Слон для Карла Великого
Шрифт:
– Вы иудей? Император, должно быть, очень ценит вас, если он, несмотря на вашу еретическую веру, взял вас к себе на дипломатическую службу. В Павии не любят евреев. Говорят, они оскверняют просфоры, протыкая их гвоздями и шилом. Кроме того, говорят, что они калечат детей. Однако это, конечно же, только бабские сплетни. В чем же, собственно, заключается ваша миссия? Может быть, вы сначала объясните это нам? А тогда уж мы решим, нужна вам наша помощь или нет.
Исаак сжал губы и глубоко
– Значит, слона и вас следует срочно передать императору? – спросил человек с вороньим лицом после того, как Исаак закончил рассказ.
– Как прекрасно вы все понимаете! – заметил еврей с иронической улыбкой. Затем он громко хлопнул обеими руками по крышке стола: – Именем императора я требую свежих лошадей для меня и моих сопровождающих. Кроме того, вы должны сообщить мне о пути передвижения императорского двора и дать вооруженную охрану, которая должна будет обеспечить нам безопасное сопровождение до самых перевалов.
Теперь слово взял тингграф:
– Конечно, мы вам поможем. Интерес императора – это также и наш интерес. Однако сначала отдохните. Тысяча людей путешествует вместе с Карлом Великим. Хотя император очень быстрый наездник, его двор ползет по стране как улитка. Даже несмотря на то, что у него есть несколько дней преимущества, вы сможете его догнать. Пока вы будете спать, я прикажу снарядить отряд закованных в броню рыцарей, который выйдет вместе с вами из городских ворот.
Сенешаль уперся подбородком в кулак, постукивая себя по щеке двумя пальцами.
Его губы превратились в полоски, тонкие как нити.
– Мы достаточно сильны, чтобы отправиться в путь уже сейчас, вы знаете? – вырвалось у Танкмара в полной тишине.
– Нет, этого господа не знают, – ответил Исаак. Взгляд еврея встретился со взглядом ледяных серых глаз графа и не хотел отпускать его, даже когда хозяин резиденции заволновался.
– Что с вами случилось? – наконец спросил управитель в повисшей тишине. – То, что вы требуете, вы получите. В этом я вам даю слово.
Танкмар тоже удивился странному поведению своего хозяина. Исаак все еще молчал.
Затем наконец он обрел голос:
– Мой добрый граф, скажите мне одно, прежде чем мы удалимся. Как часто посещал вас Карл Великий с тех пор, как он победил Дезидериуса?
Граф Арно наморщил лоб:
– Я не могу сказать точно. Я всего лишь год являюсь управителем этой резиденции. Моим предшественником был бывший вассал
Может быть, он просто не был слишком умелым для этого. Но, в любом случае, постройки и дома разрушались, и много людей в Павии умерли от голода. И тогда император сместил его и доверил мне задачу снова привести к блеску и процветанию резиденцию и город. Если позволите мне маленькое хвастовство: до сих пор я справлялся с этим требованием. Павия растет, у людей здесь достаточно еды, и торговля с центральными районами империи франков процветает. Солдаты охраняют горные перевалы. Все дороги снабжены таможенными постами, которые вносят немалую лепту в городскую кассу и обеспечивают безопасность передвижения в округе на расстоянии трех дней пути. Сам город охраняется гарнизоном, численность которого…
– Пора отдыхать, граф Арно. Мы заставляем скучать наших гостей, – перебил графа человек с вороньим лицом.
Управитель побагровел, однако стерпел то, что его перебили.
– Тогда вперед, мои гости, – согласился он. – Я лично провожу вас в ваши покои. Накрытый стол уже ожидает вас. Следуйте за мной. – Он встал и вышел из-за стола.
Исаак и Танкмар тоже поднялись. Еврей положил руку на предплечье Арно:
– Разрешите мне еще вопрос, тингграф. Ваш предшественник – как он себя называл?
– Адалгиз из Равенны. Эта собака уже три года томится в тюрьме.
– Медленная смерть в заточении? Какая ужасная кара!
– Тот, кто делает императора своим врагом, заслуживает только самого лучшего, – сказал Арно и со смехом пошел вперед. Вместе со своими гостями он исчез в коридоре, за которым угадывалась винтовая лестница. Сенешаль остался на месте, словно прирос к своему табурету. Он машинально складывал и разворачивал императорскую грамоту, складывал и разворачивал. В конце концов он сжал документ в кулаке. Кожа, ненадолго сжавшись, расправлялась снова. Однако он был непреклонен. Мысли сенешаля были далеко; он поднялся, подошел к камину и опустился на колени перед трещавшими в огне поленьями. А затем швырнул императорскую грамоту в огонь. Прошло некоторое время, пока кожа сгорела полностью. Человек с вороньим лицом с интересом наблюдал за этим до тех пор, пока не убедился, что от его преступления не осталось и следа, даже сажи. А затем он удалился, чтобы вызвать стражу.
– Проклятые идиоты! – Исаак смахнул со стола чашу с виноградом. Ягоды раскатились по покою, словно всполошенные насекомые.
Конец ознакомительного фрагмента.