Слова: сказанные и прочитанные
Шрифт:
Хаос – это не абсурд. Это бесконечное множество абсурдов. Абсурд – нечто всегда выделенное, артикулированное.
Стили – ряды параллельной изменчивости в ментальной организации общества.
Любое собственное имя есть пучок дескриптивных имён. /Степанов Ю. С./
Открытость постмодернизма и авангарда в искусстве сближают их с прежней философией. Отличие лишь в том, что в них эта незавершенность является самоцелью, а у философов (кроме постмодерна) является вынужденной в силу отсутствия вердикта истины.
Настоящее – неустойчивая точка наблюдения прошлого
Воспитание вне традиции есть воспитание без образования. Воспитание есть часть образования – приобщения к культурной традиции.
Бюрократия – структурообразующий слой общества, обеспечивающий его стабильность и управляемость. Она самодеятельна и самодостаточна. В сущности, именно она является подлинным «гражданским обществом», его сердцевиной. Общественные организации лишь паразитируют на ней, упражняясь в красноречии, будучи неспособными к фактической структурообразующей государственной деятельности.
В сущности, история развития философской мысли это история иллюзии познания, которая всегда была на грани игры. Игры «в серьёз» и откровенного шутовства. Да и в «серьёз» её воспринимали лишь те, кто был лишён чувства юмора и к миру и, в особенности, к себе. Игра в «серьёз» проводилась на основе рациональности Аристотелевой логики с конечной целью выявления единых правил игры. Эти попытки порой достигали накала высокой трагедии. Но параллельно, в тени, следовала маргинальная тенденция, начиная с греческих софистов, которая исподтишка наносила свои неприятные удары иголкой. Логика либо позволяла доказать «всё», что угодно, либо обнаруживала свою несостоятельность (апории).
А значит, все попытки поиска абсолютной истины – это не к чему не обязывающие разглагольствования. «Но если Александру угодно быть богом, пусть будет так». Если людям нужна тряпичная кукла под названием «философия», пусть с ней играют.
ХХ век полностью воспринял эту установку. Фрейд, Кьеркегор, Хайдеггер, Гуссерль, Сартр. Делёз, Фуко, в сущности, каждый, по своему, её реализовали. Игра со смыслами, а, точнее, с отсутствием смыслов – витрина новейшей философии. Сопровождаемая аналогичными явлениями в искусстве, она отражает особенности состояния современной общественной мысли и мысли вообще.
Уход в поиски смысла произнесённого, толкования символов, в сущности, есть уход от признания мира как такового и, в первую очередь, признание своего бессилия оказать на него какое-либо прямое или косвенное действие. Изучение мира подменяется исследованием случайностей символики его представления в сознании случайной представительности одного из биологического подвидов этого мира.
Отсюда и «ускользание» и «применение к исходным обстоятельствам». Проще всего, объявить его «безумным», «неистинным», а своё внутреннее «Бытие» как «истинное» (или могущее стать «истинным»). Любопытным образом здесь сходятся и буддизм, и экзистенциализм, и феноменология и христианство и т. д.
Гидродинамическая аналогия представления времени как текущего потока (событий) есть и на Западе и на Востоке – от Гераклит и Дао до Делёза. Но в уравнениях гидродинамики время само выступает как неустранимая переменная – условие существования меняющегося потока. Т. е. аналогия хватает сама себя «за хвост».
Кстати: Дао – это принципиально динамическая пустота (хаос). Возможно, аналог – вакуум? Шуньята – статическая пустота.
Разложение общества часто начинается
Это состояние «распада» и в новых условиях поддерживается соответствующими методами социального управления, создавая иллюзии «плюрализма ценностей».
Предметом философии становится окончательно спекулятивные построения на темы структур смыслов и отсутствия таковых.
Вспоминается: «Все критяне – лгуны». (Эпименид). Эпименид был критянином. А философы с их утверждениями о бессмысленности смыслов слов?
Мы выучили все возможные ответы, но мы не ведаем, в чём состоит вопрос? /А. Маклиш/.
А может быть, мы просто боимся это сделать?
Ранее отвечали на вопросы, содержащие в себе ответы. Теперь мы не пытаемся строить замкнутые системы дедуктивного типа, но пытаемся уйти от фактов жизни, не втискивая их в заранее заданную жесткую установку. В результате мы получаем набор интерпретаций, которые каждый может использовать по своему произволу. В этом и состоит «свобода мыслей»? Но часто она реализуется в «свободе воли».
Наша субъективная деятельность всегда, в конце концов, есть проекция прежней, «вещной», деятельности (не обязательно только нашей) – объективных реалий прежнего существования (материального и духовного) на будущее через переживаемое настоящее, сначала субъективное, а затем и объективное, когда будущее становится прошлым.
Историческое время обычно пульсирующее, со случайными точками отсчёта: в Индии – кальпы (периодическое), в китайских хроника по девизам правлений императоров, в Европе – от рожд. Христова, в революционные эпохи во Франции и России – от даты революций.
Название «Новый Завет» – признание включённости нового движения в «большой сюжет» израильского нарратива (Н. Т. Райт).
Христос приобщил индивидуальное «Я» человека к Абсолюту Бога. Причём это приобщение осуществлялось на индивидуальной основе. Затем «Я» Христа было перенесено отцами церкви на мирян в лице их общины. Апостолы (миряне) приобщились к божественному «Я» лишь после его смерти, после снисхождения на них Св. Духа (напоминает «духа предков», вселяющегося в потомков после смерти предков.). О духовной общности Христа в его человеческом образе с апостолами и с другими верующими до его смерти ничего не известно. Св. Дух снизошел к неофитам лишь после смерти Христа. Т. е. Христос действовал в качестве пророка или Мессии.
Вообще, при жизни Христа вопрос об индивидуальном «спасении» иудеев даже не возникал в смысле снисхождении на них божественной благодати, а, следовательно, о созвучии их души с божественным началом. Достаточно было «любви» к Христу. И лишь по его смерти дух Божий посетил сначала апостолов (Богородицу?), а затем и других уверовавших. (Ещё раз: см. о духах предков вселяющихся в потомках после смерти предков.)
Наука – рациональное постижение своего «Я» (в качестве постигающего окружающий мир) через постигаемый окружающий мир, поскольку признаётся постижимым только через «Я» наблюдателя. В этом смысле, она есть субъект-объектное отношение, но через субъективизацию объективного посредника.