Слова сияния
Шрифт:
— Сделаем из них двадцать бригад, — сказал Каладин, — где-то по пятьдесят человек в каждой.
Сверху ленточкой света слетела Сил и заплясала вокруг него. Мужчины никак не отреагировали на ее появление; должно быть, для них она оставалась невидимой.
— Мы не можем обучить каждого из этой тысячи персонально, во всяком случае, не с самого начала. Мы натренируем самых активных из них и отправим обратно — руководить и обучать свои собственные бригады.
— Согласен, — проговорил Тефт, потирая подбородок.
Самый старший среди мостовиков, он являлся
Моаш скорчил гримасу, посмотрев на мостовиков.
— Ты полагаешь, некоторые из них будут «самыми активными», Каладин. По мне, они все выглядят одинаково подавленными.
— Некоторые до сих пор способны на борьбу, — ответил Каладин, продолжив шагать обратно к Четвертому мосту. — Для начала те, кто присоединился к нам у костра прошлой ночью. Тефт, мне потребуется, чтобы ты выбрал остальных. Организуй и объедини бригады, потом выбери сорок человек, по двое из каждой, для первоначального обучения. Обучением будешь руководить ты. Эти сорок человек станут семенами, которые мы используем для помощи остальным.
— Думаю, что справлюсь.
— Хорошо. Я выделю несколько парней тебе в помощь.
— Несколько? — переспросил Тефт. — Мне бы пригодились чуть больше, чем несколько...
— Ты должен будешь справиться с несколькими, — ответил Каладин, остановившись на тропинке и повернувшись к западу в сторону королевского комплекса за лагерной стеной. Комплекс возвышался на скале, как бы наблюдая за остальными военными лагерями. — Большинство из нас окажется задействовано в защите Далинара Холина.
Моаш и остальные остановились рядом с Каладином. Он прищурился и окинул взглядом дворец. Тот определенно не выглядел достаточно величественным, чтобы служить пристанищем королю, — здесь, на равнинах, все было просто камнем.
— Ты собираешься доверять Далинару? — спросил Моаш.
— Он отдал за нас свой Клинок Осколков, — ответил Каладин.
— Он нам задолжал, — проворчал Шрам. — Мы спасли его штормовую жизнь.
— Возможно, это всего лишь позерство, — заметил Моаш, сложив руки на груди. — Политические игры, он и Садеас пытаются манипулировать друг другом.
Сил опустилась на плечо Каладина, приняв образ молодой девушки в ниспадающем полупрозрачном бело-голубом платье. Она крепко сжала руки, посмотрев наверх, на королевский комплекс, куда отправился строить планы Далинар Холин.
Он сказал Каладину, что собирается сделать что-то, что разозлит множество людей.
«Я заберу у них игрушки…»
— Нам нужно сохранить жизнь этому человеку, — произнес Каладин, поворачиваясь к остальным. — Не знаю, доверяю ли я ему, но он единственный на этих равнинах, кто продемонстрировал хотя бы долю сочувствия к мостовикам. Если он умрет, угадайте, сколько времени понадобится его преемнику, чтобы продать нас
Шрам насмешливо фыркнул.
— Хотелось бы посмотреть, как они попытаются это сделать, если у нас во главе Сияющий рыцарь.
— Я не Сияющий.
— Ладно, как угодно, — ответил Шрам. — Кем бы ты ни был, им будет непросто забрать нас у тебя.
— Думаешь, я смогу сражаться сразу со всеми, Шрам? — спросил Каладин, встретившись глазами со старшим мужчиной. — С десятками Носителей Осколков? Десятками тысяч солдат? Считаешь, какой-то один человек способен на такое?
— Не какой-то один человек, — ответил Шрам упрямо. — Ты.
— Я не бог, Шрам, — сказал Каладин. — Я не смогу выдержать вес десяти армий. — Он повернулся к остальным. — Мы решили остаться здесь, на Разрушенных равнинах. Почему?
— Что толку бегать? — спросил Тефт, пожав плечами. — Даже свободных, нас все равно призовут в ту или иную армию там, в горах. Или так, или умрем с голода.
Моаш кивнул.
— Это место ничем не хуже других до тех пор, пока мы свободны.
— Далинар Холин — наша лучшая надежда на настоящую жизнь, — сказал Каладин. — Телохранители не подлежат призыву. Свободные люди, несмотря на отметины на лбу. Никто больше не даст нам этого. Если нам нужна свобода, мы должны сохранить жизнь Далинару Холину.
— А что насчет Убийцы в Белом? — тихо спросил Шрам.
Они слышали о том, что творил этот человек в мире, жестоко убивая королей и кронпринцев всех наций. Новости распространялись в виде слухов по лагерям с тех самых пор, как через самоперо начали просачиваться донесения. Император Азира мертв. Джа Кевед в хаосе. Полдесятка других государств остались без правителей.
— Он уже убил нашего короля, — ответил Каладин. — Старый Гавилар стал первой жертвой убийцы. Нам просто остается надеяться, что здесь он закончил. Как бы там ни было, мы защитим Далинара. Любой ценой.
Мостовики кивнули один за другим, хотя и сделали это с недовольством. Он не винил их. Доверие к светлоглазым мало что дало им — даже Моаш, который когда-то хорошо отзывался о Далинаре, теперь, похоже, больше не испытывал к нему приязни. Так же, как и к другим светлоглазым.
Честно говоря, Каладин и сам немного удивлялся себе и тому доверию, которое ощущал. Но, шторм побери, Сил нравился Далинар. Это многое значило.
— Сейчас мы слабы, — проговорил Каладин, понизив голос. — Но если мы подыграем в этой ситуации какое-то время, защищая Холина, нас щедро вознаградят. Я смогу тренировать вас — тренировать по-настоящему — как солдат и офицеров. Кроме того, мы сможем обучить остальных. У нас никогда не получилось бы осуществить все это, будь мы всего лишь двумя десятками бывших мостовиков. Но что, если мы превратимся в высококвалифицированную наемную силу в тысячу солдат, экипированных лучшим снаряжением в военных лагерях? Если, на худой конец, нам придется покинуть лагеря, я бы предпочел сделать это в качестве сплоченной закаленной группы, которую нельзя игнорировать. Дайте мне год с нашей тысячей, и я смогу осуществить свой замысел.