Сломанные сны
Шрифт:
Выстрел рассёк кромешный лес и под предсмертный птичий вскрик ворона рухнула с ветки на землю.
Тогда-то Никки и не выдержала — опустила ружьё, выронив, и горько заплакала. Она тут же обернулась и заколотила мужчину по груди, срываясь на крик:
— Зачем? Зачем вы притащили меня к нему? Я думала… думала, что вы отдадите меня ему.
Акабаяши позволил этот шуточный натиск, но все же перехватил Никки за запястья, насильно прижав к себе и, обняв, уткнулся щекой в горячий лоб, в шутливой манере спросив:
— Неужели дядюшка до сих пор не заслужил
Никки лишь всхлипнула сильнее, смех непроизвольно вырвался из груди. Она вспомнила этот же вопрос, когда она пришла на своё первое «свидание», закончившееся в следственном изоляторе. Уже тогда она была мотыльком, летящим на его огонь, лишь не признавала это, как сейчас.
Почувствовав, что бывшая Кукла Вуду перестала вырываться, Акабаяши чуть отстранился, пальцами стирая следы слёз.
— А вы? Вы до сих пор не смогли просить меня? — охрипшим от слез голосом прошептала Авакусу, остановив его руки, нежно проведя пальцами.
— О чём ты?
— Вы сказали однажды, что никогда не простите меня за то, что я использовала на вас Хром. Ведь тогда… тогда, когда я хромировала вас, я сделала вам очень больно? Вы увидели её? — последнее вырвалось совсем шёпотом.
Авакусу попыталась юркнуть из ловких рук, но вопреки её ожиданиям Акабаяши не разозлился. Опасный оскал очертил его губы, а открытый глаз блеснул за цветными оправами, он жутко рассмеялся, запрокинув голову и продолжая удерживать свою загнанную в угол жертву, чья грудь тяжело вздымалась. Прекратив смеяться, он резко подался вперёд, скользнув рукой по затылку и прижимая Никки к себе, и прильнув лбом к её лбу, непринуждённо прошептал:
— Разве можно злиться так долго на столь прекрасную юную леди?
— У вас странные понятия о прекрасном: босая наркоманка с наверняка растёкшейся тушью, что только что пристрелила птицу, чей труп лежит где-то рядом, — передразнила Никки, но совсем уставшим тоном, даже не пытаясь сбежать. Наоборот, она прижалась ещё ближе, пытаясь впитать в себя чужое тепло, что поддерживающей энергией продлевало её существование. Она нежилась в его руках, наслаждаясь близостью, боясь, что завтра может отнять его у неё. Ведь история закончится.
Издалека доносилась лёгкая музыка, а лунный свет, пробивающийся из крон деревьев, освещал их дорожку, словно личный райский уголок. Или в их случае скорее укромный уголок в аду, где скитались две одинокие души, считающие, что не способны больше полюбить.
И только сейчас Никки вновь ощутила это вдохновляющее чувство, что зародилось волной всплеска и желало сорваться с её губ, но памятуя старую попытку, Авакусу сжала зубы, глотая никогда не произнесённые слова. Но обняв мужчину, вцепившись ногтями в пиджак, она почти в мольбе зароптала:
— Акабаяши, не отдавай меня им. Я хочу остаться с тобой.
Алый Демон, вырвавшись из сладкой неги, что растворила его в объятьях с бывшей противницей, немало удивился порыву души. И пропустив каштановые локоны сквозь пальцы, шутливо заметил:
— Мадемуазель в курсе, что впервые наконец-то обратилась ко мне на «ты»?
Со
— Что? Меня просто мама всегда учила быть вежливой, — обиженно шмыгнула носом Никки, игриво нахмурив брови.
— Хоть чему-то хорошему она тебя всё-таки научила.
Акабаяши на мгновение выпустил Никки из объятий, чтобы покрутить её вокруг оси в безмолвном танце, чья музыка была слышна лишь им обоим. И Никки, вернувшись в его объятья, позволила увлечь себя в медленный ритм танца. Счастливая улыбка всплыла на её губах, и она вновь облокотилась о плечо, что теперь служило ей опорой.
Двое представителей подпольного мира, что вырвались из теней, в которых давно окунулись в омут с головой, позволили вырваться себе на мгновение и подарить друг другу тепло в объятиях танца, хаотично ласкающих движениях рук, что стаскивали пиджак и лямки платья, а губы горячими поцелуями дарили огонь нарастающей страсти, вырывая тяжёлое дыхание. Мерцающий свет луны освещал две фигуры, что медленно опустились на землю. Акабаяши посадил Никки на колени, держа в руках, не отрываясь от мерцающих янтарным огнём искр глаз, очерчивая контур припухших от поцелуев губ. И даря очередной поцелуй.
— Бродить теперь юной леди со мной по грани между раем и адом.
Комментарий к Глава 25. «Где узы, там и преступление — 2» Автор официально объявляет, что осталось три главы. Вот так и пролетел незаметно год над работой.
====== Глава 26. «Развели дурака на четыре сяку» ======
— Акабаяши-сан, — позвал знакомый кроткий голос.
Мужчина прервался от разговора и обернулся. В свете фонарей, в дали от фестивальной суеты в честь весеннего праздника, перед ним стояла Никки, нет, точнее её сестра-близнец Мики. На такой сожалеющий взгляд Никки не была способна при всех актёрских способностях.
— Я перезвоню, — отключив вызов, Мизуки перебросил трость через плечо, игриво взметнув бровями. — Чем могу быть полезен младшей из сестёр, а, Мики-чан?
Мики, воровато оглядевшись, нацепила затемнённые очки и широкий капюшон. Что же, благоразумие явно досталось младшей из сестёр.
— Я ведь не отниму у вас время?
— Нет-нет, что ты, по правде говоря, я сам хотел выйти с тобой на связь после твоего побега. Ну знаешь, всё-таки нехорошо, племянница молодого босса слоняется по городу, когда её разыскивают старые добрые родственники.
Мики молчала, явно пристыженная своим поступком. Она сбежала, бросив собственную сестру.
— Кстати, ты так спокойно заявилась ко мне, не боишься, что дядюшка может сдать тебя Акатацу Камеи, твоему бывшему боссу? — подойдя ближе, Акабаяши прожёг девушку испытывающим взглядом, но она не отвернулась, вместо этого хитро улыбнулась.
— Вы не сделаете этого, вы хороший человек.
Акабаяши едва сдержал смешок, укоризненно покачав головой.
— У вас с сестрой всё-таки большие проблемы с понятием «хорошо и плохо».