Сломанный ангел
Шрифт:
— Что ты творишь? — кинулся к нему Мин Ен, но Ши Вон заблокировал друга.
— Подожди, дай объяснить, — попросил, удерживая брыкающегося Мин Ена.
— И что ты хочешь рассказать? — дверь распахнулась, на пороге стояла Сунан. Полностью одетая, с растрепанными волосами, припухшими губами и злая, как сотня демонов.
— Последний шанс для правды, — художник сделал приглашающий жест, девушка в ответ зло прищурилась и плавно, точно готовящийся к нападению хищник, шагнула к нему.
— Думаешь, ему бы понравилось, узнай он цену ваших отношений? — Чан Ук,
— Зачем знать цену, которую заплатит за тебя другой? — пожала она плечами.
— Дура! — выругался художник. — Тупая камбала. А как ему жить после этого, ты не подумала?
— О чем речь? — тихо спросил Мин Ен, и Ши Вон отпустил переставшего вырываться друга.
— О том, что эта глупая гусыня огребет по полной, как только семья узнает о ваших отношениях.
— Вот как?
Мин Ен окинул девушку внимательным взглядом, словно надеясь найти на ней опровержения. Не нашел. Нахмурился. Прокрутил в голове некоторые моменты их разговора и сделал правильные выводы, которые были в корни не верны.
— За кого ты меня принимаешь? За мимолетное увлечение? Курортный роман?
За роман длиной в жизнь. За подарок судьбы. За любовь и нежность. Но знать об этом снобу не обязательно.
— Думаешь, развлеклась и все? А дальше? Выкинуть и забыть?
Сноб ее забудет. Погрузится в мир бизнеса, окружит себя цифрами: маржа, бюджет, проекты, потом женится на той, которую выберет семья. А ее будет вспоминать раз в год на отпускном свидании с пальмами и морем.
И вот с чего ему злиться? Сам же считал игрушкой — развлечься. А смотри-ка, разошелся. Глаза бешеные. Губу прикусил до крови, по виду напоминает взъерошенного кота, а не наследника чеболи.
Она все равно уедет в Гонконг. Хочет он того или нет, но, когда закончится контракт, вернется домой. Да и к чему все эти «дальше». Ни его семья, ни ее не позволят им быть вместе. Она надеялась в последний день объяснить, как глупо спорить с теми, кто может выкрасть ее в любой момент, а его… Нет, не убить, но покалечить. Для лучшего запоминания. А ей проще получить тысячу уроков от учителя, чем допустить, чтоб ему причинили боль.
— Вот, значит, как ты обо мне думаешь!
Во взгляде Мин Ена читалась неприкрытая ненависть. Сунан знала — так будет. Кроме денег, снобы больше всего ценили репутацию и гордость, а она не просто прошлась по ним в обуви, а знатно так потопталась в грязных сапогах.
— Подожди, не спеши говорить то, о чем пожалеешь, — вступился Чан Ук. Надо же… она думала, художник уже вычеркнул ее из своей жизни. Интересно, можно ли сейчас вызвать такси и добраться до аэропорта? Дохлый кальмар, это же остров. Придется ждать до утра, пока начнут ходить лодки. Или остаться?
— Я все сказал, — высокомерно заявил сноб. Она даже поежилась, таким холодом от него потянуло. Нет, уйдет прямо сейчас. Лучше налегке, без вещей.
Если повезет, слухи о ее похождениях не сразу дойдут до учителя. В том, что дойдут она не разу не сомневалась. Крестников до выпуска держали под надзором. Стоит ей раскрыться перед местными, как информация уйдет в семью.
Сноб все сказал, ей тоже нечего добавить. Разве, что она ни о чем не жалеет. Один день — неплохой подарок судьбы.
Шагнула к выходу. Туда, где подпирал косяк двери Ши Вон.
— Стоять.
Он серьезно? Думает, она собачка, чтобы выполнять его команды?
— Я не договорил.
Неужели? Сноб начинает путаться в словах.
— Сам отойдешь? — спросила у Ши Вона. Тот едва заметно побледнел, но с места не сдвинулся. Упрямо мотнул головой. Дурак. Она на мгновение задумалась о несвойственной ей вещи: как убрать препятствие, не слишком ему при этом навредив.
— А через меня ты тоже пройдешь? — зараза смотрел прямо в глаза без малейшего намека на испуг. Двое идиотов — тьфу, а не преграда, но если она покалечит художника, потомки ей этого не простят.
— Я смотрю, веселие продолжается, — третий подошел, вставая за спинами друзей, — вы так кричали, что и мертвого бы подняли. Что-то случилось?
— Сунан у нас случилась, — мрачно пояснил Ши Вон.
— Рискованно, конечно, мы даже втроем ее не остановим, — верно оценил диспозицию Джунг Су, — но я с вами.
И не смотри на меня так. По глазам вижу, у тебя хватит упрямства удрать из отеля прямо так. Без денег, документов, в одном платье. Или скажешь, я не прав?
Он был абсолютно прав. И от этого хотелось кого-нибудь убить. Так сильно, что она сжала кулаки, сдерживаясь. И глаза защипало совсем не к месту. Что лучше — рыдать или убивать, Сунан так и не решила, потому как из-за спины раздалось уверенное:
— Вчетвером справимся. Убивать ты нас не станешь, а пару синяков я переживу.
Хмыкнула насмешливо. Представила его пару синяков и ее в глупой сваре, а не драке.
— А если их будет больше, чем два?
— Ты же профессионал.
Подошел, обнял, точно и не говорил об убийстве. Троица героев деликатно отвела взгляды.
— Хоть десять поставь, только не уходи вот так. В ночь.
Она повернулась. Заглянула в черные глаза, ища там ответ.
— Я лучше умру, но не позволю тебя обидеть. Поняла?
Нашла. И почему-то не обиделась. На сердце стало тепло и спокойно, как бывает в лесу после грозы. Улыбнулась. Дотронулась до его щеки, легко стукнула по кончику носа.
— Ты — дурак, — объявила опешившему парню.
— Дурак, — согласился он, — и еще пожалею об этом, но по-другому с тобой не хочу.
Глава шестнадцатая
Солнечные лучи пробивались сквозь опущенные жалюзи, намекая, что время близится к полудню, а кое-кто бездарно просыпает отпуск в нескольких метрах от моря. Сунан пошевелилась, поморщилась от стрельнувшей в голове боли. Кому-то было хуже — слева послышался протяжный стон. В ногах что-то шевельнулось. Точнее кто-то. Потому как оттуда донеслось тихое ругательство.