Слотеры. Песнь крови
Шрифт:
Но так было до сего дня.
Стоя посреди святая святых Кэр-Кадазанга, я потрясенно смотрел на толстые прожилки живой плоти, избороздившие ноздреватую поверхность Камня. Похожие на вены, они медленно и размеренно пульсировали – то сокращались, то раздувались, изобличая присутствие жизни, проникшей в то, что никогда не жило по-настоящему. Прожилки опутывали Сердце мерзкой трепещущей сетью, вгрызались в него, словно паразитирующий лишайник в дерево, и, казалось, разрастались с каждым мгновением все сильнее.
Приглядевшись, я
– Оно… бьется.
Я нервно провел тыльной стороной ладони по губам, словно пытаясь стереть с них вырвавшуюся скверну.
А ведь сущая правда.
Сердце Кэр-Кадазанга ожило и начало биться.
Отвратительное зрелище.
– Да что же это?! Кровь и пепел! Да как же… как вы могли такое вообще сделать? – пораженно прошептала Анита, глядя расширившимися глазами. – Вы… вы заразили его! Какая мерзость!
Снежно-черная принцесса мертвых отпустила мою руку, упала на колени и осторожно провела рукой над въедающейся в Камень плотью, не решаясь, однако, к ней прикоснуться.
«Не смей трогать! – прогудел в голове тяжелый низкий голос. – Это опасно!»
Виски разломило от нестерпимой боли.
Я болезненно сморщился, Джад тоже. Морт, прежде говоривший с Кэром лишь единожды, во время Испытания-на-крови, машинально затряс головой, пытаясь избавиться от могучего баса, громовыми раскатами загремевшего внутри черепа.
Только Анита никак не выказала своих эмоций, но руку отдернула. Подозреваю, одержимая тетушка просто убила часть своих нервных окончаний, дабы меньше отвлекаться на недостатки и слабости плоти.
Говорить с Кэром всегда было сущей мукой.
Не обладая возможностью производить реальные звуки, он вторгался прямо в мозг – грубо, неуклюже и напористо, наполняя его гудением и грохотом. Суньте голову в церковный колокол и попросите приятеля от души выстучать молотом по нему какую-нибудь мелодию – ощущения будут примерно те же.
А чего еще ждать от одухотворенного булыжника?
– Ты звал меня, Кэр? – сражаясь с головной болью, спросил я. – Я перед тобой. И хочу знать, что здесь, черт подери, происходит!
«Мне нужна твоя помощь, Сет, – зарокотал Кэр. – Сет, мальчик мой, боюсь, со мной происходят необратимые изменения. Мне кажется, я становлюсь смертным. Превращаюсь в живое существо».
– Чем это может тебе угрожать? – спросила Анита, оставаясь стоять на коленях перед Камнем и не обращая внимания на перекошенные физиономии вокруг себя.
«То, что может жить, должно и дряхлеть… и болеть… и умирать. Думаю, я скоро почувствую муки голода, но как кормиться тому, что не имеет рта?»
Честно говоря, я видел немало тварей, которые кормились безо всякого рта, находя десятки разнообразных способов, – высасывая живые соки через присоски или вытягивая жизненную силу вместе с дыханием, – но говорить об этом сейчас не представлялось разумным.
«То,
– Эта сила никогда и не принадлежала тебе, Кэр! – сварливо заявила Анита, поднимаясь на ноги и отряхивая платье. – Эта сила принадлежит Слотерам. Ты же – не более чем очередной парадокс, сотворенный нами. Тебя и нет на самом деле! Ты порождение нашего воображения, призрак ноосферы, генерируемой живыми и мертвыми членами клана. Никогда не забывай об этом!
Замок молчал, но его присутствие отдавалось в голове тяжелым гулом.
Скосив глаза на Морта и Джада, я убедился, что оба вовсю борются с желанием подойти и размозжить себе голову о голые стены комнаты, вмещавшей Камень-Сердце. Правильно, пусть помучаются.
– Анита права, – после короткой паузы произнес я. – Сила, к которой ты имеешь доступ, принадлежит Слотерам. Почему ты считаешь, будто, ожив, не сможешь и дальше нести службу? И почему это не сможет делать то… чем ты станешь?
«Я – Камень-Сердце Слотеров! – проревел Кэр так, что наши глаза едва не повыскакивали из орбит. – Я служу клану более трех тысяч лет! Во мне живет память каждого Слотера, когда-либо ступавшего по земле. Никто не смеет подвергать мою верность семье!..»
Я невольно прижал кулак к виску, чтобы голова не треснула. Джад даже опустился на колено, а Морт обхватил голову руками и принялся всхлипывать, как мальчик. Только Анита и бровью не повела.
– Я… не… спорю… – прохрипел я, дождавшись, пока способность связно мыслить вернется. – Я хочу понять, чем опасно дальнейшее развитие событий.
Не знаю, может ли камень смягчиться, но следующие слова Кэра звучали уже… терпимее.
«Есть кто-то иной, кому отныне доступно то, что прежде было доступно лишь мне. А через меня – клану».
Морт сделался бледным как мел, а на лице Джада появилась вымученная ухмылка, наводящая на мысль об оскале крысенка, загнанного в угол.
– И кто это? – опередив меня, спросила Анита, опасно сузив рубиновые глаза. – Кто претендует на могущество клана?
«Как и прежде – лишь тот, кто может претендовать на нее по праву крови».
Нелегко пробраться к смыслу сказанного, когда в твоей голове ревет и грохочет горный обвал. Я настолько отупел от ментального шума, производимого замком, что не сразу понял смысл сказанного. К счастью, Анита с ее отмершими чувствами держалась лучше.
– Ты хочешь сказать, этот человек – Слотер?!
Кэр согласно загудел.
Я был так потрясен услышанным, что на какое-то мгновение даже перестал ощущать головную боль, разламывающую виски. Разорви меня Астарот! Ситуация становилась все более невероятной.