Слова любви
Шрифт:
— Но почему?! — возмутилась Шельса.
— Наверняка миссис Барнер что-нибудь приготовила к ужину.
— По-моему, на сегодня я ее отпустил, — беззаботно сказал Эли.
— В самом деле? Но…
— Не дергайся, Бу. Я же ее ничем не обидел. Просто предположил, что она, должно быть, устала, и посоветовал отдохнуть. Я, конечно же, промолчал, что от всех ее кабачков и баклажанов и всей остальной высокой кухни… у меня… — но, видимо, решив этим ограничиться, Эли лишь поморщился, — у меня… болит голова. Довольна? И она тоже. Все-таки я умею очаровывать.
Лицо
— Конечно, — тихо сказала она.
— Я хотела бы поужинать у «Лупа», — вмешалась Шельса. — Нора, тебе там нравится?
— Отличное место, — улыбнулась она. Шельса расплылась в улыбке.
— Здорово! Тогда чего же мы ждем? В машину! Кто быстрее? — Девочка опрометью бросилась вперед, оставляя взрослых далеко позади.
Эли покачал головой и присоединился к шагающей по траве Норе.
— Как… прошел день? Нашла потерянную партию книг? — Отличный вопрос для роли старшего брата, поздравил себя мужчина.
Нора опешила, не веря, что ему это и впрямь интересно.
— Да. Нашли.
— И где же они были?
— Их по ошибке доставили в другую библиотеку.
— Понятно.
Молодые люди вышли из зарослей на усаженную розовыми и белыми цветами полянку.
— А… как твои дела? Починил машину своему клиенту?
— Да, пустяковая неполадка. Кто-то неправильно присоединил запальную трубу, и таймер полетел.
Они зашли за угол дома. Шельса уже стояла возле машины. Завидев их, она начала размахивать руками и кричать:
— Я победила!
— Словно кто-то в этом сомневался, — пробормотал Эли, а Нора еле заметно улыбнулась.
Они подошли к машине.
— Кстати, — кивнул он через плечо Норе, ожидающей, пока девочка усядется на заднем сиденье, — тебе идет такая прическа.
— Да? — Лицо девушки засветилось.
— Не правда ли, здорово? — спросила Шельса, просовываясь между передними сиденьями «корветта».
Эли посмотрел на дочку в зеркальце.
— Сядь нормально и пристегни ремень, а то никуда не поедем.
— Но тогда я не услышу, о чем вы с Норой болтаете.
— Переживешь, — отрезал Эли, удивляясь, с какой ловкостью на этот раз Нора пристегнула свой ремень.
— Могу поспорить, что, когда ты был маленький, тебя не заставляли надевать этот старый дурацкий ремень, — жаловалась Шельса, откидываясь на сиденье и нащупывая ремни.
— Ты права, но дядя Лео был бы только счастлив, если бы со мной что-нибудь случилось, тогда не с кем бы было ругаться, — сказал Эли и пустил машину на свободный ход. — К тому же, — он развернулся и слегка ущипнул дочку, — я хочу, чтобы ты осталась жива и в один прекрасный день превратилась в толстую старую леди. Или, по крайней мере, доросла до того возраста, когда поймешь, как повезло тебе с отцом.
Их взгляды встретились в зеркальце, и отец с дочкой улыбнулись друг другу.
— А ты, Нора? — спросила Шельса. — Тебя тоже заставляли пристегиваться в детстве?
— Мы редко выезжали, поэтому я плохо помню. Но, скорей всего, я пристегивалась.
Шельса
— Неужели ты все время сидела дома? Смутившись, Нора пожала плечами.
— Так получилось. Дедушка не любил выходить. А если случалось, что ему нужно было куда-то поехать, он предпочитал шофера и кого-нибудь из обслуги, а для меня обычно не находилось места.
Девочка задумалась.
— Уверена, мне бы это не понравилось.
— Шельса, — одернул дочь Эли.
— Ничего, — мягко сказала Нора. — С дедом всегда было нелегко, но после смерти бабушки и отца — особенно. Думаю, в глубине его души навсегда поселилась печаль.
— Может, ты и права, — неуверенно согласилась Шельса.
Эли придерживался мнения дочери и находил, что Нора излишне снисходительна к старику, но ее преданность восхищала. Он замедлил ход и начал поворачивать к воротам «Лупа».
Как и предполагалось, в ресторанчике было полно народу, хотя был обычный вечер рабочего дня. Большая часть кабинок для парковки по обеим сторонам оказалась занята. Заприметив одну свободную, Эли подъехал к ней и, встав на место, заглушил мотор.
Он наблюдал за Норой. Девушка вела себя так, словно никогда не бывала здесь прежде. Она удивленно разглядывала прикрепленные к столбам с громкоговорителями меню; знаки, напоминающие о том, что, чтобы подозвать официантку, необходимо включить фары; официанток, разъезжающих на роликовых коньках. Прямо за кухней раскинулась зеленая лужайка, усеянная деревянными столиками, качелями и разными детскими конструкциями. А гремевшая неведомо откуда рок-музыка прибавляла веселья.
— Ну, — обратился Эли к дочери, — ты уже готова сделать заказ?
— Конечно. Луп-бургер, картофель фри и ореховый коктейль со взбитыми сливками.
— Я так и думал. А ты? — обратился он к Норе.
— О. Я еще не готова. — Нора оторвала взгляд от бурлящей вокруг суеты и принялась изучать меню. Через несколько минут она сказала: — Пожалуй, и я готова.
Эли включил фары. К ним сразу же подкатила официантка, взяла заказ и уехала.
— О, посмотрите! — воскликнула Шельса, повернувшись к детской площадке. — Это же Джош и Трейси с ребятами! — Она повернулась к Норе. — Они играют в моей команде по софтболу. Нас тренируют Эли и Джо — отец Джоша, потому что никто больше не умеет в него играть. В этом году я стала первым подающим. — Ее головка повернулась к отцу. — Можно я пойду поиграю?
— Конечно, только не исчезай надолго.
— Хорошо! — Сгорая от нетерпения, Шельса слегка подтолкнула сиденье Эли. — Быстрее! Трейси возомнила себя такой кру-то-о-ой! Мне просто не терпится рассказать ей, какая у меня теперь комната.
Эли открыл машину и, откинув свое сиденье, выпустил девочку.
— Осторожней, — успел крикнуть он.
— Ладно!
Покачав головой, Эли занял свое место.
Оставшись с ним наедине, Нора глубоко вздохнула. Без постоянно болтающей девочки она почувствовала себя неуютно.