Слова, которые мы не сказали
Шрифт:
То утро навсегда осталось в моей памяти. Вы пригласили меня, чтобы продемонстрировать записи в журнале. Везде стояла одна и та же заглавная буква, обозначающая «неполный курс». В том семестре я ничего не смог завершить. Вы были великодушны ко мне и объяснили, что у Вас, к сожалению, нет выбора, меня неминуемо отчислят.
Сказанное не стало для меня новостью, к тому же весь семестр Вы были ко мне внимательны, звонили, а однажды даже наведались домой. Вы умоляли меня вернуться в школу, даже беседовали с мамой. Чтобы успеть по программе, мне надо было за семестр наверстать все пропущенное. И Вы были просто одержимы мыслью мне помочь. И не только в
Прежде чем начать урок, Вы попросили Роджера Фарриса отложить плеер. Он что-то пробурчал и спрятал его под парту. Через полчаса он сообщил, что его плеер пропал. Он уверял, что его украли.
Все стали тыкать друг в друга пальцами, некоторые даже предложили, чтобы Вы нас обыскали. Вы и слышать об этом не желали.
Вы спокойно сказали тогда, что кто-то из нас совершил ошибку, что он потом очень пожалеет, и призвали поступить как должно в этой ситуации. Затем прошли в маленькую комнатку рядом с кабинетом и выключили в ней свет. Вы сообщили нам, что каждый войдет в эту комнату на двадцать секунд и возьмет с собой сумку. Вы были уверены, что тот, кто украл плеер, непременно оставит его там. Все шумели и возмущались тем, что нас заподозрили в воровстве. К тому же не сомневались, что плеер украл Стивен Уиллис – он из бедной семьи, к тому же курит марихуану. Странно, что он пришел в тот день в школу, ведь большую часть уроков обычно прогуливал.
Почему бы просто не обыскать его и избавить всех от унизительного подозрения? Кроме того, он ни за что сам не отдал бы плеер Роджера, не стоило быть столь наивной и думать, будто люди такие хорошие.
Вы тогда настояли на своем. Сказали, что люди по натуре своей добрые, что тот, кто «случайно» взял плеер Роджера, уже пожалел о содеянном.
Неохотно, но мы подчинились. Один за другим мы заходили в темную комнату. Джина Блюмлейн следила за временем и стуком в дверь давала нам знать, что двадцать секунд прошли. К концу урока каждый из нас побывал в темной комнате.
Настал момент истины. Вы вошли, а мы все столпились у двери, чтобы узнать, результативным ли стал Ваш эксперимент. Вспыхнул свет, и все не сразу смогли поверить, что он лежит на полу у шкафа с папками. Плеер Роджера Фарриса. Ученики замерли, но через несколько секунд класс наполнился восторженными возгласами. Всех переполняла радость от вновь обретенной веры в человека.
Что же до меня, то это событие перевернуло мою жизнь. Понимаете, как все и предполагали, именно я взял плеер Роджера, и, разумеется, возвращать не собирался. Я тоже хотел иметь плеер, но мой старик сидел без работы. А Роджер всегда был мразью. Какое мне до него дело!
Однако Ваша вера в доброту человеческой души изменила меня навсегда.
Положив плеер Роджера на пол у шкафа, я вышел из той темной комнаты совсем другим, словно сбросил старую кожу. Вместе с ней ушли мысли о том, что в жизни мне выпала роль жертвы и весь мир мне должен, с меня будто сошел нанесенный годами слой черствости. Впервые у меня появилось чувство, что я чего-то стою.
Теперь Вы понимаете, миссис Руссо, что в Ваших извинениях нет необходимости. После урока я прямиком направился
Хочу, чтобы Вы знали, что тем прекрасным, что есть во мне, я обязан только Вам. Я благодарен, что Вы увидели во мне хорошего человека и помогли им стать.
Искренне Ваш, Стивен Уиллис, адвокатская фирма «Уиллис и Бэйли», 149 Ломбарди-авеню, Нью-Йорк».
Вытираю глаза рукавом рубашки и поворачиваюсь к Дороти.
– Ты можешь собой гордиться.
– Зажжена еще одна свеча, – шепчет она и промокает глаза махровым нагрудником. – В моей комнате становится светлее, милая.
Задув одну свечу, мы получаем шанс зажечь новую. Накопление опыта – путь проб и ошибок. Чувство стыда и вины смягчают моменты, когда мы проявляем благородство и человечность.
Нам остается только надеяться, что зажженные нами свечи рассеют созданную нами же темноту.
Поддавшись чувствам, я сжимаю руку Дороти.
– Ты потрясающая женщина.
– Да, ты права, – раздается за спиной.
Я резко оборачиваюсь и вижу Мэрилин. Даже не представляю, как долго она стоит здесь.
Дороти выпрямляется и широко распахивает глаза.
– Это ты, Мэри?
Та кивает в ответ.
– Я. – Наклонившись, она целует подругу в лоб. – Кстати, Дотти, твоя комната не стала ярче, она всегда была полна света.
Я возвращаюсь домой в час, ощущая небывалую легкость оттого, что стала свидетелем примирения двух подруг, и довольная тем, что нашла в почтовом ящике письмо от Эр-Джея.
Руки слегка подрагивают, когда я вскрываю конверт.
«Дорогая Анна!
Спасибо за твое письмо. Честно говоря, не был уверен, что ты мне напишешь. Тебе вовсе не нужно извиняться. Ничего удивительного, что такая эффектная женщина, как ты, связана серьезными отношениями. Я ценю твою честность.
Я прохожу в кухню, не отводя глаз от словосочетания «серьезными отношениями». Ведь их больше нет. Теперь я могу встречаться с тобой, Эр-Джей, и не испытывать чувства вины!
Надеюсь, в следующий раз, если окажешься неподалеку от «Мерло», заедешь к нам с твоей мамой – или без нее – или со своим другом. Клянусь, на этот раз я буду вести себя по-джентльменски. А если в твоей жизни что-то изменится, я всегда готов стать первым и единственным в твоей бальной книжке. Твой Эр-Джей».
Опираюсь локтями на столешницу и перечитываю письмо. Эр-Джей, безусловно, увлечен той женщиной, какой меня считает. Ему неизвестна правда о моем прошлом, и я не собираюсь ничего ему рассказывать, наученная опытом того, что мне довелось пережить. Он, как и все, будет в ужасе от меня настоящей.
Мне очень хочется увидеть Эр-Джея, но могу ли я вернуться такой, какой хочу? Стоит ли начинать отношения, похожие на те, какие были с Майклом и Джеком, опять прятать своих демонов за железной дверью? На ум приходят слова Джека: «Неудивительно, что тебе так просто расстаться со мной, Анна. Мы никогда по-настоящему и не были вместе».