Слово о князе Владимире
Шрифт:
Великий днепровский путь представляется нам только как путь «из варяг в греки». В* действительности же он являлся водной дорогой во все четыре стороны света и те его направления, что вели на запад и на восток, были не менее важными, чем те, по которым осуществлялось сообщение Киева с Новгородом или с Причерноморьем. Ведь у Славутича-Днепра имелись две самые мощные его руки, две десницы: притоки Десна и Припять.
Первая — Десна, протянувшаяся на 1184 километра, издревле связывала русичей Поднепровья с землями северян, радимичей и вятичей. Освоение пути до Оки и Волги последовательно осуществлялось с начала образования Киевского государства и продолжалось при князьях Олеге, Игоре, Святославе и Владимире. Одновременно на этом пространстве закладывались основы образования Северной Руси, Владимиро-Суздальского
Другая десница Славутича — Припять простиралась на 800 километров в глубь лесов и болот Полесья, где обитали древляне и дреговичи. У Припяти великое множество притоков с такими стозвонными именами: Стоход, Стырь, Горынь, Уборть, Уж, Ясельда, Лань, Случь, Птичь. И этими-то «нитями» Славутич был связан с Вислой, Бугом и Неманом, а через них — с Польшей, Литвой, Германией, Данией и Англией. Однако во все времена указанный путь оставался крайне ненадежным и для Киевской Руси, и для России по причине сложности процесса формирования западноевропейских феодальных государств и их непрерывной экспансии в страны Восточной Европы.
Итак, слова «русь» и «реки» — синонимы и происходят они от общих русских корней: реч (отсюда «речение», «разговор», «течение»), рек (от него происходит «река»), рук (к нему восходят «руце», «рука», «рукав», «руксло», «русло»). От этих же корней образовались слова: «рось», «русалия», «русалка», «русый» (светлый), «роса».
Попутно отметим, что слова «русалия», «русальный», «русалка» зародились в те незапамятные времена, когда у праславян, обитавших в среднем течении Днепра, существовала высокая культура пойменного земледелия, с которым был связан и аграрный культ стихий рек и неба, называемый русалиями. В нем содержались мифы и легенды о русалках-берегинях, водяницах, мавках, охраняющих посевы и созревающие злаки. Главными божествами русального культа были Купала и Ярила. В эту же эпоху зарождается родо-племенной культ Рода и рожаниц. Однако русальный культ имел наибольшее по сравнению с другими культами распространение не только в Поднепровье, но и по всему великому междуречью Западной Двины и Волги.
«Реки явились великим фактором русской истории, — отмечал В. В. Мавродин, — На берегах наших рек возникали и расцветали древние славянские города, реки издавна были бойкими путями-дорогами для русского человека, реки объединяли «словенск язык на Руси».
Если в Поднепровье при обозначении пойм рек в основном использовался общеупотребительный термин «русь», то для приокских племен было характерно применение слова «рось». От него впоследствии и произошло название единого государства — Россия.
С вопросом о происхождении термина «русь» тесно связан и другой, не менее важный вопрос — о возникновении русской государственности.
Как справедливо отмечает академик Б. А. Рыбаков, историю Киевской Руси, а следовательно, и русской государственности следует вести не от Рюрика и не от Олега, а от киевского князя Кия и его братьев.
Теорию наследования нашей государственности от норманнов-варягов мы начисто отвергаем по причине ее полной научной несостоятельности. Ведь в те времена, когда Киев был широко известен в Византии и странах Востока как крупный центр славян на Днепре, ни Новгорода, ни других городов в северо-западном регионе еще не существовало, а скандинавы пребывали на стадии родового строя. Новгород и нанимаемые им варяги стали оказывать влияние на политическую историю Киевского княжества лишь в середине XI века, вторгаясь в его пределы, чтобы утвердиться в нем как в главном общеславянском центре и господствовать над всеми племенными союзами.
Так линия киевских князей-полян (от Кия до Аскольда) была прервана в 882 году воцарением князей Рюриковичей, пришедших с севера Руси вместе с варяжскими дружинами. Правившие в Киеве Аскольд и Дир были смещены, их место занял Олег. После его смерти в 912 году на киевском престоле воцарился Игорь. Он не являлся представителем княжеского рода Рюриковичей
Славяне и их предки
Славяне были известны с начала I тысячелетия новой христианской эры. Первоначальным регионом их обитания считается Прикарпатье, откуда они распространялись на север до Балтийского моря, на запад до Эльбы и на юг до Адриатического моря. Несколько позже славянские племена заняли всю северо-восточную часть Европы.
В соответствии с географией расселения принято разделять славян на западных, южных и восточных.
Западные славяне образовали несколько групп: а) чехов, моравов и словаков; б) поляков; в) балтийских славян — венедов, или поморян. Они обитали по нижнему течению Эльбы (Лабы), Одеру (до устья Вислы) и южному балтийскому Поморью.
Южные славяне делились на: а) славен (словенцев); б) хорватов и сербов; в) дунайских болгар. Эти селились в бассейне Дуная.
И наконец, к восточным славянам относились те племена, о которых подробно идет речь в «Повести временных лет».
Следует заметить, что отдельные группы и племена не были жестко привязаны к какой-то одной территории. В ходе образования племенных союзов и в связи с вовлеченностью в мощный процесс великого переселения народов они постоянно перемещались в разных направлениях.
Заповедным регионом обитания восточных славян с незапамятных времен являлось Среднее Поднепровье. Здесь, в бассейнах Днепра, Западной Двины и Эльбы, Волги, Днестра и Южного Буга, находилась родина тех самых праславян, которых древние греки называли антами или скифами. Впрочем, ни анты, ни славяне в целом не имели никакого отношения к скифам и были их северными соседями. Если скифы — это преимущественно кочевники-скотоводы, то анты-праславяне — земледельцы, охотники, звероловы.
В V–VII веках анты в борьбе с Восточной Римской империей объединяются в племенные союзы и наносят ей все более чувствительные удары. Они выходят на сцену мировой истории одновременно с франками и лангобардами, заставив Византию не только считаться с собой, но и признавать их территориальный суверенитет. Греческий историк Псевдо-Маврикий характеризует антов как воинственный, храбрый и свободолюбивый народ: «Вооруженные небольшими копьями, луками и стрелами, иногда с ядовитыми наконечниками, мечами и прочными, тяжелыми щитами, анты были опасными врагами. В густых лесах, обрывах, ущельях поджидали они своих противников и внезапно с криком нападали на них из засады. Днем и ночью, используя знание местности, прибегая к различного рода хитростям, анты нападали на врагов, изобретая всевозможные способы боя. Анты умело переправлялись через реки, превосходя в этом отношении всех людей».
Застигнутые врасплох, анты укрывались в камышах и, опустившись у берега на дно реки или озера, дышали через трубки-камышины, часами выдерживая пребывание в воде и укрываясь от глаз врага.
Когда противник внезапно нападал на них, они устраивали укрепления из телег, как это делали позже русские во время походов в глубь степей на половцев и печенегов. Круг, составленный из сдвинутых телег, был неприступен для неприятеля. А меткие стрелы и метательные копья антов держали врага на почтительном расстоянии от их боевого стана. Другой греческий историк — Прокопий Кесарийский утверждает, что анты «научились вести войну лучше, чем римляне» и потому «они стали богаты, имеют золото и серебро, табуны коней и много оружия».