Слово в защиту Израиля

Дершовиц Алан

Как подробно показано в моей книге «Почему терроризм работает», чем более жестокими, беззаконными и смертоносными становились палестинские террористические акты против мирных граждан, тем большее дипломатическое признание со стороны ООН получали палестинцы, и в результате ООП намного обогнала всех прочих представителей безгосударственных народов, которые стремились к особому статусу и другим дипломатических привилегиям. Так было в то время, когда ООП отвергла предложенный ООН план раздела Палестины, отвергла саму концепцию существования Израиля как полноправного члена ООН, отвергла Резолюцию Совета Безопасности № 242 и потребовала установить свой контроль над всей территорией Палестины и изгнать из Палестины большинство проживавших там евреев. Неудивительно, что ООП придерживалась политики опоры на терроризм как на единственный способ добиться исполнения своих требований. Терроризм срабатывал как мощный инструмент влияния не только на Организацию Объединенных Наций, но также и на европейских и других мировых лидеров, на Ватикан, ему поддались ученые и видные общественные деятели по всему миру.

Но

терроризм не сработал в пользу палестинцев в том, что касается Израиля или Соединенных Штатов. Терроризм только усилил решимость этих двух демократических государств не поощрять убийства невинных граждан и укрепил их в желании сопротивляться этой аморальной и незаконной тактике. Несмотря на свои дипломатические достижения в ООН и по всему миру, палестинцы ничуть не приблизились к государственности или прекращению оккупации. Более того, Израиль основывал все новые поселения на Западном берегу, объясняя это требованиями безопасности, хотя ситуация все меньше и меньше требовала этого. На самом деле, по мнению большинства израильтян, многие поселения имели обратный эффект в том, что касается поддержания безопасности.

Как для израильтян, так и для палестинцев ситуация становилась все хуже и хуже, особенно после того, как в конце восьмидесятых годов началась первая интифада, выразившаяся в росте насилия против израильтян и усилении ограничений в отношении палестинцев. Развивался исламский фундаментализм, а Хамас — более бескомпромиссный в осуществлении своих фундаменталистских целей, но менее коррумпированный, чем ООП, — наращивал популярность среди палестинских мусульман Его уставной документ, принятый в августе 1988 г., еще более экстремистский и открыто антисемитский, чем устав ООП. Он призывает к «воссозданию мусульманского государства» на «каждой пяди палестинской земли», а также к водружению «знамени Аллаха» над всей Палестиной, которую они называют «исламским вакфом». В декларации говорится, что любой компромисс, даже если на него согласятся все арабские и палестинские лидеры, будет нарушением исламского права. Все мирные инициативы или «так называемые мирные решения противоречат убеждениям Движения исламского сопротивления». А «отказ от любой части Палестины означает отказ от части религии». Хамас заявляет, что ни евреям, ни христианам, которые вместе называются «неверными», доверять нельзя, и утверждает: «Нет иного решения палестинской проблемы, кроме джихада».

В последующих статьях устав становится еще более открыто и жестоко антисемитским, описывает «нацизм евреев» и заявляет, что «Израиль самим фактом, что это еврейское государство, населенное евреями, оскорбляет ислам и мусульман». В нем рассказывается, что «когда евреи захватили в 1967 г. святой Иерусалим… они радостно кричали: „Мухаммед умер и оставил после себя дочерей“», имея в виду, что евреи хотят изнасиловать мусульманских женщин и девушек (что неправда). В уставе используется антисемитская фальшивка царских времен Протоколы Сионских мудрецов, причем сказано, что «нынешнее поведение» евреев «является лучшим доказательством того, о чем говорится там [т. е. в Протоколах]».

Устав Хамаса также обвиняет евреев в организации французской и русской революций, Первой и Второй мировых войн и создании Организации Объединенных Наций, которая нужна им, «чтобы править миром» [273] . Прибытие еврейских беженцев в Палестину устав называет «презренным нацистско-татарским вторжением» и — иррациональность этого заявления превосходит все сказанное выше — часть вины за него лежит на «франкмасонах, клубах Ротари, Лайонс-клубах [274] и других секретных организациях, [которые] действуют в интересах сионистов и под их руководством и служат для разрушения общества», а также распространяют «наркотические и токсичные вещества всех видов, чтобы облегчить установление своей власти и ее распространение». В конце устава содержится требование, чтобы все мусульмане оказали сопротивление новому Крестовому походу, в котором участвуют «евреи, торговцы войной», так же как они оказывали сопротивление Крестовым походам христиан. Описывая иудаизм как «фальшивую и фальсифицированную веру», устав уверенно предрекает победу над «наци-сионистами» [275] .

273

Morris, p. 578.

274

Клуб Ротари (Rotary Club) — международная благотворительная организация, членами которой являются бизнесмены и представители свободных профессий; Лайонс-клуб (Lions Club) — международная благотворительная организация, членами которой являются представители крупного бизнеса и власти. (Прим. пер.)

275

Laqueur and Rubin, pp. 341–348.

