Слияние Солнца и Луны.
Шрифт:
Где-то далеко-далеко от твоей реальности
– Нет! Нет! Нет! – с каждым словом стену сотрясал пинок, достаточно увесистый, чтобы вызвать позвякивание навешанного на неё фамильного оружия Так-Гроунов.
– Но Нейд!!!… – уже не взмолился, а взрычал Гинзли Так-Гроун, потеряв все надежды утихомирить дочь.
– Я сказала НЕТ! – очередной пинок достал-таки
– Драконье дерьмо! Что же тогда тебе нравится? Язык?! Задница?! Грудь?!
– Не знаю! Но это не то, что видно, что бы это ни было.
Нейд подобрала меч и присела у стены, уткнувшись лбом в рукоять.
– Я просто не знаю, папа, что мне надо. Но этого нет в Гроуне и окрестностях, я чувствую. И не было… и не будет.
Гинзли с грохотом бросил на стол свой меч, с не меньшим грохотом упал в кресло и уставился в огромный камин, где догорали угли, дававшие слишком мало тепла, чтобы согреть огромный зал.
Девке семнадцать лет, а её ни разу никто не покрыл! – думал Гинзли, угрюмо пощипывая огромный нос, – И чем дальше, тем хуже,… только женщины-берсерка нам в роду не хватало. Были у нас и гномы, и эльфы, и гремлины, и полутролли. Только берсеркеров пока не было. И не надо бы…
– Ладно! – рявкнул Гинзли вставая. – Выметайся из баронства на год на все четыре стороны. И лучше бы тебе найти за год кого-нибудь, а то я лично подложу тебе в вино Возбуждающий Лотос!… И… – Гинзли почесал в затылке, затем подошел к вскочившей от неожиданности дочери, сгреб её в охапку и буркнул в ухо – Удачи тебе. Возвращайся с внуками…
Он хлопнул дочь пониже спины и, подозрительно шмыгнув носом, вышел из зала.
Тяжело вздохнув, Нейд подхватила меч, высвистела им пару петель и перекатов, повесила его на место и побрела собираться, раздумывая, правильно ли она поступает.
– Белое к белому, чёрное к черному, серое к серому… – бормотал сквозь дрёму голос старой травницы.
Нейд, позволившая теплой спине лошади укачать себя, мысленно ворчала на травницу, от которой её досталась пара ценных, но малопонятных советов: Драконья моча! Где я найду девственника…?
Внезапно в затылке раздалось какое-то странное шуршание. Но громкий визг, вонзившийся в уши, не дал к нему прислушаться.
Открывая глаза, она почувствовала, как в груди непривычно закаменело, а ниже всё похолодело, как будто кто-то большой и сильный схватил её и тащит куда-то, а она, онемев от страха, вцепилась во что-то и пытается не дать себя утащить.
Ноги сами стиснули бока коню, а руки, еле двигаясь, потянулись к мечу и коробке со Скользящими Звёздами. Меч вылезал из ножен как разбухший, и когда рука с ним заняла привычное место
Лесная дорога, по которой ехал небольшой караван из дюжины телег и десятка всадников, вырвалась из стен леса на большую поляну, заросшую кустами. Из-за этих кустов выскакивали мелкие чешуйчатые фигуры и с визгом устремлялись к каравану.
– Драгры! – завопил один из всадников, писец, и, чуть не свернув поводьями шею своей кобыле, погнал её на левую сторону поляны. Прежде, чем Нейд успела подумать, что с левой стороны поляны нет чешуйчатых сине-зелёных карликов, и что это странно, все всадники и погонщики устремились за писцом, бросив телеги драграм.
Посмотрев на толпу, удирающую от драгров во все лопатки, она глянула на полсотни карликов с толстыми копьями, бежавших к телегам, и возгласом Хойя!!! бросила коня вскачь верёд по дороге, на скаку мотая головой, пытаясь сбросить невесть откуда навалившуюся размягчающую слабость.
Справа, куда поскакали соратники по каравану, послышались щелчки арбалетов, свист стрел, почти сразу заглушенные воплями. Ловушки! – мелькнула мысль. Её резко оттолкнула другая – о десятке карликов, выскочившем из кустов и перегородившим дорогу. Двое из них вскинули луки и метнули стрелы.
Конь дернул головой и стал падать. Нейд вскрикнула от ощущения комка холодной пустоты, вдруг ожившего и заметавшегося в животе, выдернула ноги из стремян, и, успев глубоко вдохнуть, грянулась о землю вместе с конём. Правые колено и бок на мгновение онемели, а затем вспыхнули болью. Задержав на пару секунд дыхание, она со стоном выдохнула, а затем открыла глаза, закрытые при падении.
В её зрачок выжидательно заглянул наконечник копья. Немного дальше наконечника многообещающе горели маленькие желтые глаз, украшавшие сине-зелёный шар головы.
Нейд сдавленно ахнула и замерла, скованная страхом. Драгр усмехнулся, показав набор острых зубчиков и, слегка вздрогнув, стал медленно оседать на Нейд, у которой душа ушла в куда-то в живот да там и затаилась. Карлик рухнул поперёк неё и в живот ей упёрлось что-то холодное и упругое. Поняв через пару мгновений, что это член, она поморщилась от брезгливости, вытеснившей страх из живота. Столкнув с себя мёртвого карлика, она стала подниматься, пытаясь не обращать внимания на боль в колене. Встав, она осмотрелась.
Большая половина драгров потрошила караван, но с десяток бежал к ней, облизывая зубы высунутыми жёлтыми языками. Самый быстрый уже подбежал опасно близко. Широко распахнув глаза, он остановился, и окинув Нейд взглядом горящих глаз, плотоядно прошипел:
– Женщина. Мясо.
Нейд, в миг разъярившись, размахнулась пошире и рубанула карлика сбоку-слева. В ответ он, мгновенно присев под меч, стукнул её древком копья по больному колену. Вспышка боли выбила слёзы. С рычанием упав на колено, Нейд ткнула мечём куда-то драгру в живот и отхватила ему руку. Драгр с шипением схватился за брызнувший кровью обрубок и рухнул на колени.