Сломанные крылья
Шрифт:
– Я ничего пока не делаю. Я сижу в этой дыре, не разрешаю себе умирать и жду. Ты понял?
– Да. Я попробую разрулить, я стараюсь придумать…
Его трясло, когда он бежал из погреба в квартиру. Там ему стало еще страшнее. Здесь он открыт. В дверь позвонят, мать откроет, и все, пожалуйста, налетай, кто хочет.
Сергей и Слава разбирались в информации о продаже и покупке машины охранника супермаркета Виктора Николаевича Смирнова, когда Славе позвонили с проходной.
– Никита Иванцов? А
– Это жених Оли Волоховой, – вскочил со стула Сергей. – Пригласи его.
– Пусть идет, – сказал Слава и положил трубку. – А на кой он нам сдался? Ты говорил, он женился. Мы что, перед ним отчитываться должны?
– Ну, мало ли, – рассердился Сергей. – Вдруг информация. Вдруг намек на нее. Да и просто посмотреть интересно.
Никита вошел, поздоровался и сказал:
– Я не знаю, кто из вас Вячеслав Земцов.
– Он, – кивнул Сергей на Славу. – А почему он вас интересует?
– Я говорил с Марией Волоховой, матерью моей пропавшей невесты. Она сказала, что дело Оли еще не закрыто, ее ищут.
– Как может быть закрыто дело, если человек не найден ни среди мертвых, ни среди живых? Вот, можете познакомиться с частным детективом, которого нанял отец Оли. Мы, собственно, этим и занимались сейчас. Я – Сергей Кольцов.
– Рад познакомиться, – Никита пожал Сергею руку. – Есть какие-то новости?
– Для нас каждая мелочь – новость, – сказал Сергей. – Но, к сожалению, ничего такого, о чем стоит информировать близких. Впрочем, вы уже женились на другой, как нам сообщили.
– Какая разница, – махнул рукой Никита. – Так получилось. Я ни во что не верил. Но сегодня ночью вдруг проснулся и подумал: если Олю не нашли среди мертвых, значит, есть надежда. Еле дождался утра, побежал к Марии, она дала телефон. Я пришел не вопросы задавать, я хочу предложить свою помощь. Я знаю, как в милиции тяжело с кадрами, у частных детективов тоже, видимо, много проблем. Готов делать все, что скажете.
– Вот я и думаю, что же сказать, – сказал Слава. – Для наружного и любого наблюдения вы категорически не подходите. Очень уж заметны.
– Но вообще, – подхватил Сергей, – не найти применения такому парню было бы непрофессионализмом с нашей стороны. Вот только жена не будет возражать?
– Нет, – уверенно ответил Никита. – Она все знает и понимает.
– А! Вот старческий склероз! Вы, видимо, женились на той девушке, которая сама по моргам трупы неопознанные искала? Мы с нею и Олиным отцом ездили в тот морг, где накладка произошла.
– Да, это Надя.
– Отважная девушка.
– Да.
– А найти вы хотите Олю? – сочувственно спросил Слава.
– Конечно. Оля для меня все. Жизнь.
– Вот на хрена, скажи мне, Серега, люди все так запутывают? – повернулся Слава к Сергею.
– Не наше дело, – спокойно ответил Сергей. – Есть масса возможных причин. Но дело такому гарному парню я найду. Только тут, как в армии: вставать в любое время суток по сигналу и мчаться в указанное место.
– Нет проблем. Буду вам страшно признателен.
– Одно условие: выезд на задания без жены.
Виктор пришел в больницу в приемные часы, надел на входе бахилы и направился на этаж, где лежала Вера Михайловна. В пластиковом пакете лежали три пачки сока. Он двинулся с другими посетителями по коридору и вошел в палату. Старушка была одна и спала. Он бесшумно дошел до кровати и остановился, глядя на бледную, беспомощную и такую доступную шею. Прислушался. В коридоре разговаривали с родственниками ходячие больные. Виктор подошел к окну, приоткрыл его и бросил на газон, как можно дальше, пакет с соком. Затем достал из кармана матерчатые перчатки. Натянул их. Дверь вдруг открылась. Виктор успел спрятать руки в карманы.
– Вы кто? – тихо, чтоб не разбудить Веру Михайловну, спросила худая, изможденная женщина.
– Сосед, – шепотом произнес Виктор. – Вот навестить пришел.
– Что-то я вас не припоминаю. Может, вы меня знаете? Меня зовут Мария Волохова.
– Да нет. Я мало кого знаю. Рано ухожу на работу, поздно возвращаюсь.
– Может, дочь мою знаете, Олю Волохову?
– Олю? Девочку? Нет, к сожалению. Детей я вообще не вижу. Они спят, когда я прихожу.
– Оля – взрослая девушка. Но это сейчас неважно. Я прошу у вас извинения, но Веру Михайловну мы будить не станем. Ей очень трудно заснуть.
– Конечно, – с облегчением проговорил Виктор. –Я приду в другой раз.
– Вы о ней так беспокоитесь?
– Она меня учила когда-то. Конечно, я был потрясен, когда узнал…
Он быстро выскользнул из палаты и направился к выходу из отделения.
Мария склонилась над Верой Михайловной, прислушалась к ее дыханию. Затем села на стул рядом с кроватью и застыла, сложив руки на коленях. Она всегда брала с собой книги, покупала газеты. Пользовалась ими, когда учила Веру Михайловну писать и говорить. Но сама для себя не прочитала ни строчки с той ночи, когда пропала Оля. У нее и мысль, казалось, осталась одна: дочь исчезла.
Минут через пятнадцать в палату заглянул Вадим.
– У вас все в порядке? – прошептал он. – Никто не приходил?
– Сосед какой-то. Я его не знаю. Говорит, учился когда-то у Веры Михайловны.
– Как зовут?
– Я не спросила.
– Надо спрашивать. Как выглядел?
– Выглядел? Да никак.
– С апельсинами?
– Без.
– Все равно. – Вадим выбежал из палаты, быстро прошел по коридору, разглядывая каждого посетителя, покрутился в очереди у гардероба, потом выбежал во двор, заглядывал во все лица. Но часы приема только начались. Никто не уходил. Некого было догонять. Того, первого посетителя с апельсинами, которого обнаружил у палаты Веры Михайловны заведующий отделением, больше ни разу не видели. Возможно, это был он. Петр Васильевич тоже не сумел его описать.