Слова. Том II. Духовное пробуждение
Шрифт:
– Геронда, как достичь того состояния, в котором всё видится чистым?
– Должно очиститься сердце, чтобы в нём почивала благодать Божия. Сердце чисто созижди во мне, Боже… [48] – не так ли говорится в псалме? Когда сердце – мужское или женское – очистится, в нём обитает Христос. И тогда люди не соблазняют и не соблазняются, но передают другим благодать и благоговение. Человек внимательный и берегущий свою духовную чистоту, сберегает и Божественную благодать и не только видит всё чистым, но и нечистое использует во благо. Даже нечистое превращается во что-то полезное на его добром духовном предприятии. Ненужные бумаги он перерабатывает в чистые салфетки, в клей, в тетради; обломки бронзы – в подсвечники и так далее. И наоборот: человек, принимающий лукавство и мыслящий лукаво, даже добро превращает во зло, как завод, изготовляющий боеприпасы, – даже из золота он сделает пули и гильзы для снарядов, потому что так на этом заводе устроены станки.
48
Пс. 50:12.
Если
49
См. Мф. 7:6.
50
Канонарх – певчий, который в озглашает то, что предстоит петь хору. Здесь преподобный имеет в виду то, что «канонархом» в греховных делах является диавол, который диктует человеку, что тому делать.
– Могут ли, геронда, внешние искушения помешать тому, кто хочет жить близ Христа?
– Нет. От Христа нас может отлучить только наша недуховная жизнь. Рогатая рожа этим и занимается – порождает соблазны и сеет злобу, воюет с людьми – то жестоко, то лукаво.
Христос любит нас и, когда мы живём согласно с Его волей, Он находится возле нас. Поэтому когда вы видите, что рождаются соблазны, не страшитесь и не поддавайтесь панике. Если человек духовно не отнесётся к тому, что происходит, он не будет иметь радости ни одного дня, потому что диавол будет бить его в больную точку и постоянно порождать соблазны, чтобы его расстроить – сегодня одним, завтра другим, послезавтра третьим.
Не будем создавать соблазнов сами
Будем, насколько возможно, внимательны и не подадим повода к тому, чтобы создавались соблазнительные для людей ситуации. Не откроем перед лукавым трещин, потому что души с повреждённым помыслом ещё более повреждаются и потом ищут повода для того, чтобы оправдать себя. И в этом случае, с одной стороны, мы будем строить, а с другой – разрушать.
Однажды ко мне в каливу пришли несколько юношей, современных ребят. Мы с ними побеседовали. В тот же день мне надо было выезжать со Святой Горы. Они, узнав об этом, тоже собрались уезжать. На корабле они подошли ко мне и сели рядом. С большим интересом они задавали мне разные духовные вопросы. Однако некоторые наши попутчики расценили происходящее неправильно и глядели на нас с большим подозрением. Если бы я мог предвидеть, что наша беседа будет понята неправильно, то я позаботился бы о том, чтобы принять надлежащие меры.
Мир лукав. Надо стараться не создавать соблазнов. Мы не несём ответственности за то, в чём не можем принять надлежащих мер, или за то, в чём мы неопытны. Но не будем ждать от Бога мзды, если мы создаём проблемы от невнимательности. Мзду мы получим тогда, когда мы внимательны, а проблемы создаёт враг. Например, кто-то говорит, что я в прелести. Сперва я посмотрю, в прелести я или нет. «Раз он так говорит, значит, он что-то увидел. Не мог он такое сказать ни с того ни с сего, то-то он понял неправильно», – так размышляю я и стараюсь найти, что во мне может быть понято неправильно, чтобы это исправить. Если говорят, что я в прелести, что я колдун, – мне это на руку, потому что не будет собираться народ и моя жизнь станет по-монашески тихой. Но тот несчастный, который распустил слухи, будет в аду, потому что он делает зло Церкви. Разве не жаль его? И виноват буду я, потому что я был невнимателен. Например, некоторые миряне подходят поцеловать мне руку, и я их легонько стучу по голове. Кто-то увидит это и скажет: «Простой монах, а благословляет, он что – священник?» И он не будет виноват, это мне не надо так больше делать.
– Геронда, когда человек по невнимательности создаёт какой-то соблазн, то некоторые говорят: «Оставь ты его, он невменяем». Как к этому относиться?