Устав Хамаса осуждает Египет за заключение мира с Израилем и обвиняет ООП в «обращении к светскому образу мыслей» и переходу на светский путь. Только чисто исламское государство, в котором нет евреев, а все арабы-христиане находятся в подчиненном положении, приемлемо для Хамаса. Спустя несколько месяцев после издания устава Хамаса появился памфлет Исламского братства, где евреев объявляли «грязнейшей и ничтожнейшей из всех рас», а листовки Хамаса называли евреев «братьями обезьян, убийцами пророков» [276] . Такое направление расистской риторики также проникло и в учебные программы палестинских школ

на Западном берегу и в Газе. В одном из экзаменационных билетов для выпускников было дано такое задание: «Объясните причины, которые заставили европейцев преследовать евреев». Правильный ответ содержался в тексте школьного учебника, и он включал в себя «факты» о том, что евреи «эгоцентричны», что их Тора пропагандирует «религиозный и расовый фанатизм и злобу к другим народам», что они исповедуют «антихристианские верования» и устраивают «резню», что они контролируют «экономику», что они чувствуют себя «выше других», что они «менялы», которые распяли Иисуса. Текст также наставляет учащихся, чтобы они не сочувствовали евреям, потому что «евреи желают, чтобы их преследовали», потому что могут «использовать это для реализации своих планов», подразумевающих «сионизацию» евреев всего мира [277] .

276

Morris, p. 578–579.

277

Report, Jews, Israel and Peace in Palestinian School Textbooks, http://www.impact-se.org/docs/reports/PA/PA2001.pdf (14 августа 2010 г. ссылка работает. — Прим. пер.).

Неудивительно, что интифада приобрела открыто антисемитский характер, о чем свидетельствуют пятничные проповеди в защиту насилия, которые транслировались в СМИ Палестинской автономии [278] . Она также вызвала крайние формы насилия против тех палестинцев, которых считали израильскими коллаборационистами. Моррис пишет: «К концу 1989 г. около девяноста арабов, которые передавали информацию израильтянам или помогали им скупать земли, были убиты, многих из них жестоко пытали перед казнью» [279] . К концу интифады, в 1993 г., почти 400 палестинцев были убиты другими палестинцами — практически столько же, сколько погибло от рук солдат Армии обороны Израиля [280] . Демонстрируя невероятную наглость, некоторые палестинские общественные деятели включили эти убийства, когда отправляли в СМИ списки палестинцев, убитых во время интифады! [281]

278

См. Itmar Marcus, «Palestine Media Watch Report #37», July 2, 2001, доступно по адресу www.pmw.org.il/report-37.html (14 августа 2010 г. ссылка работает. — Прим. пер.).

279

Morris, p. 581.

280

Там же, стр. 596.

281

«В 1991 г. израильтяне убили меньше палестинцев — около 100 человек, — чем сами палестинцы — около 150 человек». См. Morris, p. 612.

Интифада, видимо, подтолкнула как израильское правительство, так и ООП (которая теряла контроль над палестинской улицей, все больше тяготеющей к более радикальным исламским группировкам) к некоему возобновлению отношений. Соединенные Штаты в течение нескольких лет аккуратно подталкивали обе стороны в этом направлении, как и некоторые израильские миротворцы.

Когда в начале девяностых годов начался мирный процесс в Осло, Израиль был готов принять Палестинскую автономию в качестве равноправного партнера по переговорам до тех пор, пока Палестинская автономия был готова согласиться с правом Израиля на существование. Никогда раньше в истории сторона, победившая в оборонительной войне, не проявляла готовности вести переговоры с проигравшей стороной, которая развязала эту войну, и рассматривать ее как равного партнера. Рассматривать тех, кто начал наступательную войну и проиграл ее, в качестве равных партнеров для переговоров, означает поощрять развязывание войны как метод добиваться своего. Нужно платить цену за развязывание войны и поражение в ней. И эта цена должна подразумевать более низкий статус в послевоенных мирных переговорах.

Если считать, что люди вправе начинать военные действия, просить о мире, когда они проиграли эту войну, а потом ждать, что за столом переговоров к ним будут относиться как к морально равным тем, на кого они напали, то остается минимум ограничений для агрессии. Почему бы не начать войну? Если не получится, можно инициировать переговоры, настаивая на равноправии в качестве условия не развязывать войну вновь. Только представьте себе, как отреагировал бы мир, если бы после поражения Германии и Японии во Второй мировой войне немцы и японцы прибегли бы к терроризму против победившей стороны и потребовали бы равноправного статуса в качестве партнеров в послевоенных переговорах!

Отношение к палестинцам как к равным партнерам по переговорам несет в себе риск неправильной трактовки понятия наступательной войны. Палестинцев следует рассматривать как агрессоров, которые потерпели поражение. К ним нужно относиться справедливо, но без моральных притязаний на равноправие в переговорном процессе. Разногласия по поводу безопасности следует решать в ущерб тем, кто начинал войны, и в пользу тех, кто смог успешно защитить себя от агрессии. Споры о контроле над святыми местами также следует решать в ущерб тем, кто незаконно завладел ими, как арабы в 1948 г., запретившие доступ к ним тех людей, у которых они отобрали эти святые места. Агрессоров нужно заставить принять беженцев, появившихся в результате их агрессии.