Слова, которые мы не сказали
Шрифт:
Мне хочется провалиться сквозь землю.
– Влюблена? – переспрашиваю я и краснею. – Да что ты. Я его почти не знаю.
Джек смотрит на меня с нежностью.
– Хватит, Анна. Можешь позволить себе быть сентиментальной.
На глаза наворачиваются слезы.
– Так нелепо. – Я закрываю глаза рукой и нервно посмеиваюсь. – Извини.
– Это, конечно, не мое дело, но ты должна бороться за этого парня, Анна, если действительно его любишь.
Он похлопывает меня по плечу и уходит.
Я больше не могу запретить себе думать об Эр-Джее.
Джейд стоит позади инвалидного кресла отца, и они оба с удовольствием разглядывают фонтан – это проекция лица мальчика на огромном экране из воды. Струя вырывается из его рта, и это очень веселит папу Джейд.
– Аннабель! – кричит, завидев меня, подруга. Мы обнимаемся с ней и ее отцом.
– Как вы себя чувствуете, Поп?
Он заметно похудел, вокруг глаз появились черные круги, однако объятия его еще крепки, а с лица не сходит улыбка.
– Лучше, чем за все эти месяцы.
– Папа здорово повеселился в выходные со своими братьями, да, папа?
Пока мистер Гидденс увлеченно разглядывает фонтан, я отвожу подругу в сторону.
– Как он, Джейд? И как ты?
Она улыбается, но во взгляде ощущается печаль.
– Ему очень тяжело, но он не падает духом. Мы за последнее время разговариваем больше, чем за всю жизнь. Мне больно от мысли, что отец скоро уйдет, но с этим приходится смириться, поэтому я хочу, чтобы он гордился мной.
– И твоими благородными поступками. Как дела дома?
– На прошлой неделе Маркус притащил букет роз. В сотый раз сказал, что сожалеет, клянется, что станет идеальным мужем, если я дам ему еще один шанс.
Меня вновь охватывает боль. Я перевожу дыхание и напоминаю себе, что нельзя судить людей.
– Ясно. Очень мило. И что ты ответила?
Джейд хлопает меня по плечу.
– А ты как думаешь, Аннабель? Велела ему убираться. Я ни за что не позволю ему вернуться. Один удар, и он в ауте!
Я смеюсь.
– Ну ты даешь! Действительно, сказать «Прости» порой недостаточно.
Я смотрю на часы – почти полдень. В Павильоне Притцкера группа играет песню «Счастливый» Фаррелла Уильямса.
– Он здесь? – осторожно спрашивает Джейд.
Она имеет в виду Эр-Джея. Как и я, она надеется, что он появится.
– Нет. Его не будет. – В этот момент я отчетливо понимаю, что права. Черный плащ нависает надо мной, угрожая непроглядной тьмой, и я мгновенно принимаю решение.
– Он не приедет, я поеду в Мичиган.
– Здорово! – вскрикивает Джейд. – Поезжай скорее!
Я уже бегу к выходу, когда до меня доносятся ее слова:
– Всего тебе наихудшего!
Мама прикрывает рот рукой, когда я сообщаю ей, что уезжаю.
– Милая, ты уверена,
Мне становится грустно. Мама боится, что мне вновь придется перенести боль, считает, что Эр-Джей никогда меня не простит. Я смотрю на нее и вижу женщину, которая привыкла подчиняться обстоятельствам, а не строить свою жизнь. Единственный раз она приняла самостоятельное решение, когда отказалась оставить Мичиган и Боба. Я до сих пор не знаю, было ли это правильно.
– Ты не хочешь поехать со мной?
Мама беспомощно оглядывает толпу, ответ легко читается на ее лице. Она много лет не выезжала из Харбор-Ков, сейчас же, став свободной, она с удовольствием побудет в новом месте, среди людей, предоставленная сама себе.
– Если я тебе нужна…
– Ты можешь пока пожить одна в квартире, а вернуться на поезде в среду, как и планировала.
Лицо ее светлеет.
– Ты не против?
– Разумеется, нет. Вечером я тебе позвоню. Если все пройдет плохо, завтра я буду здесь.
Она крепко обнимает меня на прощание.
– Удачи тебе, солнышко. – Она поправляет мне волосы. – Я буду ждать тебя. Ты ведь это знаешь?
Я киваю. Мы многое пережили с тех пор, как были вместе в Чикаго. Ушли в прошлое обиды и гнев, но наши отношения далеки от идеальных. Мне ясно, что прочная связь между матерью и дочерью лишь мечта. Мы не будем вести долгие дискуссии о политике, искусстве, философии и литературе, не будем наслаждаться едой в любимых обеими нами ресторанах и смотреть одни и те же фильмы. Моя мама не стала мудрой женщиной, всегда готовой дать полезный совет и поделиться жизненным опытом.
Однако она способна дать мне большее: мое разбитое на кусочки сердце всегда сможет излечиться рядом с ней.
Глава 45
Если не обращать внимания на чириканье воробьев, у винодельни тихо. Я подъезжаю к зданию уже после четырех и оглядываюсь в поисках машины Эр-Джея. Обойдя стоянку, замечаю на двери табличку: «Закрыто». Из груди невольно вырывается стон.
Черт! Я стучу в дверь и смотрю на окно на втором этаже. Шторы задернуты, похоже, там так же безлюдно, как и вокруг.
Я опускаюсь на скамейку во дворике и задумываюсь. Кажется, я опоздала. Да мне и не стоило приезжать. Душу терзают сомнения: кто я такая, чтобы Эр-Джей меня полюбил? Разве я этого достойна?
Нет! На этот раз я не сдамся. Я буду бороться за него. Возможно, я проиграю, но буду знать, что не упустила свой шанс. Чтобы отвлечься, я решаю погулять, но каждые пять минут смотрю на часы. Давай же, Эр-Джей! Я должна тебя увидеть!
Я дохожу до сарая на пригорке и стоящего напротив трактора. На верстаке у стены разложены инструменты. Я беру и кладу на место молоток, потом плоскогубцы и отвертку. На рукоятке выбиты инициалы Роберта Уоллеса. Мамин подарок в память о Бобе.