– Невменяем тот, кто не может подумать, а не тот, кто невнимателен. Человек невнимательный разжигает костёр и не думает о том, что там, где он его разжёг, будет пожар. Когда такие люди разжигают костры и опаляют души других, мы должны молиться и вылить на огонь хотя бы ведро воды. А есть и другие люди, как вихрь: благоговение у них есть, но с головой у них не всё в порядке, и если они слышат что-то, с чем не согласны, то, не разбирая, правильно это или нет, разносят всё по кочкам. Тогда нам надо деликатно притормозить их, а когда
Как любят некоторые создавать соблазны
Не верьте легко тому, что слышите, потому что некоторые говорят в ту меру, в какую понимают сами. Как-то раз пришёл один человек к Хаджефенди [51] и говорит ему: «Благослови, Хаджефенди. Там наверху сто змей сползлись!» – «Сто змей!? Откуда?» – удивился святой Арсений. «Э, сто не сто, но пятьдесят-то уж точно!» – «Пятьдесят змей?» – «Ну уж двадцать пять-то было!» – «Ты когда-нибудь слышал, чтобы двадцать пять змей вместе сползались?» – спрашивает святой. Тот ему потом говорит, что десять точно было. «Ладно тебе, – говорит ему святой, – неужто у них собрание там было, что сразу десять змей приползли? Ладно уж, быть такого не может!» – «Пять было», – не сдаётся тот. «Пять?» – «Ну ладно, две были». Потом святой его спрашивает: «Ты их видел?» – «Нет, – говорит, – но слышал, как они в ветках шипели: ш-ш-ш!..» ао есть, может быть, это вообще какая-нибудь ящерица была! Я из того, что слышу, никогда не делаю заключений без рассмотрения. Один может говорить что-то, чтобы осудить, другой говорит просто так, а третий – с какой-то особой целью.
51
Хаджефенди (от тур. «хаджи» – паломник и «эфенди» – господин) – так называли преподобного Арсения Каппадокийского за то, что он неоднократно совершил паломничество в Святую Землю. – Прим. пер.
Как же любят некоторые создавать соблазны! В Конице были два друга, очень близких. По праздникам и по воскресеньям они не слонялись по городу, а приходили в монастырь, в Стомион [52] , и даже пели на клиросе, а потом поднимались на гору, на «Верблюдицу» [53] . Как-то раз один испорченный тип устроил им искушение. Подходит к одному из друзей и говорит: «А знаешь, что сказал про тебя твой приятель? То-то и то-то». Потом идёт он ко второму другу и говорит ему: «Знаешь ли, что сказал про тебя тот, с которым ты дружишь? То-то и то-то». Они оба тут же озверели и затеяли прямо в монастыре скандал. Между делом тот, кто запалил фитиль, улизнул, а они себе ругаются! Тот, что помладше, был вдобавок немножко нервный и начал оскорблять того, кто был постарше. Я думаю: «Что же делать? Гляди-ка, вражина что творит!» Иду я и говорю старшему: «Слушай, он ведь молодой, да вдобавок и нервный немного, так что ты уж на него не обижайся, попроси у него прощения». – «Отче, – говорит он, – какое там прощение просить, не видишь что ли, как он меня оскорбляет? А я о том, в чём он меня обвиняет, впервые слышу». Тогда иду я к молодому и говорю ему: «Слушай, он и старше, и дело обстоит не так, как ты думаешь, пойди, попроси у него прощения». Тот взвился, начал кричать: «Мы и с тобой, отец, поругаемся!» – «Ну что же, – говорю, – давай, Пантелис, поругаемся, дай-ка я только маленько приготовлюсь». Сказал я так и ушёл. За монастырём, метрах в четырёхстах, у меня были заготовлены здоровенные жерди для садовой ограды. Пошёл я туда, взял одну жердину метров в пять длиной и потащил её в монастырь. Еле-еле тащил, чтобы заставить его засмеяться. Он услышал, что я что-то тащу, но догадаешься разве, что я хотел сделать? Затащил я её во двор и остановился напротив входа в церковь. «Эй, – говорю, – Пантелис, кончай, а то поругаемся». Расхохотались оба, когда поняли, для чего мне нужна была эта жердь. Всё! Треснул лёд. Треснул диавол. «У вас голова, – говорю, – есть?! Что же вы такое творите?» И они опять стали друзьями.
52
В 1958–60 гг. преподобный Паисий подвизался в монастыре Стомион, расположенном неподалёку от Коницы. – Прим. пер.
53
Вершина горы Тимфи, по форме напоминающая силуэт верблюдицы.
– Наговор в тот же самый день произошёл?
– Да, и ругались они очень нехорошо! Видишь, что делает диавол? Тот, третий, наверное, завидовал им, что они были так дружны, как братья. Наговорил одному на другого и убежал. Наговор – это очень гадко. Поэтому враг и называется диавол [54] . Он наговаривает: одному говорит одно, другому другое. И создаёт соблазны. А эти бедняги поверили и сцепились.
– Он это нарочно сделал?
– Да, чтобы их разлучить. Он, конечно же, сделал это «по любви», сиречь по зависти.
54
(греч.) – клеветник, (греч.) – клеветать, наговаривать, ябедничать. – Прим. пер.
Предание грехов огласке
Когда мы видим что-то плохое, покроем его и не будем о нём распространяться. Неправильно, когда нравственные падения становятся известны всем. Предположим, что на дороге лежат нечистоты. Человек благоразумный, проходя мимо, возьмёт и чем-нибудь их присыпет, чтобы они не вызывали у людей отвращения. Неразумный наоборот, вместо того чтобы накрыть, расковыряет их и только усилит зловоние. Так и мы, без рассуждения предавая огласке грехи других, вызываем ещё большее зло.