Слово наемника

Шалашов Евгений Васильевич

— То есть душа в нашем теле сидит, как… — не сразу я нашелся, что бы такое привести в пример, — ну как вино в бутылке?

— Н-ну… — протянул щипач. — А разве не так?

— Наверное, — пожал я плечами.

— А ты по-другому считаешь? Ну скажи тогда, где душа сидит? — завелся вдруг Жан.

Никогда не задумывался — в каком месте у меня «сидит» душа. Знал лишь, что она есть, — и хватит! Чтобы не вступать в ненужную дискуссию с новоявленным «теологом», солидно изрек: «Где положено — там и сидит!» — давая понять, что вести разговор на эту

тему не стану. Пусть лучше он о своем, о воровском…

— А чем тюрьма хуже каторги? — поинтересовался я, чтобы парень не скучал. Заодно и меня «просветит».

— Так на каторге кормят, а в тюрьме нет. Арестантов каждое утро водят милостыню собирать. А много ли нашему брату дадут? Если бы не казна у старейшин, совсем бы каюк! Они, старейшины наши, про сидельцев не забывают и денежки в тюрьмы шлют. Немного, конечно, но лучше, чем ничего. На каторге, правда, работать заставляют. Зато, коли я на каторге побывал, так это ценится выше, чем если в тюрьме отсидел…

— Вон как все сложно, — покачал я головой.

— А ты как думал? — горделиво вскинул вор подбородок. — Я же теперь не просто Жан-щипач, а беглый каторжник. Значит, статус у меня выше, чем у простого вора, что на каторге не был. Я же теперь могу у старейшин попросить, чтобы они меня в Ульбург назначили, на место Жака Оглобли. Жак-то, наш «король», он в люди из нищих выбился. А старшина нищих, он хоть и выше, чем король воров, но если на каторге не был, так ниже, чем беглый щипач…

Вот уж точно, в воровской иерархии — чёрт ногу сломит, второй вывернет! А я таких тонкостей не знал. Откуда? Как-то прожил я сорок с лишним лет без тюрем и каторги. Правда, за последние полгода умудрился два раза побывать в узилище и один раз на каторге. (Можно добавить к тюремному «стажу» еще и клетку на колесах!) Но опять-таки, был арестантом не очень долго и не успел усвоить всех нюансов, о чем, откровенно-то говоря, ничуть не жалел.

Впрочем, в любом обществе есть свои чины и звания. Без иерархии никак невозможно прожить. Будь то армия, будь то церковь или городские гильдии. Даже у пейзан свои деления. Кажется, холостяки там котируются ниже, чем женатые. А те, у кого сыновья, считаются выше по положению, чем родители дочерей! Ну да ладно, шут-то с ней, с иерархией. [15]

— Тпр-ррру! — неожиданно донесся с передней телеги мощный голос Вальраса, и мы, как по команде, натянули вожжи, останавливая лошадей. Чего это он?

15

Не уверен, что в том мире, о котором идет речь, существовал термин «социальная стратификация». (Прим. автора)

Мы с Жаном переглянулись и, не сговариваясь, соскочили и побежали вперед, опередив Хельмута с Всемиром.

— Что тут у тебя? — спросил Жан у подручного, но тот лишь смущенно кивнул на невесту.

— Вон, смотрите! — ткнула

девушка рукой куда-то вдаль, на верхушки деревьев, милях в трех от нас.

— И что? — не понял щипач.

Зато я и разбойники сразу поняли то, что ускользнуло от внимания городских воров. Над деревьями летали птицы…

— Засада там, — объяснил я Жану. — Вишь, птиц кто-то спугнул.

— Так мало ли кто… — неуверенно пожал тот плечами. — Может, зверь какой или охотник.

— Может, и так, — не стал я спорить и, переведя взгляд на «лесных» братьев (вкупе с сестрой!), кивнул: — Что ж… Готовимся к бою.

— А чего это ты нашей ватагой командовать вздумал? — подбоченилась Марта, вдруг вспомнившая, что она атаманша.

— Марта, девочка моя, — проникновенно сказал я. — Если бы мы на «дело» шли — ты бы командовала, а я бы и слова поперек не пискнул. А сейчас отбиваться будем.

— Я не твоя и не девочка! — взвилась «стрелка».

Ох, как же она не вовремя-то! Мне так и захотелось дать ей затрещину, но смущало присутствие жениха с огромными кулаками… Не то чтобы боялся Вальраса, но разводить драку перед возможным боем не стоило. Посему, улыбнувшись как можно нежнее, сказал:

— А девушка Вальраса — пойдет? — Отказываться от жениха Марта не стала, а только кивнула. — Тогда разреши мне нем-но-жечко покомандовать, ладно?

— Командуй! — рассмеялась Марта.

— Вот и славно, — вздохнул я с облегчением. — Значит, ты с луком — на последнюю телегу. За милю до места — слезаешь и идешь пешком. Поняла задачу?

— А почему она должна идти пешком? — ревниво спросил Вальрас. — Чего ей ноги-то бить?

— Марта, отойди на десять шагов и отвернись. Пожалуйста, — попросил я, посмотрев в глаза девушки так, что она не стала спорить, а просто пожала плечами, отошла на нужное расстояние и честно отвернулась.

— Ты чего, Юджин? — вытаращился Вальрас.

— Да видишь ли, не хочу, чтобы невеста видела, как я тебя бить буду, — улыбнулся я и от всей души ударил медвежатника под дых… А когда тот начал оседать, перехватил его могучую тушу, не позволяя упасть: — Вальрас, — шепнул я на ухо парню, — когда я командую — со мной нельзя спорить! Вот, если я Марту обижать стану — можешь мне морду набить, даже защищаться не буду. А так — извини.

Вальрас был парень здоровый и пришел в себя быстро. Похоже, он все правильно понял…

— Как это ты меня так? — спросил он в изумлении. — Я уж и не помню, чтобы меня так вырубили…

— Ну я тоже раньше не помнил, чтобы меня вырубили, пока ты мне по башке не огрел, — выдал я ответный «комплимент». — Ты меня в тот раз по делу огрел, правильно? Считай, что и я тебя по делу. А Марта пойдет сзади, потому что она лучница. Если там засада, мы в бой ввяжемся, а она будет нас прикрывать. Да и спокойней ей там, безопаснее. (Едва не ляпнул — «для ребенка», но прикусил язык!)

— Мог бы так сразу и объяснить, — проворчал Вальрас. — А то — под ложечку треснул…

— Это я так, на всякий случай…