Слова сияния
Шрифт:
— Моаш, — сказал Каладин, заметив, что мужчина зевнул. — Как долго ты сегодня на дежурстве?
Моаш пожал плечами.
— Одна смена по охране ее светлости Навани. Одна смена с королевской стражей.
«Я заставляю их слишком много работать, — подумал Каладин. — Отец Штормов, у меня просто недостаточно людей. Даже с остатками Кобальтовой стражи, которых ко мне направил Далинар».
— Вернись в барак и немного поспи, — сказал Каладин. — Бисиг, ты тоже. Я видел тебя на утренней смене.
— А ты? — спросил Моаш
— Со мной все в порядке.
Его бдительность помогал сохранять штормсвет. Правда, подобное использование оказалось опасным — штормсвет провоцировал его на действия, делал более импульсивным. Каладин не был уверен, что ему нравится, когда он использовал штормсвет не в битве.
Моаш выгнул бровь.
— Ты, должно быть, устал не меньше меня, Кэл.
— Я вернусь чуть позже, — сказал Каладин. — Тебе нужно время для отдыха, Моаш. Ты начнешь небрежно выполнять работу, если не отдохнешь.
— Я должен выдерживать две смены, — ответил Моаш, пожав плечами. — Особенно если ты хочешь, чтобы я тренировался с королевской стражей и в то же время выполнял обычные обязанности по охране.
Каладин поджал губы. Это было важно. Моаш должен думать как телохранитель, и не существовало лучшего способа научиться подобному образу мыслей, чем служить в уже сработавшейся команде.
— Моя смена здесь, с королевской стражей, почти закончилась, — заметил Моаш. — После нее я вернусь.
— Хорошо. Держи Лейтена поблизости. Натам, ты и Март охраняете ее светлость Навани. Я прослежу, чтобы Далинар благополучно вернулся в лагерь и оставлю охранников у его двери.
— И затем поспишь? — спросил Моаш. Остальные посмотрели на Каладина. Они тоже беспокоились.
— Да, договорились.
Каладин вернулся в комнату. Далинар помог Навани подняться и проводил ее до двери, как обычно поступал каждый вечер.
Каладин задумался на мгновение и подошел к кронпринцу.
— Сэр, мне нужно кое о чем с вами поговорить.
— Нельзя подождать, пока я освобожусь? — спросил Далинар.
— Да, сэр, — ответил Каладин. — Я подожду у входа во дворец, а затем провожу вас обратно в лагерь.
Далинар, за которым последовали двое охранников-мостовиков, увел Навани. Каладин зашагал по коридору, погрузившись в размышления. Вокруг уже сновали слуги, открывая окна, и Сил влетела в одно из них в форме крутящейся туманной воронки. Хихикая, она сделала несколько оборотов вокруг Каладина, а затем выпорхнула наружу через другое окно. Во время сверхшторма Сил всегда становилась больше похожей на легкомысленных спренов ветра.
Воздух пах влагой и свежестью. После сверхшторма весь мир сиял чистотой, выскобленный жесткой мочалкой природы.
Каладин добрался до входа во дворец, где стояла на посту пара охранников из королевской стражи. Каладин кивнул им, получив ответные приветствия, принес фонарь с поста охраны и наполнил его собственными сферами.
Со
Стоя в ожидании, Каладин еще раз обдумал то, что собирался сказать Далинару. Он проговаривал эти слова про себя не раз, но оказался не готов, когда кронпринц наконец появился у дверей дворца. Натам отсалютовал из-за его спины, передав Далинара под опеку Каладина, и побежал обратно, чтобы присоединиться к Марту на посту перед дверью ее светлости Навани.
Кронпринц зашагал по извилистой тропе от Пика к конюшням в нижней части холма. Каладин поспешил следом. Казалось, что Далинар глубоко о чем-то задумался.
«Он никогда ничего не рассказывал о своих припадках во время сверхштормов, — подумал Каладин. — Разве ему не стоит поделиться хоть чем-нибудь?»
Раньше они обсуждали видения. Что видел Далинар или думал, что видел?
— Итак, солдат, — произнес Далинар, пока они шли. — О чем ты хотел поговорить?
Каладин сделал глубокий вдох.
— Год назад я был солдатом в армии Амарама.
— Так вот где ты всему обучился, — ответил Далинар. — Я мог бы догадаться. Амарам — единственный генерал в княжестве Садеаса, обладающий хоть какими-то способностями к руководству.
— Сэр, — сказал Каладин, остановившись на ступенях. — Он предал меня и моих людей.
Далинар остановился и повернулся взглянуть на мостовика.
— Неверное решение в битве, да? Никто не идеален, солдат. Если он стал причиной того, что твои люди попали в неприятную ситуацию, я сомневаюсь, что он поступил так намеренно.
«Просто покончи со всем этим, — сказал себе Каладин, заметив Сил в зарослях сланцекорника справа. Она ему кивнула. — Далинар должен узнать».
Просто... Он никогда не говорил о случившемся начистоту. Даже с Камнем, Тефтом и остальными.
— Дело в другом, сэр, — проговорил Каладин, встретившись взглядом с Далинаром в свете сфер. — Я знаю, откуда у Амарама его Клинок Осколков. Я был там. Именно я убил его бывшего Носителя.
— Не может быть, — медленно ответил Далинар. — Если бы это сделал ты, то сохранил бы и Доспехи, и Клинок.
— Амарам забрал их себе, а затем жестоко убил всех, кто знал правду. Всех, кроме одного солдата, которого из чувства вины заклеймил и продал в рабство вместо того, чтобы убить.
Далинар постоял в тишине. С этого места склон холма позади него казался полностью темным, освещенным только звездами. Несколько сфер светилось в кармане Далинара сквозь ткань мундира.
— Амарам — один из лучших людей, которых я знаю, — сказал он. — Его честь незапятнана. Я никогда не слышал, чтобы он воспользовался нечестным преимуществом перед соперником во время поединка, кроме случаев, когда это было бы допустимо.