшей своей грудью Орлеан. На нее напирали двое мужчин, чьи глаза горели от ненависти друг к другу.
– Бобби, не лезь не в свое дело, – собирая остатки спокойствия, сказал Майкл.
– Вообще-то, Кервуд, это ты берешь на себя больше, чем следует. Когда ты наконец оставишь Кортни в покое?!
– Мы любим друг друга, но тебе этого не понять.
– Разумеется, куда мне до высоты ваших чувств! – с саркастическим смехом сказал Бобби.
Его смех был настолько противоестествен на пороге реанимации, где лежала его давняя подруга, что Майкл и медсестра содрогнулись. Заметив их подозрительные взгляды, Бобби натянул на лицо маску сочувствия и высокопарно
– Видишь, Кервуд, что ты со мной делаешь?! Добился своего? Я расстроен, и тебе легко вывести меня из себя. Ты едва не убил Кортни, а теперь ищешь новую жертву? Но тебе не удастся переложить на меня свою вину. Знаешь почему?
Ни Майкл, ни медсестра не произнесли ни слова.
– Потому что я невиновен. Скоро все откроют глаза и увидят, какое чудовище ты собой представляешь, Кервуд!
Майкл хотел было ответить, но в этот момент за их спинами раздался едва слышный хриплый голос Кортни:
– Майкл… Майкл, пожалуйста, нет…
Все разом посмотрели на пострадавшую. Кортни металась на кровати и, судя по всему, была еще в беспамятстве. Она бормотала и выкрикивала несвязные слова, звала Майкла…
Медсестра бросилась к ней, чтобы проверить показания приборов, затем нажала на кнопку вызова врача.
– Уйдите, вам нельзя здесь находиться! – прикрикнула она на Майкла, сделавшего шаг по направлению к кровати Кортни.
– Кортни называет имя человека, который едва не отправил ее к праотцам, – заметил Бобби, пристально вглядывавшийся в лицо Кортни.
Еще пять минут назад оно было бумажно-белым и спокойным, как мрамор. Сейчас же на нем отразилась целая палитра чувств и переживания. Кортни порывалась вынырнуть из омута забытья и присоединиться к живым, но какая-то неведомая сила все еще удерживала ее по ту сторону сознания.
– Дайте пройти. Почему вы находитесь в палате мисс Милз? Сейчас же выйдите.
Командный голос доктора Харрисона вывел Бобби и Майкла из созерцательного столбняка.
– Я следил, чтобы Кервуд снова не попытался причинить Кортни вред, – заявил Бобби, приняв геройскую позу.
– Скорее это я должен был присматривать за тобой, – откликнулся Майкл.
– Пожалуйста, джентльмены, покиньте палату, – вежливо, но строго попросила медсестра.
Тон ее был настолько категоричным, что Бобби и Майкл решили не спорить. Оказавшись в коридоре, Майкл с тревогой прислушивался к каждому слову, к каждому шороху, доносившимся из-за закрытой двири палаты. Он молился, чтобы Кортни пришла в себя, и боялся, что его надеждам не суждено сбыться.
– Боишься, что она очнется и обвинит тебя в покушении? – ехидно поинтересовался Бобби. Он сидел в одном из кресел, закинув руки за голову и положив одну ногу на другую.
Майкл нервно расхаживал из угла в угол. На реплику Бобби он предпочел не обращать внимания.
Не прошло и пяти минут, как у палаты Кортни Милз появились двое полицейских. Громила, уже знакомый Майклу, и приземистый плотный человечек с румяным круглым лицом, столь добродушным, что, не будь его обладатель в форме полицейского, Майкл никогда бы не догадался о его профессии. Он больше походил на кондитера или ветеринара.
– Что произошло? Пострадавшая пришла в себя? – деловито осведомился он, переводя проницательный взгляд с Майкла на Бобби и обратно.