Слоны умеют помнить
Шрифт:
Глава 8
Миссис Оливер за работой
Миссис Оливер вошла в аптеку широко популярной фирмы «Уильямс и Барнет», торгующую также косметикой. Она задержалась у стенда со средствами от мозолей, посмотрела на гору резиновых мочалок, рассеянно подошла к рецептурному отделу и наконец направилась к прилавку, где продавали косметику от «Элизабет Арден», «Хелены Рубинстайн», «Макса Фактора» и других известных фирм.
Остановившись напротив полноватой девушки и попросив у нее губную помаду определенного
– Да ведь это Марлен!
– Миссис Оливер! Как я рада вас видеть! Наши девочки с ума сойдут, когда я им расскажу, что вы пришли сюда за покупками.
– Вовсе незачем им рассказывать.
– Я уверена, что они попросят у вас автограф.
– Предпочитаю обойтись без этого, – сказала миссис Оливер. – Как поживаете, Марлен?
– Ничего, спасибо.
– Я не знала, что вы все еще здесь работаете.
– Ну, тут не хуже, чем в других местах. Обращение хорошее, а в прошлом году мне повысили зарплату, и теперь я вроде как старшая в отделе косметики.
– А как ваша мать?
– С мамой все в порядке. Она обрадуется, когда услышит, что мы с вами встретились.
– Она по-прежнему живет в том доме рядом с больницей?
– Да. Мы все там живем. Папа в последнее время неважно себя чувствует – даже лежал в больнице, – а мама держится молодцом. Вы здесь у кого-то гостите?
– Нет, – ответила миссис Оливер. – Я приезжала навестить старую приятельницу и зашла по дороге в аптеку… – Она посмотрела на часы. – Ваша мама сейчас дома, Марлен? Я хотела бы немного поболтать с ней.
– Ну конечно! Она так обрадуется! Я бы с удовольствием пошла с вами, но должна работать еще полтора часа.
– Ничего, поболтаем в другой раз. Кажется, у вашего дома номер 17? Не помню, как он называется.
– Лорел-Коттедж.
– Да, да, разумеется. Как глупо, что я забыла. Ну, приятно было вас увидеть.
Положив в сумку ненужную помаду, миссис Оливер вышла из аптеки, села в свою машину, поехала по главной улице Чиппинг-Бартрам и, миновав гараж и больницу, свернула на узкую дорогу, по обеим сторонам которой стояли аккуратные домики.
Оставив машину у калитки, она подошла к двери и постучала. Дверь открыла худощавая энергичная женщина лет пятидесяти, которая сразу же узнала посетительницу.
– Миссис Оливер! Не помню, сколько лет мы с вами не виделись.
– Очень давно.
– Входите же! Могу я предложить вам чашку чаю?
– Боюсь, что нет, – ответила миссис Оливер, – так как я уже пила чай с приятельницей и должна возвращаться в Лондон. Я просто случайно зашла в аптеку и увидела там Марлен.
– Да, у нее хорошая работа. Ее там очень ценят – говорят, что она проявляет инициативу.
– Приятно слышать. А как вы поживаете, миссис Бакл? Выглядите вы хорошо – едва ли старше, чем когда я видела вас в прошлый раз.
– Ну, я бы так не сказала. У меня прибавилось седины,
– Сегодня мне везет на старых друзей, – промолвила миссис Оливер, проходя в маленькую и довольно захламленную гостиную. – Не знаю, помните ли вы миссис Джулию Карстерс.
– Конечно, помню. Должно быть, она уже очень старая.
– Да, но мы с ней говорили об очень старых временах – даже о той трагедии, которая произошла, когда я была в Америке. С людьми по фамилии Рэвенскрофт.
– Да, я хорошо это помню.
– Вы когда-то работали у них, не так ли, миссис Бакл?
– Да, приходила по утрам три раза в неделю. Приятные были люди – настоящая офицерская семья старой школы.
– Печальная с ними случилась история.
– В самом деле.
– Тогда вы еще работали у них?
– Нет. Ко мне приехала жить моя старая тетя Эмма, которая плохо видела и неважно себя чувствовала, поэтому я больше не могла ходить прибираться в чужие дома. Но за месяц или два до несчастья я еще приходила к ним.
– Кажется, считали, что это самоубийство по уговору, – продолжала миссис Оливер.
– Я этому не верю, – заявила миссис Бакл. – Не такие они были люди. И ладили хорошо друг с другом. Конечно, здесь они прожили недолго.
– Да, – согласилась миссис Оливер. – По-моему, приехав в Англию, они сначала жили где-то возле Борнмута?
– Верно, но там им казалось слишком далеко от Лондона, поэтому они перебрались в Чиппинг-Бартрам. Хороший у них был дом и с приятным садом.
– Когда вы к ним приходили, у них все было в порядке со здоровьем?
– Ну, возраст генерала давал о себе знать. У него пошаливало сердце, а может, был небольшой удар. Он принимал таблетки и часто полеживал.
– А леди Рэвенскрофт?
– Думаю, она скучала по жизни за границей. Здесь у них было не так уж много знакомых, хотя люди такого класса обычно поддерживают отношения с хорошими семьями. Конечно, здесь не то что в Малайе. Там у них наверняка было полно слуг и часто устраивали веселые вечеринки.
– По-вашему, ей не хватало вечеринок?
– Ну, точно я не знаю…
– Кто-то говорил мне, что она носила парик.
– Да, у нее было несколько париков, – улыбнулась миссис Бакл. – Красивые и, конечно, дорогие. Время от времени она отсылала их назад в Лондон, там их причесывали заново и присылали обратно. Парики были разные. Один с золотистыми волосами, другой с седыми локонами – он ей был очень к лицу, – а еще два не такие красивые, зато удобные для ветреной или дождливой погоды. Она заботилась о своей внешности и много тратила на одежду.
– Как вы думаете, что явилось причиной трагедии? – спросила миссис Оливер. – Понимаете, будучи в Америке, я не виделась со своими друзьями, а спрашивать о таких вещах в письмах как-то не хотелось. Кажется, их застрелили из револьвера генерала Рэвенскрофта?