Слово чести
Шрифт:
– Вы же ведь понимаете, что 15 февраля 1968 года действительно имело место насилие, определенное «Кодексом военных законов», то есть насилие, принимающее форму беспредела?
– Неужели?
– Вы же понимаете, что Эндрю Пикар в своей книге написал в основном правду.
– Что?
– Правду.
–Откуда вы знаете?
– Я был там.
–Где вы были? – Корва шагнул поближе к Тайсону и произнес, понизив голос: – Позвольте мне сказать вам следующее. Я хочу
Тайсон, недоумевая, смотрел Корве в глаза.
– Вы имеете в виду, что не желаете знать, что...
– Нет. Какого черта я должен беспокоиться о том, что там произошло? Если вы услышали хоть одну военную историю, значит, вы их услышали все. Приберегите подробности для себя. И если мне придется попросить вас рассказать что-то поподробнее для того, чтобы выработать стратегию защиты, сделайте мне одолжение и врите на чем свет стоит. – Корва пальцем ткнул в Тайсона. – Единственное, что я хочу от вас услышать, мой друг, – это подтверждение той версии, которую выдвинули Энтони Скорелло и Пол Садовски. Понимаете, мистер Тайсон, я не такой уж великий актер, чтобы изворачиваться с необычайной быстротой, когда Брандт и Фарли присягнут на Библии, а потом начнут плести небылицы. Я хочу выглядеть по меньшей мере скептиком. Знаете японский фильм «Расёмон»? Посмотрите. Увидимся завтра в Форт-Гамильтоне. Возьмите мне обед. Встреча в семь вечера.
Кофе попьем у вас. Я хочу познакомиться с вашей женой.
Тайсон стоял в дверях, потом наконец произнес:
– Я слышал одну правдивую историю о войне, которую написал офицер армии конфедератов. Он писал: «Летом шестьдесят третьего мы все собрались в Геттисберге, а некоторые из нас ушли отсюда; и это все, не считая подробностей».
Корва улыбнулся.
– Да, не считая подробностей. До свидания, мистер Тайсон.
– До свидания, мистер Корва.
Глава 33
Бенджамин Тайсон попросил сына:
– Передай огурцы, пожалуйста.
Дэвид лениво исполнил просьбу.
Любезная Марси обратилась к Винсенту Корве:
– Может быть, еще чаю со льдом, Винсент?
– Нет, спасибо.
Тайсон откинулся на спинку стула, освобождая узел черного форменного галстука.
– Ну и жара.
Марси поднялась и опустила жалюзи, защищая маленькую столовую от жарких лучей полуденного солнца.
Бен взглядом окинул комнату (футов десять, не более). Марси приобрела обеденный стол в гарнизонной лавке и привезла его домой в джипе вместе с картинами, написанными в радужных тонах по черному бархату, включая фрагмент горы Фудзияма. На противоположной стене столовой висело удостоверение офицера Тайсона.
Марси пыталась угодить Корве:
– Может, еще салата?
– Нет, спасибо, Марси. Ленч получился приятным.
– Вранье, – оборвал Тайсон.
– Нет,
– Еда протестантов, Винсент. Вы есть то, что едите. Сегодня вы представляете собой холодные огурцы и салат из цыпленка, приготовленный по мановению волшебной палочки на белом хлебе. А вечером вы заговорите афоризмами и не почувствуете сексуального влечения.
Корва смущенно улыбался.
– За моим столом нет места оскорбительным намекам, – пожурила Марси Тайсона. Она повернулась к Корве: – Неужели ленч настолько плох для такого жаркого дня?
– Да нет, что вы.
– Пап, днем я собираюсь съездить на метро и автобусе в бухту Шипшед, – вмешался Дэвид. – Мне бы хотелось побродить там, посмотреть на суда. Хорошо?
– Почему бы и нет?
– Потому что я не желаю, чтобы он ехал туда на автобусе и метро.
– Как же мы тогда собираемся жить на Западной семьдесят какой-то улице, если он не может пользоваться метро и автобусом?
– Ну... у него нет опыта езды в муниципальном транспорте и...
– У меня тоже не было боевого опыта, пока в один прекрасный день по мне не открыли стрельбу из пулемета. Ты вспоминаешь неудачные поездки в пригороде... – Он повернулся к Корве: – Что вы думаете на этот счет, Винсент?
– Ну... в общем... А сколько лет...
Тайсон перебил:
– Ну что ребенку здесь болтаться целый день?
– А я, по-твоему, что здесь делаю целый день? – надулась Марси.
– А я что делаю весь день? У меня двухминутная работа. Я вожу старых маразматиков по музею, а весь остальной день смотрю на чертову пушку. Разве я не беру тебя в клуб пообедать или просто перекусить чего-нибудь?
– Я это чертово меню уже выучила наизусть, включая название и адрес типографии.
Дэвид деликатно откашлялся и спросил:
– Ну так я могу идти или нет?
– Да.
– Нет.
Тайсон стукнул кулаком по столу.
– Да! – Он обратился к Корве: – Итальянские жены не то что эти.
Корва, мучимый неловкостью от участия в семейной сцене, попытался выступить миротворцем.
– Друзья мои...
Марси, не дав ему договорить, задала вопрос:
– Вы бы позволили своему пятнадцатилетнему сыну...
– Шестнадцатилетнему, – вместе произнесли Тайсон с Дэвидом.
– Шестнадцатилетнему сыну поехать на метро?
– Метро – самый безопасный способ передвижения, – заявил Тайсон. – Не верь тому, чтопишут в газетах. Это здесь творится черт знает что. Я не знаю, почему все верят любой газетной чепухе.
– Может быть, тогда я пойду на бейсбольную площадку? – предложил Дэвид.
– Ладно, иди. Если хочешь, прямо сейчас, – сказал Тайсон.
– Хорошо. – Дэвид встал из-за стола, собрал тарелки и исчез в кухне, на ходу попрощавшись с Корвой. Кухонная дверь с шумом захлопнулась.
Марси посмотрела на Корву.
– Зачем вас с Беном вызывает к себе Левин?
– Видимо, по каким-то служебным делам, – ответил тот.
Марси сверлила адвоката взглядом.
– Это неправда.
– Перестань третировать нашего гостя, – вступился за Корву Бен. – Лучше согласись, что еда так себе, а вот компания подобралась что надо.
– Мне действительно понравился салат.
Марси нервно рассмеялась.
– О, Боже! Я иногда думаю, что мы потихоньку сходим здесь с ума. – Она повернулась к Корве и задала вопрос, волновавший ее больше всего: – Прошло уже три недели, как вы взялись за дело моего мужа. Что вам удалось сделать или выяснить?